– Что случилось? – встревожилась я.
– Ничего, но если я продолжу в том же темпе, то скоро кончу.
Я еле сдержалась, чтобы не спросить: «Как, уже?», хотя этот глупый вопрос так и вертелся на языке. Вместо того я решила приободрить его:
– Хорошо, любовь моя, не торопись.
Порой мои подружки жаловались на своих слишком ретивых поклонников, хотя такие, конечно, среди их любовников встречались нечасто. «Прошло уже два дня, а у меня там все еще горит!» Да, действительно, бывают такие мужчины. Что касается лично меня, то мне в основном попадались стандартные образцы типа «трахнемся по-быстренькому и разбежимся» или те, что честно отрабатывали свои четверть часа по профсоюзной ставке и не более того. А все-таки интересно знать, встретится ли мне хоть раз такой, кто сможет держать своего петушка в напряжении долго-долго, чтобы я позабыла, что чувствует моя вагина без его ерзанья. Действительно ли это ощущение мне может быть неприятно? Может ли в принципе женщина отдаться полностью до такой степени, что почувствует власть или даже свое господство, уверившись в том, что способна возбуждать его желание в течение долгого времени? Найдется ли такой мужчина, который сможет часами оставаться внутри меня, не двигаясь, сохраняя эрекцию…
(Написано незнакомым почерком 06/06/2009.
Черт возьми, что я несу!!!)
Его руки крепко сжали мои ягодицы, а у меня, как у Венеры Прекраснозадой, есть за что подержаться в этом месте. От выпитого вина у меня стала кружиться голова, ноги подкашивались, я была близка к обмороку, но от меня зависело, дойдет ли он до вершины плотского наслаждения в этот вечер, и я начала тихонечко ласкать его пенис. Даже не отдавая себе в этом отчета, в полуобморочном состоянии. Не знаю, почувствовал ли он сам мое робкое признание, но жест возымел эффект, он словно очнулся и с новым усердием возобновил движения туда-сюда, постепенно ускоряя темп. Я бы сказала, что никогда раньше не видела его таким страстным, таким пылким, никогда раньше он не вкалывал в таком адском темпе, словно пытаясь вонзить свое жало в самую глубину. Мне показалось, что он почти коснулся той нежной и бархатистой плоти, спрятанной на дне моего лона, по крайней мере, я почувствовала легкое щекотание там, внутри, что почти вызвало у меня судороги. Это еще был не оргазм, но то блаженное состояние, когда тело клокочет и содрогается от физического удовольствия, состояние, которое гораздо приятнее предчувствовать, чем испытывать на самом деле.
– Тебе нравится так?…
– Да, – простонала я, чуть преувеличенно изображая сладостное удовольствие. – Давай еще!
Все женщины это знают: нет ничего предосудительного в том, чтобы притвориться, только сделать вид, что ты дошла до высшей точки наслаждения, даже если испытываешь не настоящий оргазм, а всего лишь удовольствие от того, что твои эрогенные зоны ласкает опытный партнер. Таким способом мы поощряем его и побуждаем к тому, чтобы он активнее и нежнее прикладывал усилия, в надежде, что он приведет нас обоих к вершине блаженства, и, надо заметить, иногда надежды оправдываются. Поэтому однозначно – притворство в подобной ситуации не грех, а стимул к достижению плотского наслаждения, подчас капризного, чаще – ускользающего.
Когда он покинул мои возбужденные чресла, я задержала его рукой, чтобы он вернулся ко мне, но медленно, очень медленно, постепенно. Мне так хотелось. Но, и это было вполне предсказуемо, Дэвид не был расположен к подобным играм и предложил собственную интерпретацию:
– Ты кончила? Ты тоже?
Нет. Хоть я не столь глубоко освоила эротическую науку, как Соня, но и у меня есть свои прихоти. Больше всего мне нравится блаженный миг неопределенности, когда моих вспухших, покрытых влажными кудряшками губ чуть касается нежная головка возбужденного пениса и щекочет их, нервно подрагивая, потом не спеша раздвигает и неторопливо, почти робко, прокладывает себе путь, как бы сомневаясь, прежде чем проникнуть уже смелее глубже, между влажными складками нежной плоти, настойчиво стремясь к потайной неизвестности, что так прельщает всех.
Усердные старания Дэвида увенчались успехом, обильная струя хлынула потоком и намочила все прилегающие окрестности. Тогда он напоследок ускорил темп и захрипел, прерывисто дыша, что мне всегда в этом признаке неминуемого завершения сеанса казалось забавным.
Вот уже три месяца, как мы были любовниками, но вынужденная отсрочка по его милости, равно как и ожидание результатов серологического анализа, проведенного в престижном медицинском центре на улице Сен-Лазар, привели к тому, что мы до сих пор пользовались презервативами. Новый этап в отношениях, который для всех влюбленных парочек означает перелом и начало другой, более гармоничной половой жизни, мне обещал…
– О! Нет!!! Только не это!
…еще более краткие отношения, к сожалению.
Всем известно, что непосредственный контакт наших слизистых повышает чувствительность и ускоряет наступление оргазма. (В какой статье я это вычитала? Черт знает.) Его теплый влажный член только что кончил во мне, рукой Дэвид вцепился в мою шевелюру, словно пьяный матрос, ухватившись за такелажный трос во время бури, чтобы его не смыло волной. Потом он рухнул на мою согнутую спину, обхватил обеими руками и сжал мои груди горячими ладонями. Некоторое время Дэвид так и стоял, не шелохнувшись. Затем выпрямился, взял меня на руки и понес к своей необъятной кровати. Когда мы оба повалились на шелковое белье жемчужного цвета, мягкий матрас почти не дрогнул под нашими телами.
Лежа на спине с закрытыми глазами, ощущая на лице ровное дыхание Дэвида, я погрузилась в то же оцепенение, что и он, несмотря на то что у меня, в отличие от него, не было на это никакой причины. Я внимательно прислушалась к своему организму, пытаясь найти хоть какие-то проявления удовлетворения, но все напрасно. Кроме усиленного пищеварения после устроенной нами царской трапезы, выражавшегося в веселом урчании желудка, я не чувствовала ничего.
Спустя какое-то время открыв глаза, я обнаружила моего милого лежащим, свернувшись калачиком, под теплой периной, в шелковой пижаме того же цвета, что и постельное белье, и сладко посапывающим. Мне с трудом верилось, что мы действительно занимались любовью. Сколько времени я дремала? Еще больше я удивилась, обратив внимание, что тоже переодета в коротенькую ночную рубашку, которую раньше не видела, но которая в точности соответствовала моему размеру. Вполне допускаю, что кто-то мог осуществить мой интимный туалет, пока я находилась в полусне. Дэвид? Вряд ли. Я торопливой рукой проверила промежность – там было сухо и чисто, как у младенца, которого только что подмыли и припудрили тальком.
