- А сам Закрывай-ка, - она старательно отделяет "ка", получается вроде приглашения на закрывание, - возьмет, на родине себе целый гарем, может быть. Не знай, как у них там с разрешением-то на это. И кто там когда узнает, какая там его Зульфияшка, Тамарка или че, что у него тут, у Закрывая любимого, который за нее калым проплатил, за эту Тамарку-то, - что у него в России какая-то Люська была! Кому это будет нужно? - никому. Да у них там, у баб ихних, на этот интерес и права голоса-то нет. За тебя баранами заплачено - сиди да помалкивай, иж кака любознательная! С передачи "Че-де-када"! Одни мы с тобой, - ты, Митек, да я, дура старая (правильно "вертухай" бает), только мы об этом и знаем. Аркадий спит, а остальные - гады не с нашей бригады, им знать и не положено!.. Все шито-крыто и концы в воду. Правильно я говорю? А то!
Они смеются. Тетеля уходит, довольная, что подняла настроение Мите, который недавно пострадал от грабителей.
Закрывай решил помочь Мите более существенно:
- Толкучка надо идти, сумка твой искать, я помню какой. Эти собака-вор продавать будут.
Митя возражал, исподтишка, чтобы не обидеть Закрывая, оценивая тщедушную фигуру солдатика.
Закрывай, надев парадно-выходную форму, нацепив все значки, какие были, сбив фуражку на свой приплюснутый затылок, пошел в увольнение в город. Сходил на толкучку, к техникуму, к исполкому. Поездил туда-сюда по единственному автобусному маршруту. Наконец его старания были вознаграждены, и у вокзального буфета он увидел Митин "дипломат".
"Дипломат" стоял в ногах у меланхоличного верзилы, который, развалясь на грязном стуле, печально пил пиво, посасывая кусочек воблы, похожей на ржавую щепку.
Закрывай смело подошел к нему, присел рядом.
- Эй, пацан!
"Пацан", как большой кот на маленького мышонка, скосил грустные глаза на Закрывая:
- Чего?
- Пичак в жопа хочешь?
Верзила ответил со скукой, к которой прибавился нечаянный интерес:
- Вообще-то мне и так хорошо. Но ты все-таки, раз подошел, растолкуй, что такое пи... Как ты сказал? Переведи.
- Пичак. Ножик. Кынжал.
- А-а... - разочарованно протянул верзила, покачал головой. - Нет. Пичак - нет. Мне и так удобно.
- Отдай сумка. Чужой сумка. Вор забрал. А то пичак в задница, -Закрывай сымитировал движение руки за пазуху.
Парень закатил глаза к потолку, сделал большой глоток, не забыл про воблу, в голосе прибавилось печали:
- Я его на толкучке купил. Вчера, кажется. Забирай, - он небрежно двинул дипломат ногой. - Ворованное мне не нужно.
Закрывай поднял дипломат, положил на стол, за которым продолжал трапезничать парень, щелкнул замком, откинул крышку-половинку. Внутри лежал какой-то сверток. Закрывай его выложил, подвинул к парню. Казалось, парень не обратил на все это никакого внимания.
- Зачетка есть? - спросил на всякий случай Закрывай.
Парень, с полным ртом, отрицательно двинул головой, допил кружку, "цвикнул" сквозь зубы воздух и сказал с сожалением:
- Зачетка нет, - потянулся за следующей кружкой и участливо спросил: Все?
Закрывай утвердительно кивнул.
- Ну, тогда брысь отсюда. То есть, значит: если не будешь пиво, то до свидания.
Митя сел писать невесте письмо. Дескать, скучаю, жду, ношу в подаренном тобой дипломате все твои письма.
Авторитет Закрывая, и так довольно высокий в глазах Тетели, не говоря уже о Светке и Люське, вырос уже повсеместно. Даже "блатной" Аркадий однажды, будучи не слишком пьян, прежде чем отправиться спать в свою дальнюю сторожку возле обзорной вышки, сделал комплимент Закрываю за проявленную смелость и находчивость, а потом даже спросил:
- Вот, хочется тебе, Закир, что-нибудь от всей нашей бригады приятное сделать. Какой-нибудь презент, что ли, электробритву, что ли, к дню рождения или Советской Армии. Поедешь в свою Фергану, нас вспоминать будешь. Ты скажи, что бы ты хотел? Ну, не стесняйся!..
Закрывай думал недолго и сказал жертвенно:
- Аркадий. На Тетеля не матерись, не ругай. Она мать. Ты сын. Возраст. Понял? Обещай.
Аркадий, несмотря на то, что все-таки был под градусом, даже покраснел и сказал, оглядываясь:
- Ну, конечно, Закир, какой базар. Заметано. Ты меня знаешь.
Бригадирша: "Закрывай-ка! А ну давай, закрывай-ка все проблемы! Куды мы без тебя!" Они опять прогуливались по периметру ночного завода, слышно их было далеко. С недавнего времени Тетеля нашла для себя новый, более интересный и к тому же более практичный способ общения с Закрываем. Она стала, по ее шутливому определению, "учить язык".
- ...А скажи-ка ты мне, как будет, по-вашему "здравствуй"?
- Салом.
- О! Солома, значит!
- Салом, - поправлял Закрывай.
- Ну, ладно, это я так, чтобы запомнить. Солома. Почти. Получается: есть у тебя солома, - значит, здорово живешь. Скотину есть, чем покормить молоко-мясо будет. Это я для понятия, чтоб запомнить. А у нас знаешь, как говорят: хлеб всему голова. Хлеб есть, - здорово живешь. Как будет, по-вашему, хлеб-то?
- Нон.
- "Нон"? Нон, хорошо. Коротко и ясно: "нон". И главное звонко! Молодцы. А водка?
- Арак.
- Вот те раз: рак!..
- Арак! - поправляет Закрывай.
- Ну, я и говорю: по нашему так, а по вашему "рак". А по-нашему рак, знаешь, - это другое. Бывает такое, знаешь, в воде живет, цап-царап,(показывает ладонью), - а бывает - болезнь. Болезнь - рак, плохая болезнь. Муж у меня от нее сковырнулся.
- Водка, арак пьешь, потом болеешь, - понимает по-своему Закрывай.
- Во! Это правильно! Пьешь, потом раком ползаешь. И никакой бабе, люське-муське, ты такой не нужен. Умный ты все-таки, Закрывай. Закрывай-ка, а как, по-вашему, будет "рыба"?
- Балык.
- Во! Ничего себе, это вы у нас заимствовали, не иначе. У нас тоже такое слово есть. Тоже рыба, только копченая. Как ты вот: тоже человек простой, два уха. Только, вроде, в отличие от нас, вроде как копченый. Это легко запомнить. Ты не обижайся, Закрывай. Вы ведь нас, рыжих-то, тоже как-то так называете?
- Ок клок.
- Это чего?
- Ок - белый. Клок - ухо. Белый ухо, хру-хру.
- Ну, это ты уж вообще! Ладно, я не обижаюсь. Обещала, - не обижаюсь. Давай не будем обзываться, тогда и обидно не будет. А, давай? Ну, вот, молодец. Понятливый ты все-таки человек, Закрывай. Иному нашему втолковываешь, что дважды два четыре, - все без толку, он как... чурбан с белыми ушами, ага, хру-хру, правильно у вас иной раз говорят, на копытах. А ты - раз, головой кивнул, и понял.
До дембеля Закрываю оставалось немного, когда однажды вечером, в темном переулке призаводской территории его остановили пьяные парни и, повалив на землю, забили ногами, приговаривая: "Чурка... Чурка...". Закрывай не кричал. Наутро Закрывая, маленького и тщедушного, нашли мертвым, втоптанным в грязь. Рядом лежал чей-то шарф, по нему и нашли убийц, которыми оказались два местных заводских парня, возвращавшихся с поздней гулянки. На первом допросе они были испуганные, не помнящие, зачем и за что накинулись на солдата. Потом один из них, пожимая плечами и вздыхая, все же объяснил: да армию, кажется, чего-то вспомнили...
При разбирательстве следователю никто не смог сказать что-либо плохое про этих убийц: нормальные по жизни ребята, женатые...
Закрывая, в цинковом гробу, отправили самолетом в Ташкент, а до этого он целые сутки лежал в Ленинской комнате воинской строительной части, в парадной форме, достойный и красивый. Туда даже пустили попрощаться коллег с работы, с завода. Пришли почти все, кроме Люськи и Светки (их специально зазывала Тетеля, но они не пошли). Тетеля долго плакала и причитала возле гроба, Аркадий был трезв, серьезен и молчалив, а у Мити, когда он подошел к Закрываю, вдруг закружилась голова (последствие недавнего сотрясения мозга), и он просто посидел рядом на стуле.
Летом телефонистки вышли замуж. Светка окрутила новенького инженера, молодого специалиста, они, расписавшись, без свадьбы уехали в Москву, там, говорят, даже венчались в какой-то подпольной баптистской церкви (жених оказался баптистом). Немного позже этого возвратился Люськин парень из армии, хороший рослый детина, десантник, с ясными голубыми глазами. На свадьбе гулял весь завод. Молодые были красивы и величественны, целовались нежно.
Сразу после этой свадьбы к Мите приехала его невеста. Они быстро расписались, чтобы Мите дали распределение по месту жительства жены. Вскоре они навсегда уехали из города своего студенчества.
...Митя первое время супружества невольно следил за взглядами, устремленными на жену. Как, например, в городском парке, где они часто гуляли с широкой детской коляской (у них родилась двойня), где, весело смеясь, глядя на мир во все глаза, отдыхало молодое население города.
...Где мимо, в числе прочих отдыхающих, иногда проходили небольшие группы солдат, видимо, находившихся в увольнении, среди них половина чернявых, азиатского или кавказского облика, нелепых в скомканной форме, в тяжелых сапогах. Митя переводил взгляд на жену. Видно, его глаза в этот момент были особые, потому что она целомудренно поднимала бровки, хлопала ресницами, а затем смешно кивала подбородком кверху: мол, ты чего?
