– Ничего себе царапина! – девочка побежала к рюкзаку и вытащила из него маленькую аптечку. – Прижми вот здесь. Посветите мне кто-нибудь. Быстро!
Она обработала рану перекисью водорода и начала быстро перевязывать руку.
– Не знал, что ты умеешь такое делать, – с удивлением отметил Макс.
– Мама научила, – улыбнулась его сестра. – Сказала, когда-нибудь точно придётся брата бинтовать. Как в воду глядела.
Мальчик с благодарностью посмотрел на сестру:
– Спасибо, Лиз.
Девочка на мгновение застыла с бинтом в руках. Она уже не помнила, когда её брат называл по имени, не коверкая его и не придумывая новых форм типа Лизибоба, Лизямба или Лизюзя.
Когда с перевязкой было покончено, все четверо подошли к ограждению возле ямы и посветили вниз.
– Я ничего не вижу, – признался дядя Карл.
– Давайте я спущусь, проверю, – оживился Макс.
– Нет уж, посиди пока, тебе только что руку перемотали, – возразил Орлов. – На этот раз полезу я.
И он повторил всё то же, что делал до этого дядюшка. Ловко перебираясь с выступа на выступ, Андрей быстро погружался в тёмную бездну. Как только он достиг дна, то его восторженный возглас эхом разнёсся по всей Подземной камере:
– Вот это ничего ж себе! Спускайтесь все скорее сюда! Сразу с вещами.
Дважды повторять не пришлось – все схватили рюкзаки и начали спускаться.
Перед ними открылось удивительное зрелище: дно ямы уехало на два метра вниз, открыв проход. Каменные ступени вели вниз. Это была ещё одна потайная комната.
– Я пойду первым, – сказал Андрей. – Кто знает, что ещё таит в себе эта пирамида.
Освещая себе путь, он медленно направился вперёд. Все помнили, как уже дважды закрылась дверь от их спешки, поэтому перед каждым шагом, они внимательно всё изучали, и только затем становились на следующую ступень.
Их оказалось пятнадцать. Когда путешественники преодолели все ступени и встали на каменный пол, то обнаружили, что это опять почти пустая комната. При этом совсем маленькая: примерно три на четыре метра по периметру, и в высоту – около трёх с половиной. На полу виднелись двенадцать отверстий, расположенных на одной линии очень близко друг к другу. Единственный столб на этот раз находился посередине, между отверстиями. Сверху на нём была балка, которая вместе со столбом образовывала букву Т. Завершал эту композицию сидящий на балке золотой жук.
Мужчины начали обсуждение, а дети молча наблюдали за мыслительным процессом.
– Священный скарабей! – воскликнул дядюшка. – Это один из самых почитаемых символов Древнего Египта.
– Держу пари, что в одно из этих отверстий мы должны вставить скипетр, – указал Орлов на линию. – Вот только в какое?
– Может, рядом с жуком? Ведь он считался символом возрождения в загробной жизни. Если поставить скипетр так, чтобы скарабей на него смотрел, то получим «возрождение фараона».
– Звучит правдоподобно. Попробуем?
– А если я ошибаюсь? – дядя Карл помедлил. – Кто нас тогда спасёт?
– Не знаю. Ребятки, – Андрей обратился к Лизе и Максу, – что думаете по этому поводу? Рискнём?
Лиза нерешительно пожала плечами.
– А я думаю, что стоит попробовать, – сказал её брат.
Дядюшка покрутил в руках скипетр и после некоторых раздумий подошёл к отверстиям и вставил его в то, что находилось возле столба. Раздался знакомый скрежет и гул.
– Мы открыли ещё один проход? – спросила Лиза.
– Нет, моя дорогая, – печально проронил дядюшка, – мы закрыли тот, через который сюда попали. Снова.
Андрей побежал по ступенькам наверх, чтобы это проверить. Хотя и так всё было ясно.
Макс хмыкнул:
– А говорят, молния в одно место дважды не бьёт.
– Ну, хоть она стукнула и в третий раз, – ободряюще начал Орлов, который уже спускался обратно, – не будем паниковать. Мы справились в прошлый раз, справимся и в этот. Главное сейчас – дышать спокойно и медленно. Комната маленькая, поэтому времени у нас не так уж много, давайте рассуждать. Не думаю, что нам стоит пробовать вставлять скипетр во все отверстия – могут быть и другие ловушки. Посмотрите вокруг, возможно, в спешке мы что-то упустили.
Фонарики забегали по стенам.
– Смотрите, – Макс посветил на боковую стену, где на высоте двух с половиной метров висел небольшой факел.
– Что?! – дядя Карл застыл от удивления. – Как мы его не заметили?
– С другой стороны такой же! – перебила его Лиза.
Все повернули головы. Действительно, на противоположной стороне висел такой же факел.
Орлов почесал подбородок.
– Зачем вешать факелы в такую крохотную комнату? Их ведь нет нигде в пирамиде.
– Может их зажечь, – предложила Лиза, – и тогда станет понятно?
– Пока не стоит, – возразил Андрей, – для горения нужен кислород, а его и так мало.
– Заметьте, – включился в обсуждение Макс, – они висят на одной линии с отверстиями. Может, это что-то значит? Да ещё этот жук. Зачем-то же он тут сидит.
– Жук! – закричал дядя Карл. – Ну, конечно! И как я сразу не догадался.
– Друг мой, – обратился к нему Орлов, – не тяните, что Вы придумали?
– Не я, Андрей, не я, – он развёл руками в стороны, – они придумали.
– Кто? – спросила Лиза.
– Египтяне! – дядюшка сел на ступеньку. – Сейчас я вам расскажу одну историю. Вы знаете, кто изобрёл часы?
– Дядя, мы уже поняли, что это египтяне, но сейчас не время для занимательных рассказов, – возмутился Макс.
– Нет, мой мальчик, сейчас самое время! Итак, представьте, древним людям нужно измерять промежутки времени. В какой-то момент они обратили внимание, что тень, отбрасываемая предметами в течение дня, меняет своё положение и длину. Конечно, они не бросились сразу делать часы, но поняли, что это можно использовать для измерений. Доподлинно не установлено, где появились самые первые солнечные часы. Возможно, это произошло в нескольких местах. Но Египет, безусловно, является весьма благоприятным местом для их возникновения и использования, поскольку здесь почти всегда ясное небо.
Эти первые часы имели вид вертикального обелиска со шкалой, нанесённой на землю возле него. Обелиски стояли, как правило, перед храмами, чтобы все могли вовремя прийти к началу службы. Но это скорее прообраз. А знаете, как выглядели первые солнечные часы?
Не дожидаясь ответа, он продолжил.
– Это была прямоугольная пластина с делениями, наподобие линейки, на конце которой крепился маленький брусок с горизонтальной планкой. Эта часть, отбрасывающая тень, называется гномон. Утром конец с гномоном направлялся на восток. Тень падала на пластину, и по меткам на ней устанавливали время. Поскольку солнце перемещалось, после полудня часы поворачивали на запад. Согласитесь, просто и гениально! Правда, такое устройство имело значительный недостаток: утром и вечером тень выходила за пределы пластины.
