— В таком случае, — Богдан в предвкушении потер руки, — давайте быстрее распределим, кому что досталось, и разгадаем этот ребус. Чем быстрее покончим с Эдайлой, тем больше я потом смогу увидеть в этом мире. Давай, Ник, жги.
Все друзья синхронно уставились на меня, словно я сейчас материализую в руках Священный Грааль. Я поочередно смотрела на практически ликующую Эрику, воодушевленного Богдана, скептически настроенного Данилу и с ужасом осознавала истину. Я не помню ничего о том, какими чертами Святой Ангел наделил и не наделил свою возлюбленную.
Пересохшее горло не могло выдавить ни звука, пока я лихорадочно вспоминала нужные слова. Разные варианты роем кружились в голове, но ни один из них не подходил. Доброта, честность, милосердие… Всё не то! По-моему, там была приветливость… Боже! Не может быть, чтобы мы настолько приблизились к разгадке, а в итоге я все испортила!
— Хм, Ника? — вкрадчиво произнес повелитель Огня, положив ладонь на мое запястье. Интересно, он чувствует мой бешеный пульс? Кажется, сердце сейчас вырвется из груди.
— Я не помню, — едва слышно просипела я, испуганно глядя на Максима. С недоуменной полуулыбкой он наклонился ближе, не расслышав мой ответ и еще не осознав всей трагедии.
— Что?
— Я ничего не могу вспомнить. Совсем!
— Так, Ник, успокойся, — командир, умеющий уже сходу распознавать истеричные ноты в моем голосе, крепко сжал мою ладонь. Этот жест хоть и немного успокаивал, память, к сожалению, не улучшал. — Ты просто перенервничала, как и все здесь присутствующие. Сделай глубокий вдох и восстанови в памяти образ книги. Ты же совсем недавно ее читала.
— Думаешь, я так не пробовала делать? В голове вертится куча отрывков, но всё не то!
— Ты не могла забыть то, что читала не так давно, просто сосредоточься, — Макс говорил спокойно, но не смог полностью скрыть растущее раздражение.
— Я была тогда не в лучшем состоянии, если ты забыл. Вообще-то я находилась в изгнании, пока ты где-то разгуливал с моей Стихией!
Еще в начале фразы я начала запоздало осознавать всю катастрофичность моих слов, но остановиться уже не могла. Спустя секунду стало настолько паршиво, что захотелось вернуться обратно в огненную тюрьму, приготовленную для меня Эдайлой. Взгляд Максима стремительно менялся, наполняясь виной и болью. А еще обидой, ведь я выкрикнула последние слова с такой злостью, словно в произошедшем не было ни капли моей вины. Не знаю, до чего бы мы сейчас договорились, но Богдан подошел ко мне и, взяв за плечи, развернул к себе.
— Ника, не кипятись. Неудивительно, что ты забыла, мы же, блин, в параллельном мире, тут каждый день происходит такое, во что мы раньше даже не верили. У любого мозг вспухнет. Но попробуй вспомнить хоть что-то, для начала хотя бы одно слово, или ассоциацию, что угодно. А потом, может, в памяти восстановится вся цепочка. Что думаешь?
Любимый брат был таким терпеливым, спокойным и надежным, и мне становилось только хуже из-за того, что я всех подвожу. Казалось, даже ребра стыдливо съежились, сминая легкие и сбивая дыхание. Вдох, выдох. Он прав, должна же я помнить хоть что-нибудь!
— Ну, в голове вертится «приветливость», но какое-то это странное слово для выражения хороших качеств человека. Хотя это же древнемиртранский манускрипт, всякое может быть, да?
— Все что угодно. Хорошо, вот видишь, всё получается. Еще в памяти что-то всплывает?
— По-моему, было коварство… Или вспыльчивость… Или и то, и другое, о боги! Богдан, я не могу, у меня сейчас голова лопнет, — пробормотала я, стыдясь смотреть на друзей. — Я не уверена, вспоминаю ли я эти слова или же придумываю, чтобы создать видимость результата. А может, мы вообще ищем не в том направлении, и эти восемь слов не нужны? — с надеждой прошептала я, понимая, как унизительно сейчас выгляжу. Кто-то горестно вздохнул, по-моему, Данила — поднять голову и посмотреть не хватало смелости.
— Всё действительно настолько плохо? — без обиняков спросил Ян. Я кивнула, сгорая от стыда. Мы прошли через столько испытаний за эту маленькую миртранскую жизнь, а теперь Эдайла нас уничтожит? И Лир, Грос, Тран погибли зря? А что будет чувствовать Грета, возложившая на нас большие надежды и приведшая в этот мир?..
Внезапно в голове что-то щелкнуло, и я вскочила на ноги, не в силах сфокусировать взгляд на ком-то из друзей.
— Грета! — воскликнула я так громко, словно это имя было спасительным заклинанием. — Она точно помнит все, что написано в этой книге! Надо связаться с ней и спросить!
— Ник, магическая техника не работает, — устало напомнила Эрика, растеряв боевой настрой. Я в очередной раз почувствовала себя дурой, но отказываться от спасительной идеи быстро не хотелось.
— Мы можем… Мы можем слетать к ней! В Дилариум! Отсюда же не очень далеко. Почему мы вообще тут сидим? Максим очнулся, все в сборе, и…
— А куда мы должны отправляться, на поиски Эдайлы и навстречу смерти? — мрачно осведомился Данила. Я с трудом узнавала друга: несколько дней в Миртране превратили парня из вечно веселого в чересчур серьезного и хмурого.
— Нет, я предлагаю Дилариум!
— Откуда ты вообще знаешь, что Грета там? Миртран разваливается на части, она может быть где угодно, — резонно предположил Арсений, глядя на спокойную Ашьолу, до которой словно еще не дошла весть об уничтожении мира. Взгляды друзей говорили о том, что повелитель Льда очень может быть прав, но меня уже было не остановить.
— Она же Верховный Хранитель! Может быть, даже самый главный человек в Миртране. Вряд ли она куда-то отправится, ей нужно находиться в центре, чтобы быть в курсе всего и контролировать ситуацию. Вы когда-нибудь видели Гроса, отправляющегося в путешествие дальше стен Дилариума? — спросила я, глядя на Эрику и Глеба. Посмотреть в глаза Максиму оказалось выше моих сил. Видимо, в книге наших судеб, если таковая есть, написано, что мы не можем безболезненно существовать рядом друг с другом.
— Допустим, ты права. Ты понимаешь, что Эдайла в любом случае погонится за нами? Мы же приведем ее к городу, полному мирных жителей, — Сеня выдал еще одну здравую мысль. Глеб задумчиво потер лоб.
— Она погонится за нами, — он показал на нашу четверку, — но не за вами. О вас она наверняка вообще не знает.
— Ты предлагаешь разделиться? — моментально взвилась его сестра. — Мы только что говорили о том, что сражаться надо всем вместе, а теперь ты предлагаешь их отослать!
— А в последний раз решение разделить команду привело к печальным последствиям, — глядя на какую-то неизвестную точку в пространстве, негромко проговорил Максим. Я хотела обнять его и тысячу раз попросить прощения за свои идиотские слова, но снова не нашла смелости даже повернуться в его сторону. Какая же я трусиха.
— Если это единственный вариант, надо действовать, — решительно заявил Ян, — но полетят не четверо, а двое. Так не нужно будет тратить время на обратный путь, вся информация сразу передастся телепатически.
— Тогда хватит и кого-то одного, — предложил Данила. — Для битвы с этой психованной нужен максимум наших сил, а в Дилариум с собой надо взять несколько Воинов. Все согласны?
— Нам в любом случае нужно будет дождаться, когда этот «кто-то» вернется обратно, — заметил Богдан. — Для победы над Эдайлой придется объединить силы всех восьмерых, а значит, до возвращения восьмого необходимо продержаться и не сдохнуть.
Мы подавленно молчали. Отсылать одного из ребят было опасно, безрассудно, неправильно, в конце концов! Так происходить не должно. Мне просто нужно вспомнить эти глупые восемь слов, но они начисто стерлись из головы. Судорожно вздохнув и стараясь не удариться в панику, я тихо спросила:
— Кто полетит?
Парни переглянулись, пытаясь понять, кто больше подойдет на роль гонца. Оба варианта — остаться или отправиться в Дилариум — были опасны, но оставлять друзей в тени приближающейся смертельной битвы явно никому не хотелось, несмотря на пробирающий до костей страх.
