двигаться дальше. Ремо не думает об этом навязчиво, так почему я должна?
Кроме того, я сказала Камари, что хочу понравиться Ремо, и теперь не могу отступить. Я даже не попробовала.
— Как насчет чтения статей? Давай попробуем вот эту, — предлагаю я, открывая одну из ссылок после поиска
"способов понравиться кому-то".
И так до тех пор, пока у нас не получится список, состоящий как минимум из десяти пунктов.
Придя домой очень поздно, я открываю дверь спальни в конце коридора и вижу, что свет выключен, за исключением небольшого мягкого свечения ночника на моей стороне кровати.
Ремо лежит в постели, но спиной ко мне. В моей груди вспыхивает тоска. Неужели он не хочет быть милым? Не избегать меня так? Я не прошу слишком многого, но, опять же, репутация Ремо сложилась у него не потому, что он хорошо относится к людям.
Переодевшись, я забираюсь на свою сторону кровати и замираю, когда Ремо медленно поворачивается.
Сердце бешено колотится от мысли, что я могла разбудить его, даже если бы постаралась тихо закрыть дверь в ванную, когда переодевалась, на цыпочках обошла спальню и даже не включила свет.
Отблеск лампы падает на его лицо, и я вздыхаю. Он выглядит таким же красивым во сне, как и бодрствующим.
Мое сердце замирает от желания. Я хочу его, и я таю, когда его глаза трепещут во сне. Он выглядит умиротворенным и в то же время до боли прекрасным. Острые скулы, мягкие губы, мускулистое тело, одеяло задралось на животе, обнажив пресс, который я бесстыдно хочу потрогать.
Забравшись под одеяло, я придвигаюсь к нему, подтягивая одеяло под подбородок и наблюдая за тем, как он спит.
Медленно придвигаясь, я кладу свою голову рядом с его головой, но оставляю достаточно места на случай, если он случайно проснется.
Улыбка появляется на моем лице, когда я думаю о том, что в моей сумке лежит список, составленный специально для него.
Для моего мужа.
— Неужели я тебе хоть немного не нравлюсь? — шепчу я в тишину комнаты.
Почему ты, мой муж, человек, на которого я никогда не производила плохого впечатления, решил, что я тебе не нравлюсь, не объяснив мне причины?
Неужели мне не с кем поделиться собой?
Почему судьба выбрала девушку, которой нужна самая чистая любовь?
10
Она ведет себя странно.
Я не знаю, в чем дело, но она слишком часто смотрит на меня, и мы ужинаем только сейчас. Последние две ночи она допоздна работала в офисе. Я не спал, слишком устал, чтобы даже не заснуть и услышать, как она болтает со мной.
— Как прошел твой день? — спрашивает она, откусывая очередной кусок лазаньи, которую я пришел домой пораньше, чтобы приготовить.
Когда работы становится слишком много, я обнаруживаю, что готовка отвлекает меня от дел. Я сосредотачиваюсь на чем-то маленьком, а не размышляю о желании ударить кого-нибудь из коллег за их промахи. Мне нужно как-то контролировать себя, так что это наименее вредное занятие.
Но Аврора об этом не знает. Я все еще в своем костюме. Я был слишком зол, чтобы даже переодеться. Я так агрессивно рубил лук, что большинство моих сотрудников держались в стороне. Изабелла даже не зашла на кухню, как она всегда делала, чтобы спросить, не нужно ли мне что-нибудь.
— Хорошо, — проворчал я.
Это было хуже, чем нормально. Это было чертово дерьмо.
Отец Авроры упомянул мое имя в реалити-шоу, которое он вдруг решил устроить.
Я знаю, что он делает. Он хочет извлечь как можно больше выгоды из брака по расчету. Выжать из него все, что можно.
Он хочет включить в шоу Аврору и меня, чтобы потом, когда этот фиктивный брак будет расторгнут, он заработал на заголовках столько же, если не больше, чем когда-либо.
Мне удалось заставить своего адвоката стереть любое упоминание моего имени, а затем поставить жучок в офисе Торре. Единственное место, где у меня сейчас нет глаз и ушей, — это офис в его доме. Но это можно легко сделать, как только я добьюсь приглашения на ужин в качестве молодоженов.
Он отнесется к моему приглашению с подозрением, но тут-то и пригодится Аврора. Я могу использовать ее как щит.
— Просто отлично?
Я молча киваю в ответ, не отрывая глаз от тарелки.
— Уверена, что твой секретарь уже рассказал тебе о мероприятии, которое я устраиваю в честь своей новой коллекции.
Когда я поднимаю голову, чтобы посмотреть на нее, она выжидательно смотрит на меня, ее глаза слегка расширены. Она так невинна и не привыкла к страшному миру.
Почему это была она?
Почему я согласился на ней жениться?
— Да, я в курсе, — говорю я.
Ее губы приподнимаются в небольшой улыбке, а глаза сияют еще ярче, если это возможно. Эти глаза цвета шоколада заставляют меня задуматься, есть ли в них какая-то магнетическая сила, из-за которой я не могу отвести от них взгляд. Мне всегда трудно отвести взгляд, когда мои глаза встречаются с ее глазами.
Я не могу этого объяснить.
— И я… — Она вдруг откусила кусочек еды.
Я жду, когда она закончит свой рот и предложение, но когда она этого не делает, я хмурюсь.
— Ты не собираешься закончить свое предложение? — спрашиваю я.
Ее глаза слегка расширяются. — Я не… ожидала, что ты будешь слушать. Я…
Она спотыкается о слова, потом вздыхает и качает головой.
Неужели она не знает, что, несмотря на то, что я не хочу этого, я слышу каждое слово, которое вылетает из ее рта?
Конечно, она говорит слишком много, когда счастлива или нервничает, но я все равно слушаю.
— Я слушаю, — говорю я ей, все еще хмурясь.
Она делает вид, что не слышит меня. Она выглядит взволнованной, когда говорит, счастливой от того, что делится со мной чем-то, и меня тянет просто слушать ее.
Она говорит со мной перед сном каждый вечер, а я делаю вид, что не слушаю, но я всегда слушаю. Она поворачивается ко мне, чтобы проверить, заснул ли я, слушая ее рассказы о том, что произошло в тот день, или о том, что ей трудно, и всегда находит, что я смотрю на нее.
Я понимаю, что она делится со мной важными вещами и достаточно доверяет мне, чтобы делать это.
Возможно, я жесток, но Аврора еще не сделала ничего, что могло бы вывести меня из себя. Как бы я ни хотел, чтобы она перестала со
