Это была маленькая синяя книжица, блокнот Лилеан Чейз. Я вскинула ее на уровень горла, словно раскрытый веер. Сервитор выбросил руку, целясь в меня тонкой иглой, которой заканчивался инъектор, встроенный в его средний палец. Фарфоровый ободок на конце пальца, отодвинулся назад, и игла вытянулась наружу.
Книжка не защитила меня. Игла насквозь пробила обложку и страницы – и вышла с другой стороны. Я увидела крошечную капельку жидкости, сверкавшую на острие.
Но, если бы не книжка – игла вошла бы прямо мне в шею, и эта жидкость, чем бы там она ни была – уже оказалась бы в моей крови.
Яд? Парализующее вещество? Транквилизатор? Сыворотка правды? Неважно. Эту иглу только что попытались воткнуть в меня без моего согласия.
Я сделала резкое выкручивающее движение и рванула книжку в сторону, сломав фарфоровый наконечник – так что игла осталась торчать в ее страницах. Сервитор попытался схватить меня, но я ответила ударом локтя в лицо, расколов фарфоровую маску. Он пошатнулся и отступил на шаг.
Остальные бросились на меня .
Быстро наклонившись, я увернулась от одного, и попыталась вырубить другого ударом ноги – но длинное платье Лаурели Ресиди помешало мне. Эта одежда была сшита явно не в расчете на рукопашный бой. Я чуть не упала, запутавшись в юбках. Сервитор схватил меня за плечо.
- Держите ее! – крикнул Блэкуордс.
- Не советую вам делать это, - отозвался голос.
Это был Проклятый. Он снова возник в дверном проеме и вышел на свет. Его лицо было неподвижно. Он смотрел прямо на Балфуса Блэкуордса, который вздрогнул от неожиданности, обнаружив в помещении еще одного человека.
Проклятый навел на него пистолет.
Это была здоровенная, хромированная махина, револьвер с двумя стволами – одним стандартного калибра, и вторым – крупнокалиберным – расположенным под первым. Это было старинное оружие, которое использовала Гвардия, комбинированный Тысячник Ламмарка, оружие, которое носили офицеры, и которое с успехом использовалось во время окопной войны или уличных боев.
Проклятый взвел курок.
- Попробуйте-ка этого, - произнес он.
- Ты совершаешь ужасную ошибку, друг мой, - прошипел Блэкуордс.
- Не согласен, - сообщил Проклятый, не прекращая целиться.
- Это почему?
- У меня нет друзей. – ответил Проклятый.
И выстрелил. В закрытом помещении выстрел прозвучал оглушительно-громко, и пуля вдребезги разнесла голову державшего меня сервитора. Осколки разбитого черепа разлетелись в разные стороны, отскакивая от обитых зеленым бархатом стен.
Я высвободилась из хватки безжизненных конечностей и плечом оттолкнула с дороги другого сервитора. Тот, который пытался ткнуть меня иглой, бросился на Проклятого и тот уложил его еще двумя выстрелами, от которых у меня заложило уши. Пули пробили металлические пластины, покрывавшие торс сервитора.
Блэкуордс заорал, сыпля неприличными ругательствами, и поднял руку, собираясь отправить Проклятого на тот свет с помощью убийственного устройства, скрытого в его кольце. Я среагировала инстинктивно, - он стоял неподалеку, и я могла дотянуться до него. Я ударила его по руке книжкой, которую все еще держала – ударила, чтобы сбить прицел. Его выстрел, тоненькая струйка плазмы – пересек помещение и прожег дыру в стене. Зала наполнилась вонью тлеющего бархата.
Блэкурдс пошатнулся, сделал шаг назад и в смятении посмотрел на тыльную сторону своей ладони. Там он видел крохотный красный след, напоминающий укус пчелы, между костяшками пальцев – там игла, застрявшая в блокноте Лилеан Чейз, оцарапала его кожу.
Его губы шевелились, он хватал ртом воздух, но не мог произнести ни слова. Его глаза выкатились из орбит. Он издал странный, похожий на сдерживаемую рвоту звук, и тяжело рухнул на пол, завалившись на бок.
Два остававшихся в рабочем состоянии сервитора споткнулись и замерли, не понимая, какую из противоречивых команд выполнять – ловить меня, или, следуя базовым установкам, «зашитым» в их настройки, подойти и проверить состояние своего господина.
Пока они стояли в замешательстве, Проклятый подошел ко мне.
- А вот теперь нам точно пора искать дверь наружу, - произнес он.
Мы вместе двинулись по коридору к выходу. Теперь отовсюду доносился звон колокольчиков. Мы слышали приближающиеся быстрые шаги – кто-то бежал, направляясь к нам, в торговом доме царила суматоха. Из бокового коридора прямо перед нами появился сервитор, но Проклятый отшвырнул его с дороги ударом рукоятки своего тяжелого пистолета. Сервитор рухнул на пол, его лицо раскололось пополам. Я ненадолго остановилась, чтобы подобрать юбки – так я смогла бы бежать гораздо быстрее.
- Ты вошел с парадного входа, или с черного? – спросила я.
- С черного, - ответил он. – Они бы точно не впустили такого, как я, через парадную дверь.
- Тогда почему мы сейчас пошли вперед?
- Потому что позади нас полно народу. – сообщил он.
Появился еще один сервитор. Проклятый поднял пистолет, держа его обеими руками, и сделал два выстрела, которые разнесли голову и шею противника. В барабане пистолета было десять стандартных патронов. Магазин с одиннадцатым, крупнокалиберным зарядом, располагался на оси основного барабана – именно этот патрон можно было выстреливать через больший ствол пистолета. Пока Проклятый использовал стандартные патроны.
Мы перепрыгнули через упавшего сервитора, пробежали через торговый зал и понеслись по другому коридору к двери. Это была дверь на улицу Гельдер.
Она была наглухо заперта.
В помещениях позади нас собралась целая толпа сервиторов. Они готовились к нападению.
- Отойдите назад и закройте лицо, - потребовал Проклятый.
Он поднял револьвер, взвел курок, позволявший использовать заряд из центральной камеры барабана, и навел оружие н дверь.
Центральную камеру револьвера Ламмарка обычно заряжали патроном с картечью, или разрывной пулей. В нашем случае было второе. Нижний ствол револьвера выстрелил с еще более тяжким и оглушительным грохотом, чем верхний, меньшего калибра. Разрывная пуля в щепки разбила ручку и кусок двери вокруг нее, выведя из строя замок и защитную установку, стрелявшую смертельными электрическими разрядами.
Он пинком распахнул дверь и мы вылетели наружу.
Внезапно он перешел на шаг и сунул пистолет в кобуру под курткой.
- Иди. – произнес он. – Не беги. Иди.
Я пристроилась за ним, стараясь держаться примерно в шаге позади.
Случайные прохожие шарахнулись в сторону от разбитой двери, поднялась суматоха, прозвучал сигнал тревоги. Сервиторы высыпали на улицу, они вертели головами, стараясь обнаружить нас своими аудио-и оптическими рецепторами. Немедленно собралась толпа зевак, привлеченная неожиданным событием.
Мы скрылись в этой толпе, высоко держа головы, спокойные и безразличные, словно нам ни до чего нет дела. Внимание к нам могла привлечь разве что одна деталь – мы не остановились поглазеть на то, что творилось на улице, как это делали все прочие.
Сервиторы не преследовали нас. Приближающийся звон колокольчиков и свистки возвестили о прибытии городской охраны. Блэкуордс явно не хотели, чтобы широкая публика узнала об их неудаче. Их клиенты ценили свободу выбора, конфиденциальность и приватность. Вряд ли они остались бы частыми посетителями заведения, ставшего источником скандала и беспорядков.
Мы спустились по улице Гельдер, пересекли переулок Пандовер, а потом повернули в переулок Беска. Мы оказались перед широко открытыми воротами, окованными стальными полосами – ворота вели во двор прачечной, и мы, войдя внутрь, остановились за стеной, где никто не мог нас видеть.
Я обнаружила, что по-прежнему держу в руке маленькую синюю книжицу. Я выдернула иглу, застрявшую в страницах, и обнюхала ее острие.
- Настойка Морфеула, - произнесла я. – Они хотели, чтобы я уснула. Но это, в общем-то, и к лучшему: если бы там был яд, Блэкуордсу пришел бы конец.
- Когда он проснется – всем будет тяжко, - заметил Проклятый. – Думаю, он постарается найти вас.
Я выбросила иглу и спрятала книжку.
- Спасибо за помощь, - сказала я.
- Это еще не все, - ответил он. Сейчас он старательно перезаряжал свой Тысячник – выдвинул барабан, открыл его и помещал в него пули, доставая их из кармана куртки.
- Не надо мне об этом…
- Я должен отвести вас к Эвсебии. Она мне так сказала.
- Тогда просто скажи, где ее найти, и я пойду к ней, - ответила я. – Просто…
- Она не сказала, могу я дать вам эту информацию, или нет, так что, я вас отведу, - решил он.
- Я настаиваю…
- Это ни к чему. Ничего другого я все равно не предложу.
- Ты вообще можешь дать мне хоть раз договорить? – поинтересовалась я.
Он не ответил, и это еще больше разозлило меня.
Я развернулась и пошла прочь. Он закрыл барабан револьвера, спрятал оружие, и последовал за мной.
