– Хочу! Тебя! – рычит он таким низким и хриплым голосом, что у меня по позвоночнику проходит новая волна возбуждения, а между ног становится еще более мокро и горячо.
Влад приподнимается, оставляя меня без жара своего тела, я обиженно хнычу, но в следующую секунду уже слышу звон расстёгиваемой пряжки и знакомый звук рвущегося квадратика фольги, и меня обжигает сладким предвкушением.
– Влад! Пожалуйста! Влад! – умоляю я так, как будто он может оставить меня, такую возбужденную и ждущую его, как будто он сам не хочет того же, что и я.
– Сладкая… – рычит он, снова безжалостно впиваясь в мои губы и раздвигая мои ноги коленом. А потом входит внутрь, одним толчком заполняя меня до предела.
– Влаааад! – я давлюсь своим собственным стоном и зажмуриваюсь от невыносимой остроты ощущений.
Большой.
Очень большой.
Горячий.
Резкий, жадный, нетерпеливый.
Влад противоречит всем моим представлениям о том, каким должен быть секс. Мне всегда казалось, что я люблю нежно, медленно, осторожно, а вот такой грубый, почти животный трах – проявление неуважения к девушке, но почему-то кончаю уже после первых трех толчков. Кричу от болезненно острого, жгучего наслаждения, впиваясь Владу в плечи, а он продолжает втрахивать меня в пол до тех пор, пока я не приближаюсь ко второму оргазму. Но дойти до него не успеваю, потому что Влад кончает раньше, и я ловлю его низкий стон губами, чувствуя, как чужое удовольствие проникает в меня, делая безумно хорошо. Со мной словно случается еще один оргазм, только не тела, а чего-то другого.
Влад обнимает меня, перекатывается со мной на спину, пристраивает мою голову у себя на груди, а потом с длинным удовлетворенным вздохом расслабляется – я чувствую, как тяжелеет его рука, лежащая на моей спине.
– Сейчас усну, – сонно бормочет он.
– Влад! С ума сошел? Нет, не надо…Эй! Ну хоть свет включи!
Он с недовольным бурчанием приподнимается вместе со мной, тянется куда-то, раздается мягкий щелчок, и прихожую заливает свет.
Теперь видно и сбитый складками ковер под нами, и нашу скомканную одежду, и взъерошенного, жмурящегося от яркой лампы голого Влада, у которого припухшие губы, расцарапанные плечи и засос на шее.
Я наверняка выгляжу не лучше, потому что на мне только лифчик с влажными пятнами от его слюны, разорванные по шву трусики и носки. На этот раз белые, с красными сердечками. А в двух шагах от нас лежит куча роз.
Да уж, картина маслом!
Я с трудом сдерживаю нервный смех.
С другой стороны, а чего я ждала, когда шла в гости к Багрову? Что мы с ним будем распивать чаи на кухне?
Он и так долго себя сдерживал.
– Я… домой, наверное, поеду, да? – неловко спрашиваю я, поднимаясь на ноги и чувствуя внезапный стыд.
– Зачем? – искренне удивляется Влад.
– Ну… помыться, поесть, лечь спать…
– Ванная там, – он машет рукой куда-то вправо. – Спальня дальше. А с едой сейчас решим. Ты ешь лазанью?
– Ем, но…
– Я разогрею, – и Влад без всякого стеснения топает на кухню, перешагивая через гору роз.
Мне вдруг становится смешно и легко, я снимаю с себя липнущий к коже лифчик, нахожу валяющуюся на полу огромную черную футболку, надеваю ее и кричу в ту сторону, где слышен писк микроволновки:
– А ваза у тебя хотя бы есть?
И совсем не удивляюсь, когда слышу:
– Нет. А надо?
Глава 14. Загадай желание
Кухня выглядит какой-то… нежилой что ли. Плита, к которой словно ни разу в жизни никто не подходил, девственно-чистые подоконники, холодильник, на котором нет ни одного магнитика, а у стены простой деревянный стол и три стула.
– Это твоя квартира? – с любопытством спрашиваю я.
– Нет, снимаю, – отвечает Влад и ставит передо мной тарелку, на которой исходит паром аппетитная лазанья с поджаристой сырной корочкой. – А что?
– Не, ничего, просто… Приятного аппетита!
А дальше мы как-то очень по-домашнему устраиваемся друг напротив друга и начинаем работать вилками.
Влад ест жадно, быстро, и его огромная порция (раза в два больше моей!) уменьшается на глазах. Еще бы, такие мышцы надо хорошо кормить. Особенно после непростой игры, где он почти два часа носился по льду, и после наших физических упражнений в его коридоре. Вряд ли те несколько жалких кусочков пиццы, которые он успел в себя закинуть после матча, могли бы восполнить такой дефицит калорий.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я же не столько ем, сколько искоса за ним наблюдаю.
Влад так и не оделся до конца: сидит в одних штанах, с голым торсом, и мой взгляд неизменно соскальзывает на его впечатляющие плечи и мощные грудные мышцы. Интересно, мы когда-нибудь окажемся с ним в кровати, чтобы я могла вдумчиво, без спешки, хорошенько рассмотреть и потрогать этот великолепный образец мужчины? А то в темноте коридора, тесноте салона машины и уже тем более в душевой спортзала мне было совсем не до этого.
– Ты наелась?
– Да, – я смущённо смотрю в тарелку, на которой осталась почти половина порции. – Мне правда достаточно.
– Я доем? – прагматично спрашивает Влад. – А то в холодильнике только куриная грудка осталась, я ее не особо люблю.
– Конечно, – меня это почему-то смешит, и я тут же пододвигаю к нему свою тарелку. – Ешь, тебе нужно гораздо больше энергии, чем мне. А я пока займусь цветами.
– Может, в душ и в спальню? – хрипло предлагает Влад, откровенно облизывая меня взглядом. Кажется, как только он утоляет один голод, у него сразу же просыпается другой. – А цветы подождут.
– А вот и не подождут, – возмущаюсь я. – Мы в ответе за то, что получили в подарок! Они без воды засохнут быстро. Ведро у тебя есть? Тазик?
Влад последовательно мотает головой на каждый мой вопрос.
– Ладно, а ванна хотя бы есть?
– И ванна, и душевая кабина.
– Вот и прекрасно, потому что мыться пока можно будет только в душевой кабине.
– Почему? – с интересом спрашивает он.
– Потому что в ванне будут жить мои розы, – отрезаю я и выхожу из-за стола, с достоинством шествуя в коридор, к своим цветам. И громко взвизгиваю, когда Влад щиплет меня за задницу. Еще и ржет, сволочь такая.
Но хотя бы помогает дотащить всю эту охапку до ванной. Там все тоже максимально безлико. Кажется, Влад здесь и не бывает почти, предпочитая соседнюю ванную комнату, где есть душевая кабина. Туда он и уходит, когда перетаскивает все цветы, и я слышу за стенкой мерный шум воды.
– Ты долго еще? – через несколько минут Влад просовывается в дверь.
– Не знаю, – отвечаю я, медитативно подрезая стебли роз. Дело это небыстрое, потому что кроме подрезки я еще и нюхаю каждый цветок, как будто до сих пор не веря, что вся эта красота – моя.
– Помочь?
– Не надо, я сама.
– Ну ладно, – он вдруг широко зевает и смущенно прикрывает рот ладонью. – Я в спальне буду, приходи туда. Полотенце чистое возле душевой кабины лежит, если что.
– Ага, спасибо.
Я заканчиваю с цветами, еще какое-то время время стою и любуюсь тем, как волшебно смотрятся плавающие в воде розы, а потом прохожу вперед по коридору и заглядываю в спальню. Поперек огромной двуспальной кровати лежит Влад. И он… спит. Мерно, глубоко дышит, обняв одной рукой подушку. На мгновение мне безумно хочется оказаться на месте этой подушки: снять с себя футболку, нырнуть к нему, прижаться кожей к коже и лежать, слушая ровный стук сердца и сонное, теплое дыхание.
Но у меня есть еще одно важное дело, про которое я едва не забыла.
Я бегу обратно в прихожую, нахожу свой рюкзак, достаю из него пряники, бананы, сметану и иду со всем этим добром на кухню. Сахар, надеюсь, у него в доме есть? На миксер я даже не рассчитываю.
Но, как ни странно, миксер как раз есть, видимо, входил в комплектацию кухни. А вот сахар я нахожу с трудом, на дне какого-то пакета, и его меньше, чем нужно по рецепту. Ну ладно, все равно должно получиться вкусно.
Я взбиваю сметану с сахаром, ломаю на кусочки пряники, режу кружочками банан и делаю самый быстрый в мире торт, который меня научила готовить бабушка. Я тороплюсь, поэтому выходит не очень аккуратно и не так красиво, как мне бы хотелось. В идеале должна получиться белоснежная ровная горка, которой надо дать время постоять в холодильнике, а затем украсить ее растопленным шоколадом. Но про шоколад я забыла, времени на охлаждение у меня нет, и выглядит торт…ну…так себе, если честно.
