Эта бутылка досталась непросто. Охранник отказался впускать Лео в магазин полураздетым, и они, двое мужчин, петушились друг перед другом, пока Анна, помахивая туфлями, бродила по магазину в поисках шампанского. У Лео появилось непреодолимое желание завязать драку, когда охранник задержал на Анне взгляд дольше, чем этого требовали его обязанности. Что за ребячество? Будто он уже выпил бутылку шампанского.
Громко выстрелила пробка. Пена вырвалась из бутылки, пролилась на пальцы, стекла по запястьям на платье.
— Жаль, не купили бокалы, — вслух подумал Лео. — Как мы будем чокаться?
— Зубами! — рассмеялась Анна и сделала большой глоток. Протянула бутылку Лео.
Они пили по очереди, молча, глядя друг другу в глаза, будто что-то выпытывая. С непривычки шампанское ударило Лео в голову, и вскоре ему стало казаться, что круглая лампа фонаря ползет по собственной траектории, нарушая все законы здравого смысла: вверх, вправо, снова вверх — словно карабкается по невидимой лестнице.
Лишь бы не смотреть на Анну.
Лишь бы не наломать дров.
— Сигаретку бы...
— А как же твой ЗОЖ, Лео?
— Вот так! — он сделал большой глоток. Пена шумела то ли в бутылке, то ли у него в голове.
— Никаких сигарет. Моя одежда пропитается дымом, а у Машки аллергия.
Лео с закрытыми глазами прислонился затылком к опорному столбу.
— Тогда я хочу тебя.
Шепот пены стих. Нахлынула тишина. Сквозь нее пробился звук голоса Анны:
— Лео...
Он поймал ее взгляд.
Странно, когда Анна успела пересесть к нему на скамейку? Опасная близость, которая перестает казаться таковой после половины бутылки шампанского.
Лео притянул Анну к себе спиной. Крепко обнял, зарылся носом в ее волосы. Теперь он не видел ее лица: щек, век, губ, которые притягивали настолько сильно, будто и в самом деле обладали этим свойством.
…Но он не учел, что так в его доступе окажутся шея, плечи, мочка уха.
— Если у меня появится другой мужчина, Тарас перестанет содержать мою семью и заберет квартиру, — голос Анны доносился словно сквозь вату. — Поэтому между нами ничего не будет, Лео.
Консультация № 8
Первое июня. Первый день лета.
Уже три недели, как Лео обучает меня счастливой жизни. А значит, осталось чуть больше двух месяцев, прежде чем он уедет. Может, есть возможность продлить контракт? Какая-нибудь лазейка?
— Я жду! — Лео смотрит на меня, чуть опустив голову, поверх очков, будто строгий учитель.
— Лева, давай играться! — в ту же секунду требует Машка.
Мы сидим на скамейке в парке. Лео — между мной и Машей, работает на два фронта: строит с дочкой замок для принцесс из конструктора зефирных оттенков и проверяет мое домашнее задание. Каждый вечер, вот уже две недели подряд, я перечисляю Лео приятные моменты, которые случились со мной за день.
— Еще минутку, — я закрываю глаза.
Нежный теплый ветер, мягкий закатный свет на веках, детский смех, запах карамельного попкорна, который я держу на коленях...
Надо сказать, список, придуманный Лео, — классная вещь. Мы начали с приятных моментов, которые случались со мной за всю мою жизнь, потом постепенно сузили временные рамки до суток. Оказалось, если ты знаешь, что вечером придется составить список, то концентрируешься на всем хорошем, чтобы потом было легче вспомнить. А когда концентрируешься — проживаешь этот момент полнее, ярче. Как удивительно в конце дня осознавать, что таких пунктов собирается с десяток! Лео говорит, что профессионалы дожимают до сотни.
А потом он уедет, и делиться этим списком я буду сама с собой.
— Итак, мои моменты... Сегодня мы с Машкой спали в одной кровати. Я проснулась первой, любовалась ей, каждой ее черточкой. А потом заметила, что Машка просыпается, и притворилась спящей. С закрытыми глазами, ориентируясь только по звукам, я словно «видела», как она выпутывается из одеяла, как оглядывается, замечает меня, ложится рядом, нос к носу. Потом тихонько зовет: «Ма-ма-а-а...» Я не откликаюсь. Зовет громче, осторожно трогает мое лицо. Я все еще держусь. Тогда она пытается пальчиками открыть мне глаза… На этом моменте я не выдержала и улыбнулась. Мне казалось, сердце выпрыгнет из груди — настолько сильные были эмоции. Но это еще не все. Потом пришел обниматься Сашка, а Маша объявила, что она — птенчик. Мы обнимались, чирикали и смеялись. Правда, из-за этого прекрасного пробуждения Машка опоздала в сад, Сашка — в летний лагерь, а я — на работу. Но утро того стоило! В общем, если одной строкой, то первый момент: «Нежное пробуждение с детьми».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Отлично, Анна. Дальше.
— Второй момент: «Кошка-пешеход».
— Это как? — Лео оглядывается, Машка сразу же обхватывает его лицо ладошками и поворачивает к себе.
Я чувствую легкий укол ранее незнакомого мне чувства: кажется, я ревную Лео к дочери.
— Королева Цветочков! Дядя Лео не только твой, но и мамин, — объясняю я и понимаю, насколько глупо это звучит. — Итак, второй момент. Утром я шла на работу и увидела, как черная кошка переходит дорогу по пешеходному переходу. Обычно машины срываются с места на зеленый, а тут стояли, как вкопанные, и никто не решался поехать первым. Это было очень смешно! Еще момент. Мы шли с тобой возле магазина с вывеской «Ткани, кожа», и ты пошутил: «Мягкие ткани, кожа». Я представила, что там может продаваться, и рассмеялась так, что поперхнулась колой, помнишь?
— Конечно, помню! — Лео всем своим видом показывает Машке, что он полностью погружен в игру, но я чувствую его улыбку.
— А потом ты переделал название банка «Решение» в «Лишение»: ипотека, кредит под залог вашего авто... Боже, у меня живот болел от хохота! А потом на стене раздвоилась тень Сашкиной головы, и ты сказал: «Две головы хорошо, но одна лучше». А потом, когда мы пришли в парк, я пожаловалась, что мне жарко, а ты начертил пальцем снежинку на моем плече...
Я замолкаю. Рука Лео с кукольным столиком замирает в воздухе. Наверняка мы оба это поняли: слишком много моих счастливых моментов связано с Лео. И с каждым днем их становится все больше. Что будет, когда он уедет?..
Прилетает Сашка, тяжело дышит: уже час носится по детской площадке со случайными друзьями-мальчишками.
— Мам, дай воды! — он выпивает за раз полбутылки. — Дядя Лео! Вы футбол любите?
— Люблю.
— Сегодня «Реал Мадрид» играет с «Ювентусом». Спорим, что я угадаю счет до начала матча? На деньги.
— Нет, на чупа-чупс.
— Что за детский сад! — Сашка морщится. — На желание.
— Давай.
— Счет будет ноль–ноль.
— Договорились! Анна, разбей нам руки.
Сашка убегает с таким азартным блеском в глазах, что я понимаю: в этом споре есть какой-то подвох. Лео попал.
Лео...
Недели после нашего ночного разговора в беседке — после моей фразы, что между нами ничего не будет — прошли ровно, спокойно. Днем я работала, вечера и выходные мы проводили вместе с Лео, кроме завтраков в мамочкином кафе — туда Лео больше не заглядывал.
— Счастье — это результат приобретения определенных навыков, — постоянно повторял Лео. И он отрабатывал со мной эти навыки постепенно, будто учил ходить.
— Это слишком... медленно! — возмущалась я — любительница мгновенных результатов.
— Это и должно быть медленно, — терпеливо объяснял Лео. — Ты собираешься изменить свою жизнь.
Он перестал со мной флиртовать. Никаких голых торсов и цветов в стаканчике от кофе. Наши отношения стали дружескими. Снежинка, нарисованная им на моем плече, — самый чувственный момент последних недель. Только вот в чем загвоздка: чем ответственнее соблюдал дистанцию Лео, тем сильнее мне хотелось ее сократить. Не знаю, насколько легко давалась ему наша «дружба», только мне было непросто. Иногда невыносимо.
Но мы же взрослые люди. Каждый из нас понимает, что стоит на кону.
— Думаю, Анна, ты отлично справилась с первым этапом обучения, — говорит Лео, сооружая хлев для пони. — Пришло время делать следующий шаг. Более весомый. Более решительный.
