Геолог огибал небольшую полянку, по краям которой лежали интересовавшие его огромные валуны, поросшие мхом и лишайниками, когда паренек, пересекавший ее с мулом напрямик, остановился и вскрикнул, показывая рукой на землю.
— Смотри-ка!
Но геолог, как ни всматривался, ничего не мог заметить.
Паренек озабоченно посмотрел вперед, притянул к себе мула за повод и вынул топор.
— У тебя есть оружие? — спросил он у геолога.
— Только нож и молоток, — удивленно ответил тот. — А что?
— Беда может быть.
Геолог ничего не понимал.
— Медведь здесь недавно прошел. Видишь, трава примята? А вот следы, как от человеческой ладони. Это он оставил. А где мухи густо насели — пятно крови. Тут он волочил добычу Вот и шерстинки. — Внимательно рассмотрев их, он добавил: — От барашка.
— Ничего не понимаю.
— Нам лучше обойти это место. Кто, его знает, может, испугается, а может, и кинется на нас. С медведем шутки плохи, да и мул с нами.
Они вернулись назад, свернули вправо и вошли в старый лес. Земля была покрыта толстым слоем опавших листьев, по которому ноги ступали, как по мягкому ковру. Поднимаясь все выше, лес постепенно редел, и скоро они очутились в подлеске. Паренек остановился, ковырнул носком в небольшой ямке и сказал:
— Здесь косуля лежала.
Геолог с любопытством нагнулся.
— Почему ты так решил?
— Смотри, тут она копытцем рылась. А здесь животом вдавила в землю камешки. И шерстинки тут.
Он поднял двумя пальцами короткий светлый волосок и повертел его перед глазами. Геолог смотрел на него с изумлением.
— Вон ты какой, оказывается! Прямо лесной хозяин!
Похвала обрадовала паренька, но, привыкнув молча переживать все радости и невзгоды, он промолчал. Только в глазах мелькнули искорки гордости и довольства.
Они двинулись дальше. Лес опять начал густеть.
— Бери правее, — сказал паренек, — чтоб к реке выйти.
Вот и опушка. Впереди тянулись осыпи, высились скалы, темнели леса, синели далекие горные вершины. Недалеко, за лощинами, блестя на солнце серебряной нитью, вилась меж камней река, исчезавшая за крутым возвышением. На западе, почти у самого горизонта, ползла, подбираясь к солнцу, туча, придававшая небу зловещий вид. Подул ветер, поднял клубы пыли на осыпях, раскачал ветви деревьев и кустов.
Они, спустились по каменистому ложу в лощину и взмокли от пота, пока добрались до реки. Небо становилось пасмурным. Посмотрев вверх, геолог поднес к глазам руку с часами и недовольно сказал:
— Скоро полдень. Давай где-нибудь перекусим на скорую руку, того и гляди дождь хлынет. Неси сюда рюкзак.
Паренек снял рюкзак и пустил мула пастись, не расседлав его. Тень над ущельем, куда они вошли, сгустилась. Стало, прохладно. Рваные облака громоздились друг на друга, сплошь затягивая небо. И вот его расколола первая молния, но она, видно, ударила где-то далеко, так как гром дошел до них через несколько секунд отдаленным гулом. Испуганный мул начал прясть ушами. Паренек быстро уложил все в рюкзак, хорошенько пристроил его на седле и взял в руки повод. Небо прорезала новая молния. Мул вздрогнул и покосился на своего, хозяина, словно ища у него защиты. Ветер крепчал с каждой минутой, но проникнуть сюда не мог — их защищало глубокое ущелье, куда время от времени врывался волнами взбудораженный воздух. Над головами у них неистовствовала гроза. Редкие деревья раскачивались из стороны в сторону, яростно размахивая ветвями. С одной из скал откололся камень и с грохотом полетел вниз, эхо его угрожающе прокатилось над ними… Над ущельем опять сверкнула молния, и тут же оглушительный гром заполнил все вокруг диким треском. Мул шарахнулся в испуге. Паренек похлопал его по шее, что-то сказал, а затем, сделав петлю, накинул повод на морду, чтобы легче было удержать животное, если оно снова испугается. На землю начали падать редкие крупные капли. Небо на западе стало аспидно-черным, тучи протянули к земле занавес — там шел проливной дождь. До них же долетали лишь брызги.
— А ты не хуже метеоролога, — пошутил без улыбки геолог. — Как предсказывал, так и вышло.
— Дождь скоро кончится, но мы до тех пор успеем промокнуть. Знаешь, нам надо выбраться отсюда куда-нибудь повыше, все может случиться.
По растерянному виду и торопливым резким движениям своего проводника геолог понял, что тот чего-то боится и на всякий случай хочет уйти подальше.
— Ничего, — сказал он ему, — мы с тобой бывалые люди.
— Ливень-то какой хлещет. Вода в речке может подняться, так что лучше наверх выйти, — настаивал на своем паренек.
— Вижу, — ответил геолог, смахивая с лица дождевые капли. — Ну ладно, веди мула к лесу. Я сейчас.
Паренек двинулся вверх по склону, за которым виднелся лес. На этот раз мул не стал ждать, пока его потянут за повод, а поспешил за человеком, словно понимал, что под густой кровлей деревьев сейчас безопаснее всего. Когда они добрались до леса, паренек привязал повод к нижнему суку молодой сосны, размотал веревку, стреножил мула и вернулся, чтобы встретить геолога.
Дождь усиливался. Тучи косматыми чудовищами ползли по небу, устремляясь к ущелью. Дно его все еще оставалось сухим. Только набухшая река быстрее катила свои волны, сердито пенясь. Геолог стоял внизу возле длинной узкой щели в гранитной скале, поглядывал на небо и быстро стучал своим молотком. Видно, что-то особенно заинтересовало его. Паренек видел, как он просовывает руку в щель, кончиком молотка старается отбить что-то, присматривается и снова стучит. Несколько кусочков, наконец, упали к его ногам. Он поднял их и бережно положил в сумку. Затем, улыбаясь, принялся что-то записывать. Издалека пареньку показалось, что обломки эти были черными и блестящими.
«Что он там копается?» — сердито подумал паренек и, вытянув шею, крикнул во весь голос: — Эй! Скорей, скорей давай!
Сильный рев заставил его обернуться и застыть в ужасе. По полого спускавшемуся дну ущелья катилась огромная, высотой с человеческий рост, масса мутной, пенящейся воды. Она волочила за собой камни, коряги, вырванные с корнем пучки травы. Паренек бросился к геологу, издавая отчаянные вопли:
— Вода! Вода!
В первый миг геолог не понял, что произошло. Он услышал голос, но не разобрал слов, потонувших в грохоте воды, а, подняв голову, увидел, какая ему грозит опасность. Метнулся к скале, начал, карабкаться по ней, ухватился за ветви какого-то куста, и в эту секунду на него обрушилась волна. Ему показалось, будто кто-то больно хлестнул его тяжелым мокрым полотнищем, придавил и запрыгал по спине. В легких не осталось воздуха. Волна оторвала его ноги от скалы и потянула за собой, ударяя о камни. Сделав отчаянное усилие, он высунул голову из воды и набрал воздуху. Брезентовая сумка тянула книзу. Ветки, за которые он ухватился, прогибались, скользили у него в руках. Он сжимал пальцы и изо всех сил старался подтянуться к мокрому кусту. Рванувшись, он почувствовал под ногами опору и, задыхаясь от напряжения, вскарабкался на скалу повыше куста. Здесь вода доходила ему до колен, но, хотя течение было не таким сильным, удержаться было нелегко. И все же главная опасность миновала. Геолог снова подтянулся и выбрался из бурлящего потока на противоположный берег. Еще несколько шагов, и он очутился в полной безопасности. С одежды его струйками стекала вода, промокшие насквозь ботинки чавкали. Он утер лицо рукой и отжал слипшиеся мокрые волосы.
