На борт двух английских эсминцев были подняты 36 немецких моряков. Около 1900 человек нашли свою гибель вместе с кораблем.
В это время адмирал Брюс Фрейзер пригласил к себе всех старших офицеров штаба и комсостав «Герцога Йоркского».
– Джентльмены, – сказал он. – Мы только что потопили «Шарнхорст». Это не просто хорошая работа, это стратегический успех, имеющий большое, даже решающее значение. Флот противника больше не угрожает северным конвоям. Теперь у нас будут другие задачи. – Адмирал обвел внимательным взглядом собравшихся и через несколько мгновений заговорил снова: – Я хочу сказать вам, джентльмены, еще вот что. Если вам когда-нибудь доведется командовать большим военным кораблем и вы будете вынуждены вступить в бой с многократно превосходящими силами противника, надеюсь, вы поведете себя так же, как офицеры и команда «Шарнхорста», иными словами, будете так же умело маневрировать и храбро сражаться.
Когда на следующий день «Герцог Йоркский» отплыл из Мурманска в Англию, на месте гибели «Шарнхорста» адмирал Фрейзер приказал спустить на воду большой венок. Адмирал и старшие офицеры стояли в прощальном приветствии, пока венок медленно тонул, опускаясь в темные глубины, ставшие могилой немецких моряков.
Глава 10
3-Я ФЛОТИЛИЯ МИННЫХ ТРАЛЬЩИКОВ
После гибели «Шарнхорста» у немцев не осталось военных кораблей, готовых к выходу в море. В начале 1944 года подводный флот также находился далеко не в лучшей форме. Загнанные под воду, субмарины лишились подвижности. Энергии батарей хватало лишь на несколько часов движения под водой, и они превратились в неповоротливых, медлительных «калек» – именно так их стал называть «папаша» Дениц. Потери подводного флота достигли 50 процентов от числа находившихся в эксплуатации субмарин, а успехи, особенно в сравнении с результатами 1941-го и 1942 годов, были незначительны. Их использование оправдывалось лишь системой обороны, которую англичане были вынуждены поддерживать.
Нужна была настоящая субмарина – мощная, маневренная, быстроходная. Работы в направлении ее создания велись уже давно, и определенные успехи были достигнуты. Все средства, которыми еще располагала Германия зимой 1943/44 года, были пущены на организацию массового производства новых субмарин.
Обычно, говоря о военно-морском флоте, мы имеем в виду подводные лодки и крупные боевые корабли. Люди, не являющиеся профессиональными моряками, знают еще о существовании эсминцев и крейсеров. Кто-то слышал занимательные истории о захватывающих приключениях «кораблей-призраков». И никто не вспоминает о маленьких незаметных тружениках: минных тральщиках, кораблях сопровождения, морских охотниках, патрульных и портовых катерах, а также вспомогательных судах всех типов, на которых тоже несли вахту немецкие моряки. Их нелегкая работа была менее заметна для окружающих, но они тоже внесли свой вклад в общее дело. При необходимости эти люди уходили в море на неприспособленных для этого скорлупках, предназначенных для прибрежного плавания, наспех установив на палубе только одно 20-миллиметровое орудие.
А ведь эти люди, в большинстве своем оставшиеся для нас безымянными, составляли основную массу; если можно так сказать, были пехотинцами военно-морского флота. Они создавали возможность для других, кого мы знаем лучше, выйти в море и вернуться в порт. Они охраняли берега и сопровождали конвои, искали притаившиеся на морских путях мины, зачастую не обращая внимания на бомбежки вражеской авиации. Им суждено было остаться «маленькими людьми», о которых никто не вспоминает, когда речь заходит о военных моряках. Но от этого они не перестают быть моряками, внесшими свой вклад в победу и до дна испившими горькую чашу поражения.
Я расскажу только одну историю – о 3-й флотилии минных тральщиков.
Она началась довольно странно. 3-ю флотилию посуху отправили на встречу с противником – Черноморским советским флотом. Огромные грузовые платформы на 64 колесах, на которые были погружены 120-тонные суденышки, медленно покатили по автомобильным дорогам с берегов Эльбы около Магдебурга на юг. На Дунае кораблики вернулись в более привычную для них водную стихию и далее пошли по реке. Этим же маршрутом (только так можно было попасть на Черное море) шли катера, лихтера и даже маленькие субмарины. Чтобы понять, какой опасности они подвергались, следует дать хотя бы поверхностное представление о военно-морской мощи советского флота на Черном море. Там было несколько крейсеров, немало эсминцев, канонерок, а также всевозможный мелкий флот, чья боевая мощь была примерно равна немецкому, не говоря о ряде подводных флотилий…
Однако вскоре стало ясно, что советскому командованию не удается использовать превосходство Черноморского флота. К тому же это было время, когда немецкая армия успешно наступала, и авиация провела ряд успешных бомбежек кавказских портов, где стоял советский флот. Активность проявляли только субмарины противника.
А тем временем 3-я флотилия приступила к выполнению всевозможных задач, не связанных со своим основным видом деятельности – тралением мин. Оказалось, что маленькие кораблики необходимы буквально везде, спрос на них явно превышал предложение. На Черном море они занимались не только охраной транспортов и конвоев, но и оказывали содействие сухопутным войскам, обстреливали береговые укрепления противника, участвовали в сражении на Малой Земле Новороссийска. У тральщиков закончились боеприпасы как раз перед появлением в регионе крупных советских кораблей. В этих условиях отступление было единственным способом уцелеть.
Но было время, когда тральщикам приходилось оставаться поблизости от вражеских позиций, даже если силы были явно не равны. В 1943 году, когда перевес оказался на стороне Красной армии, именно маленькие тральщики прикрывали отступление немецких войск, причем их матросы сражались так же храбро и самоотверженно, как когда поддерживали наступление своих соотечественников.
В ноябре 1943 года советское командование решило перебросить войска через Керченский пролив в Крым, образовав первый плацдарм на полуострове, который оставался в руках немцев. Первое наступление прошло довольно успешно. Однако шанс на окончательную победу можно было получить, обеспечив по ночам подвоз на полуостров подкреплений, запасов, оружия, боеприпасов и, самое главное, пресной воды.
Немецкий черноморский флот получил приказ перерезать линии подвоза советского десанта через пролив, любой ценой остановить поступление на полуостров запасов, рассчитывая, что немецкие части, оставшиеся на полуострове, тогда сумеют справиться с десантом и выбить его с занятого плацдарма. Правда, немецкий черноморский флот – это слишком громко сказано, поскольку в него входили флотилия минных тральщиков, небольшое число катеров, лихтеров и паромов «Siebel». В то же время у советских моряков имелось значительно больше кораблей, включая тяжелые канонерки и эсминцы. Однако их использование ограничивалось двумя факторами. Во-первых, немцы заминировали пролив, оставив свободными очень узкие проходы, а во-вторых, немецкие плавсредства двигались сквозь позиции советских кораблей, поэтому нельзя было использовать превосходящую мощь артиллерии, не опасаясь повредить свои корабли.
В течение нескольких ночей немецкий черноморский флот, по сути являвшийся «флотом» ореховых скорлупок, установил господство в Керченском проливе. Оно было достигнуто своеобразным способом, который можно назвать уникальным в морской войне. В сущности, это были военно-морские уличные бои, перестрелки, ведущиеся между людьми, находящимися на небольших корабликах, которые зачастую разделяло всего несколько ярдов.
Ночью 7 ноября 1943 года немецкая флотилия минных тральщиков впервые вышла в пролив на бой с противником. Корабли прошли по свободным от мин проходам и медленно двинулись сквозь ночную тьму. Советские моряки поддерживали весьма оживленное сообщение через пролив, так что контакта с противником можно было ожидать в любую минуту.
– Вижу объект справа по борту, – доложили впередсмотрящие одновременно на нескольких кораблях.
– Это они!
Немецкие корабли быстро оказались в гуще флотилии противника, в которой были собраны маленькие допотопные пароходики, моторные лодки и катера, буксиры, лихтера, даже гребные шлюпки и самодельные плоты.
– Включить прожектора, – приказал командир флотилии. – Следите, чтобы нас не застали врасплох.
Ночное сражение больше напоминало пиратскую схватку. Наверняка многие его участники припомнили фильмы и картины о морских боях прошлого, когда корабли противоборствующих флотов проходили на расстоянии пистолетного выстрела друг от друга. Со всех сторон грохотали орудия, метались лучи прожекторов. Схватка была жаркой; немцы, имевшие более быстроходные и маневренные корабли, одержали верх.
