Судя по его диктовке, работа в квартале Сенчери продвигалась успешно, хотя не так гладко и быстро, как он надеялся. Все еще случались неприятности, но серьезных происшествий больше не было.
Закончив печатать и вынув листы копирки из дополнительных экземпляров, она сказала:
— Не уничтожить ли в целях безопасности эту копирку? Она новая, и по ней иногда можно прочитать, что было напечатано, если держать эти листы перед зеркалом.
Кир стремительно повернулся к девушке:
— Но разве все слова не перепутаны, если напечатано больше одной страницы?
— Чаще всего так и бывает. Однако порой там и сям можно разобрать несколько строчек. Это могут быть важные сведения.
— Вот что, дайте их мне. — Он зажег настольную лампу и изучил страницы копирки. — Да, вы правы, Андреа. Большую часть текста нетрудно понять по отдельным кусочкам.
Кир взглянул на нее и ласково улыбнулся. Выражение его глаз, казалось, обещало ей идиллическое счастье, но она одарила его улыбкой, которую позднее признала высокомерной и небрежной.
— Спасибо, что напечатали, — сказал он почти резко. — В будущем стану относиться внимательнее к копирке.
Андреа хотела сказать ему, что ей глубоко симпатичны его беспокойство и забота о деле, что она сделает все возможное, чтобы помочь ему, но промолчала.
— Как, по-вашему, сейчас выглядит Сенчери? Вам он нравится?
— Нет. Мне он кажется заурядным, — вырвалось у Андреа. В полном смятении девушка резко вскинула голову и увидела его весело улыбающийся рот и удивленно поднятые брови.
— К счастью, я не архитектор. Что в нем плохо?
— Я не собиралась критиковать, — пробормотала она, отворачиваясь от Кира.
— Нет, продолжайте.
— Центральная часть очень удачно срезает угол, но остальной квартал кажется прижатым к земле и массивным. Это скала с прорезанными в ней окнами и квадратами синего и терракотового, надо как-то оживить ее.
— Вы совершенно правы. Похоже, вы внимательно изучили здание. Это не вас я видел как-то вечером с вашим приятелем Тревором?
Так она не ошиблась, когда подумала, что это был Кир.
— Да. У Тревора есть магазин, и мы обсуждали оформление витрины.
И в тот же миг волшебное очарование исчезло. Его снисходительное любопытство сменилось язвительной холодностью, когда он сказал:
— А как, по-вашему, следовало бы построить такой квартал?
— Я ведь почти ничего не смыслю в архитектуре, — ответила Андреа, потом добавила с воодушевлением: — Но я видела фотографии европейских зданий, когда зигзаг фронтона или балконы разбивают прямые плоскости.
— В следующий раз придется вас познакомить с нашим архитектором.
Андреа прикусила губу и была рада, когда у Кира зазвонил телефон и ей не пришлось отвечать на его предложение. «Ему не следовало спрашивать мое мнение, — подумала она строптиво, — если он не хотел его слушать».
Андреа решила не говорить ему, что послезавтра ее переведут из отдела регистрации в службу официанток, и она больше не сможет печатать его отчеты. Это выглядело бы так, будто она считала себя незаменимой. В конце концов, в «Бельведере» имелись другие опытные машинистки.
После того как Андреа вышла из апартаментов Кира, он некоторое время работал. Он курил одну сигарету за другой, его переполняло нетерпение: ему хотелось поскорее закончить работу над Сенчери и уехать из Миллбриджа. Квартал был действительно скучным, и вполне возможно, что именно из-за недоработок и недостатков конструкции он ощущает такую усталость и неудовлетворенность работой.
Он собрал в кучу все свои бумаги и запихнул их в портфель, который запер в гардероб. Потом заказал по телефону виски с содовой и решил пойти пообедать в ресторан, а не заказывать еду в номер. Но он пожалел о своем порыве, так как Ингрид Дженсен сидела за соседним столиком и, увидев Кира, послала официанта с вопросом, может ли она присоединиться к нему. А может, он пересядет к ней? Кир Холт понимал, что выбор у него небогатый.
— Расскажите об этих больших зданиях, на которых вы работаете, — задабривала она его, сопровождая свои слова обольстительной улыбкой.
Он вежливо улыбнулся в ответ, думая, как быстрее покончить с обедом и уйти, сославшись на занятость. Пока Ингрид щебетала на своем очаровательном, с легким акцентом, английском, он думал о юной Ланздейл, которая откровенно изложила ему свою точку зрения на его проект, хотя ее интерес скорее был вызван симпатией к этому Деннистоуну, владельцу магазина. Он, несомненно, горел желанием улучшить оформление своих витрин.
Глава 8
За несколько дней до Рождества тетя Кэтрин спросила девушку, какие у нее планы на праздники.
— Миссис Деннистоун пригласила меня к себе на выходные.
— Понятно. — Тетя Кэтрин нацарапала несколько слов в своем блокноте. — На Рождество у нас в отеле затишье, поэтому мы, как правило, не отказываем в выходных.
— Да, девушки говорили мне об этом.
— И ты, наверное, будешь рада повидаться с Тревором Деннистоуном? — В голосе тети Кэтрин не слышалось злорадства, однако Андреа почувствовала себя неловко.
— Он всегда хорошо относился ко мне. — Андреа помолчала. — Мы виделись с ним пару раз. — Она решила признаться в этом, а не ждать, пока тетя Кэтрин сделает ей выговор.
— Да, понимаю. — Тетя Кэтрин улыбнулась племяннице, — Между вами существует какая-то привязанность?
Андреа вспыхнула. Опять Кир Холт, вероятно, поделился информацией с ее тетей.
— Нас с Тревором связывают чисто дружеские отношения. Миссис Деннистоун не стала бы приглашать меня, если бы думала иначе. Она возлагает на сына большие надежды и рассчитывает на девушку, занимающую положение повыше, чем мое. Так или иначе, он все равно влюблен в одну особу, но это касается только его.
— Извини, Андреа, если я проявила назойливое любопытство. Но я чувствую себя ответственной за твое будущее и, совершенно естественно, проявляю интерес ко всем девушкам, которые работают под моим началом.
Андреа кипела от возмущения, но невозмутимо обронила только обязательное в подобных ситуациях:
— Да, мадам.
— Попроси у мисс Уиверн пропуск. Скажи ей, что ты можешь получить дополнительный выходной, если она согласна, конечно.
После ухода Андреа Кэтрин Мейфилд посмотрела на разбросанные по столу бумаги. Хотя она пыталась быть доброй, что-то не получалось у нее каждый раз при разговоре с девушкой. Андреа всегда давала отпор, но, возможно, ей следовало винить за это себя.
С самого начала между ними возникло непонимание, и Кэтрин призналась себе, что было ошибкой пригласить Андреа в «Бельведер». Ей следовало позволить девушке спокойно работать в Стоучестере или заняться чем-то другим и куда-то уехать. Раньше или позже она встретила бы подходящего молодого человека, вышла замуж, и добровольно взятая на себя ответственность Кэтрин за ребенка сестры закончилась бы.
