Повесив трубку, она мельком улыбнулась мужчинам, глядевшим на нее во все глаза, и удалилась в свой импровизированный салон красоты.
— Стамбул? — повторил Коди, по-видимому, рассчитывая на объяснения.
Тор вздохнул:
— Что ты на меня смотришь? Я еще ее не разгадал.
Они возобновили игру. Однако во время этой партии они были обречены выслушать еще три разговора, точнее, три половины разговора — слышно было только Пеппер. Собеседники были мужчина, снова мужчина и женщина, и это все, что Тор мог уловить. Разумеется, если не считать того, что, как показалось Тору, эти люди должны были держаться мертвой хваткой за самый краешек здравого ума. По его понятиям, они были совершенно не в себе.
Ответы Пеппер на их загадочные вопросы звучали интригующе.
— Что ты сделал? Мне кажется, это было не слишком разумно. Правда. Ну и почему ты его не послушал? Но это же просто смешно! Только потому, что она из Гонконга? Я надеюсь, ты ему врезал? Боже! Под обоими глазами? Молодец, служивый. Сырой стейк. Клянусь, очень хорошо помогает. Конечно, уверена. Она так считает? Ох, некоторые из этих старых народных средств просто чудовищны. Нет. Я, наверное, буду в тех краях через несколько недель. Конечно. Знаешь что, расскажи об этом Кевину. Уверена, он будет в восторге.
— Нет, триммингую собачек Кристин. В Англии. Английский заводчик. Если будешь так хохотать, можешь лопнуть. Ну конечно, не сознает, что за дурацкий вопрос? И он тоже нет. На собачьей выставке. Меня? В Лондоне. Друг моих друзей. Кто? Это был Тор. Не бойся, я могу выслушать любую шутку. Это мой хлеб. Нет, очень милый. Слушай, если ты звонишь только для того, чтобы поупражнять свои голосовые связки… У мужчин — бывают. А у тебя — вверх ногами. Смешно, очень смешно. Правильно. Ну хорошо. Хм. Белладонна. Да, ягоды — ядовитые. Тебе нужно, чтобы было целое растение? Тогда — болиголов крапчатый. Семена, листья и корни. Конечно. Уверена. Ну пока!
— Болиголов, — произнес Коли с сомнением в голосе. — Как, по-твоему, она хочет кого-то отравить?
— Спроси что попроще, — махнул рукой Тор.
Коди погрузился в размышления.
— Так ты говоришь, объявление в газете? — задумчиво пробормотал он.
— Вот именно!
— А, привет! Когда ты вернулась? Правда. А он вам отдал это прелестное шале на горе? Прекрасно. Я же говорила, что вид — великолепный. И вы что, ни разу нос в окно не высунули? Какой смысл приехать в Альпы, если… Ах, так? Ну это еще понятно. В Париже? Кто? Сеанс одновременной игры. Я была на левом берегу. Он тебе разве не рассказывал? Нет, они пришли туда с облавой. Там мы и познакомились. Я ничего не делала. Я там просто сидела. До утра. Все остальные спали, а мы — играли в шахматы. Всю ночь. Врет. Он специально меня арестовал, чтобы я сыграла с ним в шахматы. У него не было достойных партнеров. Нет, в протокол это не занесли. Это ты ему сказала? Хорошо, я ему как-нибудь позвоню. Конечно. Не надо это повторять. Передавай ему привет. О'кей. Бай!
К тому времени, как этот разговор закончился, Тор безнадежно проигрывал.
— Арестовал, — повторил он, тупо разглядывая доску. — Боже праведный!
— Но как будто все было совершенно безобидно, — осторожно предположил Коди.
— Тебе тоже так показалось? — как будто обрадовался Тор.
— По-моему, ее где-то разыскивают за убийство, — высказал догадку Коди.
— Ты так думаешь? Черт, ну ладно, неважно. Я сдаюсь. Может быть, лучше сыграем в покер?
— Ты хозяин, тебе выбирать.
На ланч были поданы бифштексы с салатом. Тор предположил, что у миссис Смолл иссяк запас заморских рецептов, на что та высокомерно промолчала.
Пеппер явилась к столу чем-то озабоченная и с ходу обвинила Тора, что тот хочет загнать ее в могилу.
— Что я такого сделал? — изумился Тор тем же тоном, каким этот вопрос произносят школьники.
— Ты не загнал Брута с Фифи, они болтались во дворе с самого утра, нашли какую-то гадость и оба в ней вывалялись. Запах — кошмарный. Тим уехал на ланч, а моим собакам придется ждать в мастерской, пока я не отправлю всех клиентов. Лишь тогда у меня найдется время их отстирать.
— И что? — спросил Тор, не выказывая особого сочувствия.
Пеппер сверкнула на него глазами:
— А то, что Брут тиранит Мафи-Райзинг-Стар — не может достать его через проволоку, но не отстает. А Фифи чуть не рыдает, думая, что она наказана.
Коди поперхнулся печеной картошкой, и Тор стал хлопать его между лопаток сильнее, чем требовалось.
— Перестань! — выдавил из себя Коди, вытирая слезы ребром ладони.
Пеппер села за стол мрачнее тучи, но обычное солнечное расположение духа скоро вернулось к ней, и через три минуты она опять сияла.
— Уф! Слава богу, управилась почти со всеми клиентами. На сегодня осталась одна Саннидейл, а завтра у меня свободный день. После сегодняшнего мне нужен отдых.
— Как и нам, — пробормотал под нос Тор.
— Вот чудак, — беззлобно рассмеялась Пеппер. — Вы что, Коди, у него выиграли?
— В шахматы? Он сдался.
— Благородно признал поражение? У него это хорошо получается.
— Никогда не получалось, — возразил Коди.
— Вот как? А почему? — Пеппер разговаривала так, как будто была с собеседником один на один.
Тор постучал вилкой по бокалу с водой.
— Эй, ребята, догадайтесь, кто здесь.
— Гигант, высекающий искры волшебным молотом, — подхватил Коди.
— Бог грома, извергающий пламя, — догадалась Пеппер.
— И почему родители не назвали меня Джорджем? — сказал Тор, ни к кому не обращаясь и, очевидно, думая о Георгии Победоносце.
Пеппер посмотрела на него придирчивым взглядом.
— Ты совсем не похож на Джорджа. Типичный Тор!
— Благодарю!
— Не за что.
— А я похож на Коди? — вежливо спросил Коди.
Пеппер пригляделась к нему и кратко ответила:
— Да.
— Коротко и ясно, — сухо заметил Коди.
— Вы сами задали этот вопрос, — обрезала Пеппер.
— По крайней мере, она всегда говорит честно, — вступился Тор.
— Одна женщина — на миллион, — одобрил Коди.
— Англичане говорят, бывает честность и честность, — вспомнил Тор.
— А что это значит? — подыграл ему Коли, разумеется, знавший эту пословицу.
— Значит, что честность бывает разная. Пеппер старалась не показывать, что разговор доставляет ей удовольствие. Сдерживая улыбку, она спросила:
— А ты хотел бы, чтобы я немножечко лгала? Лгать я тоже умею. Могу потягаться с самыми завзятыми лжецами.
Тор лишь посмотрел на нее. Его взгляд красноречиво говорил, что он мог довольно удачно ей ответить и ответил бы, если бы рядом не было Коли. Все же он решился сказать:
— Ну конечно, умеешь. Ты же женщина! Пеппер не на шутку возмутилась:
— Такого я не потерплю! Что это за обобщения!
Она медленно, с расстановкой добавила:
— Кроме того, если ты еще не понял, насколько нелепо навешивать на меня ярлыки, у тебя, должно быть, какие-то проблемы с умственными способностями.
Тор безмятежно прихлебывал чай со льдом, пообещав себе, что не даст ей себя завести. На этот раз подал реплику Коди.
Смерив Пеппер оценивающим взглядом, он заметил:
— Хотя ты не добираешь несколько дюймов и говоришь голосом маленькой девочки, ты внушаешь страх. Пеппер смотрела на него с совершенно непроницаемым видом.
— В этом убеждались мужчины и покруче вас — на своей шкуре, — сказала она ангельским голосом.
Коди перевел взгляд на Тора.
— Друг мой, счет не в твою пользу!
У Тора достало сил лишь на бессмысленную ухмылку. Он ведь не знал, что Пеппер успела, едва познакомившись с Коди, выложить ему свои скрытые намерения. Пеппер не дала ему вставить слово.
— Досчитал до девяти, — объявила Пеппер, демонстрируя знание жаргона, принятого в боксе. — Нокаут. Ай-ай-ай, в твоем-то возрасте!
Она поднялась из-за стола и молча вышла из комнаты.
— Объявление в газете, — медленно произнес Коди.
Тор лишь кивнул.
— И ее доставили по твоему запросу?
— Если хочешь получить в этом доме ночлег, заткнись, — посоветовал Тор.
— Хм, ясно.
Остаток дня прошел гладко — если сравнивать с утром. Обслужив последнюю клиентку, Пеппер оставила собак под присмотром Тима дожидаться хозяев. Она вымыла Брута и Фифи, а потом приняла душ сама.
Вернувшись в маленькую гостиную, она застала Тора в обществе своих недовольных питомцев. Брут весь кипел возмущением — принудительное купание в ванне он воспринял как унижение, — а Фифи, которая жалась к ногам Тора, нервничала более обычного. Тор рассеянно тасовал карты.
— А где Коди? — спросила Пеппер, входя в комнату.
— Надоедает миссис Смолл. Это его излюбленное занятие.
Пеппер засмеялась.
— Это на него похоже.
Подойдя к дивану, она подвинула Брута в уголок и села, не обращая внимания на его негодование.
— Я сожалею о случившемся ночью, — вдруг сказал Тор.
Пеппер, намеренная показать, что не придает инциденту никакого значения, беспечно спросила:
