мех на рукавах своей белой пижамы.
Глаза Ремо переходят на меня, и он кивает.
— Ты делала это в Италии? — спрашивает он, хмурясь.
— Я все хорошо видела из-за лунного света, проникающего в окно.
Я жестом показываю на окна, которые закрыты тяжелыми шторами.
Ремо смотрит на них, потом хмыкает и кивает головой.
Я завороженно наблюдаю, как он снимает толстовку, оттягивая шею, и бросает ее куда-то. Мой взгляд останавливается на его большом, сильном теле. Его мышцы напрягаются, когда он отодвигает плед, чтобы лечь на кровать, мышцы спины настолько рельефны, что мне хочется их потрогать.
Я сглатываю, хватаю свою часть одеяла и забираюсь на кровать, затем придвигаюсь чуть ближе к Ремо. Он наблюдает за мной в темноте, мягкий желтый свет не дает ничего, кроме небольшого свечения рядом с кроватью с моей стороны.
Темнота не скрывает того, как его глаза блуждают по глубокому вырезу моей пижамы.
Я ложусь и устраиваюсь поудобнее, прислонившись спиной к матрасу и глядя в потолок. Глубокий, долгий вздох срывается с моих губ. Мы не разговаривали в Италии. Мы даже не смотрели друг на друга, когда Ремо начал избегать меня, но теперь, когда мы здесь, мы не можем этого делать.
— Никогда не забывай, что со мной ты не сможешь переступить ни одной черты, Аврора. Мы оба согласились на это по своим собственным причинам.
Я резко вдыхаю, поскольку его напоминание, произнесенное шепотом, — это не просто напоминание.
— Играй в заботливую жену на публике. Никогда не пытайся делать это за закрытыми дверями.
Его слова режут мне сердце.
Я тихонько выдыхаю, чувствуя себя слишком принужденной, когда встречаюсь взглядом с Ремо.
— Я прекрасно знаю, что это фальшивка. Я могу потерять больше, чем ты. Так что поверь мне, когда я говорю, что я ничего не пытаюсь сделать. Если у тебя есть проблемы с тем, что я здесь ночую, я с радостью перееду. Дай мне другую комнату в этом большом доме, или я займу диван прямо перед кроватью.
Мои слова кажутся слишком тяжелыми, и мне требуется все, чтобы вытолкнуть их изо рта.
Я ему не нравлюсь. Ну и ладно.
Я не просила его играть роль мужа. Но это не значит, что он должен так сильно демонстрировать свою неприязнь ко мне.
Ремо даже не реагирует на мои слова.
Как можно быть таким красивым, но таким грубым и невыносимым? Как же не хватает красоты.
— То, что мы спим в одной комнате и на одной кровати, еще не значит, что мы когда-нибудь совершим ошибку, переспав вместе, ясно? — Я говорю, надеясь, что это закрепит его решение, но его глаза сужаются.
Наступает тишина, и я поворачиваюсь к нему спиной, чтобы покончить с этим разговором.
Я сегодня рассеяна. Вчерашний разговор с Ремо еще свеж в памяти, хотя утром мы почти не разговаривали. Я иду по шумному коридору своего офиса. Болтовня сотрудников, смех, музыка — ничто не привлекает моего внимания.
Я не знаю, что делать с Ремо. У меня столько смешанных чувств по отношению к нему, и мне очень хочется, чтобы это было не так. Все было бы прекрасно, если бы он не решил, что я пытаюсь изобразить из себя заботливую жену.
Моя секретарша Клаудия помогает мне спланировать сегодняшнее мероприятие, и я рассылаю все приглашения на презентацию новой коллекции. Она будет проходить в красивом музее старинной архитектуры, но вместо картин мои платья будут выставлены на манекенах в закрытых стеклянных коробках.
Я думаю устроить показ своей летней коллекции, но это потребует больших инвестиций, поэтому я, как миссис Кэйн, приглашу Ремо и некоторых его партнеров. Я должна в полной мере воспользоваться его именем и властью, пока это возможно.
Когда я согласилась выйти замуж за Ремо, это было сделано прежде всего для этой цели.
— Спасибо, что помогла мне. Можешь идти, — говорю я Клаудии.
Она улыбается мне, убирает iPad и направляется к выходу. Я следую за ней, усталость быстро овладевает моим телом. Тяжелые дни иногда делают это со мной.
Я быстро сажусь в машину, не останавливаясь ни разу, подъезжаю к дому Камари и поднимаюсь на пятый этаж.
Она открывает дверь, подпрыгивая на ногах, с широкой улыбкой на лице. Ее темные вьющиеся волосы спадают каскадом по плечам до талии, а загорелая кожа и сияющие глаза делают ее похожей на египетскую богиню.
— Что тебя так радует? — спрашиваю я, входя в ее квартиру. спрашиваю я, входя в ее квартиру.
— Я в восторге от того, что мы будем делать сегодня. Угадай,
что? — Ее глаза и улыбка расширяются, ее счастье заразительно.
Моя собственная улыбка начинает расцветать. — Что это?
Она ждет, побуждая меня угадать руками.
— О, эм… Ты
планируешь сделать новую стрижку?
Она опускает глаза и смотрит на меня безразличным взглядом, что заставляет меня рассмеяться.
— Что? Ты уже целую вечность хочешь подстричься, — защищаю я свою правоту.
Она качает головой. — Нет.
— У меня свидание! — кричит она, затем хватает меня за руки и трясет.
— Боже мой! С кем? — Я жду с замиранием сердца.
— С одним парнем, который работает менеджером в компании, к которой приписан Рауль. Он очень высокий и милый, и, судя по всему, я ему уже давно нравлюсь, — говорит она, практически с
сердечками в глазах.
— Это потрясающе! А когда я познакомлюсь с этим парнем, или еще рано? — спрашиваю я.
Она тянет меня к своему дивану и начинает рассказывать, что она наденет, но все, о чем я могу думать, — это сегодняшнее утро и вчерашний вечер. Ремо не выходит у меня из головы, и я чувствую себя очень виноватой, что думаю о чем-то другом, когда моя подруга спрашивает меня, что она должна сделать с лицом или волосами.
Я не могу остановить себя, когда слова Ремо звучат в моей голове по кругу. Мне нужно забыть о них.
— Что ты думаешь?
Я киваю ей, хотя и не слышала ее. К счастью, она, похоже, довольна моим согласием.
— А теперь позволь мне взять лист бумаги, чтобы мы могли начать составлять для тебя список.
Она подмигивает мне; улыбка широко расплывается на ее лице. Она поднимается и на мгновение исчезает. Когда она возвращается с бумагой в руках, она все так же взволнована.
Я знаю, что она будет рядом со мной и поддержит меня во всем.
— Хорошо, что нужно сделать, чтобы Ремо перестал тебя ненавидеть? — спрашивает она, когда я беру со стола ее ноутбук и открываю интернет-браузер.
Мне нужно
