– Я сообщу в полицию.
Таниючи замолчал. Для копов он всего лишь парень, который задолжал людям деньги.
– Ладно, ради вас я попробую разыскать Ими. Может быть, удастся разузнать, кто для нее старается. И это будет уже хорошо.
– Можете вы спросить у Ими, сколько они хотят?
– Ими хочет четыре миллиона – ни иеной меньше. Я ее понимаю. Вы, кажется, тоже. Вы не только попользовались ею, но и заставили залезть в долги на четыреста тысяч иен. Но есть способы воздействия на людей, которые не хотят платить, и парни, к которым она обратилась, хорошо их изучили. Если бы вы заплатили сразу, до этого никогда бы не дошло. Не было бы всех этих неприятностей.
Некоторое время Таниючи молчал. Я закурил. Трое парней расслаблялись в компании девушек.
– Можете вы мне как-то помочь, Танака-сан?
– Я вас предупреждал, не так ли? Что вместо меня придут совсем другие парни, которые заинтересуются вашим бизнесом? Таниючи-сан, у вас есть семья?
– Это не важно.
– Нет, важно. Вы резвитесь, но не хотите платить, и берете на себя ответственность, потому что из-за вашей недальновидности семья может потерять кормильца.
– Сколько они хотят? Сколько я должен заплатить?
– Пожалуйста, перестаньте спрашивать меня об этом. В любом случае я постараюсь встретить Ими и поговорить с ней о вас.
Я повесил трубку.
– Итак, сколько мы получим, как думаешь? – подошла Аюми.
Я полагал, что вытяну из него миллионов десять, но ей об этом не сказал. Нечего женщине совать свой нос куда не следует.
Около одиннадцати появился Сугимото с двумя парнями.
– Все в порядке, босс.
– Молодцы. Теперь можно слегка расслабиться.
Процедуру передачи наркотиков мы провели так аккуратно, что никто из обеих семей не был арестован. Это немаловажно. Относительно новой сети наркоторговли копы пребывали в полном неведении. Они будут думать, что наша семья не имеет отношения к наркоте – по крайней мере какое-то время.
– Похоже, в старшей семье наркопотоками будет заниматься Кавано.
– Будет, но недолго.
– Да, месяца три. Скорее всего его арестуют. Ну а брату Кураучи, возможно, удастся отвертеться. Потоки они вернули, но вряд ли успеют заработать на них деньги до того, как их возьмут копы.
– Не пускай дела на самотек, Сугимото. Ты должен внимательно следить за молодыми, особенно в такое время, как сейчас.
– Да, я знаю.
– Хорошо. Давай выпей, расслабься, сегодня можно. Сугимото кивнул.
Я сидел за стойкой и разговаривал только с Аюми. Не стоит нервировать молодых, втираясь в их компанию.
Аюми рассказывала последние новости из жизни клуба. Фудзии следил, чтобы мой бокал оставался полным, но не пытался вмешаться в беседу. Со стороны могло показаться, что мы с Аюми шушукаемся на интимные темы.
– Так что будем делать с Ими?
– Пока не заставляй ее работать. Она принесла нам кучу денег. Почему бы тебе не выплатить ей зарплату за месяц?
– Ты меняешься, дорогой.
– Да и ты тоже.
– Полагаю, в худшую сторону? Когда речь идет об управлении таким заведением, как это, думаю, полезно меняться именно в худшую сторону.
Когда я был на побегушках у босса, меня переполняло чувство недовольства. Наедине с собой я проклинал его, и так появилась привычка разговаривать с самим собой вслух.
К чему я это говорю? К тому, что неожиданно появилась мысль: а сейчас я доволен? Я так долго жил с чувством неудовлетворенности своим существованием, что просто не знаю, как это – по-другому воспринимать жизнь.
Я осушил бокал, и Фудзии вопросительно взглянул на Аюми. Та кивнула. Старик налил мне еще виски.
– Как поживаешь?
– Спасибо, ничего. Вы так добры, что дали мне работу, когда мой сын в тюрьме.
– Не стоит об этом. Тебе не кажется, что теперь тоник делают более сладкий? Вот этот, например.
– Я стараюсь о таких вещах не думать. Стоит только начать сравнивать, как было и как стало, и уже не остановишься.
– Это точно.
Я глотнул из бокала. В конце концов, нельзя пожаловаться на то, как Фудзии готовит напитки.
От столика, где разместилась наша молодежь, донесся дружный веселый смех.
5
Около часа ночи я вызвал такси.
Аюми поехала в свою квартиру в Сибуя. Вероятно, она решила, что в нынешнем состоянии я ни на что не годен.
– Суги-чен постоянно напоминает, что тебе не следует в одиночку разгуливать по ночному городу.
– Все нормально. Сейчас поеду домой и лягу спать.
– Не понимаю, почему бы тебе не поехать со мной. Когда дело касается пустяков, в тебе столько упрямства.
Я велел таксисту ехать, потом сел в другую машину и отъехал от клуба. Некоторое время мы покатались по городу, затем я сказал водителю ехать в Накамегуро. Улицы были пусты, и мы добрались туда за пять минут.
Не доезжая до дома, где жила Йоси, я вышел из такси и двинулся по набережной.
– Все как планировал, – рассуждал я сам с собой. – Легко и просто.
Больше я не сказал ничего. Может быть, потому что не испытывал чувства неудовлетворенности. Если я разговариваю вслух сам с собой, то это означает, что у кого-то будут неприятности; впрочем, иногда я просто ругаюсь вслух.
– Надеюсь, ты сдохнешь. И очень скоро.
Я думал о боссе, лежавшем в беспамятстве где-то там, в больнице. И опять же я ограничился только этим пожеланием. С тех пор когда я был слугой при боссе, мое отношение к нему несколько изменилось.
Я достал сигарету, закурил и не спеша пошел дальше. А что, если сейчас кто-нибудь нападет на меня, попытается убить? Эта мысль на какое-то мгновение ошеломила меня. Я даже не смогу убежать. Сейчас на меня вполне свободно можно напасть.
– Если собираешься умереть, то умрешь.
Я произнес это вслух, и внезапно чувство, очень похожее на страх, охватило меня. Одновременно я был удивлен. Ничего подобного раньше со мной не было. Сам того не замечая, я ускорил шаг.
– Черт, что это со мной?
Я попытался встряхнуться, сбросить эту липкую паутину страха. Но она еще плотнее охватила меня.
Только подойдя к дому Йоси, я почувствовал облегчение.
На седьмой этаж я поднялся на лифте.
Позвонил и через секунду услышал, как кто-то подходит к двери. Я стоял прямо перед дверным глазком, чтобы она могла видеть меня. Йоси открыла дверь.
– Поздновато.
– Я не вовремя?
– Да нет, просто как-то необычно.
На Йоси был розовый купальный халат, на лице никаких следов макияжа.
Я снял пиджак и сел у столика. Йоси повесила пиджак в прихожей.
– Выпьешь? Или...
– Я хочу принять ванну. Устал как собака.
– Что-то новое. Ты же говорил, что расслабиться в ванне способен только у себя дома. Придется подождать минут десять.
Я кивнул. Можно думать о Йоси что угодно, но она хорошо воспитанная, зрелая женщина. Никогда не подумаешь, что она одержима стремлением делать других женщин несчастными.
– Я купила тебе новое белье.
– Спасибо.
Раздвижная дверь в спальню была закрыта. Квартира Йоси даже в мелочах соответствовала европейскому стилю.
– Она еще здесь?
– Кто?
– Она.
– Йоко?
Я привел ее сюда три дня назад. Сдал на руки Йоси. Решил, что ее тело поработает на нас. Йоси получила от меня немного наркотиков, чтобы посадить Йоко на иглу.
Но если Йоко устроит скандал, думал я, то Йоси, вероятно, не сможет ее насильно уколоть. Она не сможет и остановить Йоко, если та захочет уйти домой.
Я мог просто избить девушку, но решил посмотреть, как Йоси подберет к ней ключик.
– Как ты добилась того, что она все еще здесь?
– Я о ней очень заботилась.
Йоси захохотала, и я увидел ее искусственные зубы. Очень белые.
Поднявшись, подошел к двери в спальню и открыл ее.
Йоко, совершенно голая, лежала на ковре. Она спала. Волосы спутались, лицо осунулось, веки вздрагивали, будто у нее был нервный тик. Но она не была даже связана, хотя на руках виднелись следы от уколов.
– Можно подумать, что она совершенно спокойно позволяла тебе колоть ее.
– Это было легко. Когда ты ее привел, она уже была достаточно пьяна. Я просто еще подпоила ее.
– А это ей не повредит – и алкоголь, и наркотики?
– Я ее не колола, пока она не протрезвела. Я доставила ей настоящее удовольствие. – Тон Йоси стал игривым.
– Что это значит – настоящее удовольствие?
– Я сделала ее счастливой. Увела ее туда, где мы с тобой не бываем.
Я ничего не понял.
– Знаешь, есть некоторые вещи, которые женщина знает лучше, чем мужчина. Это и свело ее с ума. Сначала я сделала с ней это, когда она была пьяна, потом – когда протрезвела, и наконец после того, как вколола первую дозу. Теперь она сама умоляет сделать ей укол.
– Как ты умудряешься?
– Это секрет. Во всяком случае, мужчинам о нем знать бесполезно.
– Между мужчиной и женщиной такое не работает?
– Можно сказать и так. Сама я этого не люблю. И ненавижу тех, кто делает это со мной.
– Йоко тоже тебя возненавидит?
