— Считайте, что я — иконоборец! Я борюсь с идолами, где бы и когда бы я их ни встречала! Я скажу вам сейчас одну серьезную вещь, вы только не смейтесь. Крошка Пэт и Уолт — идолы! Самые настоящие идолы! — Немного помолчав, она продолжила: — Честно говоря, я завидую им. Религиозные чувства здесь ни при чем. Самая обычная жестокость… если уж я не могу присоединиться к ним.
— Это временное явление. Пройдет совсем немного времени, и вы станете такими же, как все. И не только вы — я тоже.
Он поставил перед ней чашечку кофе. Только теперь Барни заметил, как она стройна. Ростом Энн была практически с него, и потому она казалась тонкой, словно соломинка. Он обратил внимание и на странную форму ее носа. Его округлый кончик почему-то ассоциировался у него с чем-то нормандским или валлийским. Ухоженные поля, крошечные аккуратные домики…
Недаром Марс так ненавистен ей. Теперь уж Барни не сомневался, что предки мисс Готорн жили именно на Земле. Они любовно возделывали ее, она же одаривала их своими щедрыми плодами. Родная почва являлась, по сути, разложившимися останками тысяч и тысяч существ, некогда топтавших прах своих предшественников… Нет, не утлый прах, но жирный гумус. Ну что ж, значит, ей и карты в руки. Пусть займется огородом. Кто знает, быть может, ей удастся сделать то, что не под силу остальным. Ведь в этом деле главное — память предков, гены… И все же… почему она так подавлена? Может быть, все новички так себя чувствуют? Но тогда почему спокоен он сам? Барни вздохнул. Где-то в глубине души он был абсолютно уверен в том, что рано или поздно обязательно вернется на Землю. Ненормальной была не Энн. Ненормальным был он сам.
— Барни, а у меня есть немного Кэн-Ди! — заявила вдруг Энн. Она полезла в карман парусиновых брюк и извлекла оттуда небольшой пакетик. — Купила в своей норе. Кстати говоря, она называется Флакс Бэк-Спит. Продавец взял недорого. Он почему-то уверен, что с появлением Чу-Зи о Кэн-Ди люди забудут и думать. Я попыталась жевать, но потом, так же как и вы, выплюнула эту гадость. Реальность, как бы жалка она ни была, всегда лучше самой завлекательной иллюзии. Вы согласны со мной, Барни? Но возникает еще один вопрос. Может быть, иллюзией является как раз это? Я ничего не смыслю в философии и хочу, чтобы вы растолковали мне, что к чему. Я хочу понять, что же это такое — наркотики-трансляторы? — Она раскрыла пакет и дрожащими пальцами извлекла из него маленькую бурую пластинку, — Я больше не могу, Барни!
— Постой! — он, поставив чашку на стол, вскочил. Поздно! Девчонка проглотила наркоту. — А как же я? — спросил Барии с усмешкой. — Ты не боишься того, что там тебе будет скучно?
Он взял Энн за руку, вывел из комнаты и поспешил в кают-компанию. Там усадил девицу рядом с другими обитателями и сказал с сочувствием:
— Ты сможешь разделить свои переживания с этими ребятами. Иногда очень помогает.
— Спасибо, — промямлила Энн заплетающимся языком. Глаза ее закрылись, и тело тут же обмякло.
Барни понял, что христианочка превратилась в Крошку Пэт. Она перенеслась в мир, лишенный проблем.
Он наклонился к ней и поцеловал в губы.
— Я еще здесь, — прошептала Энн.
— В любом случае ты это забудешь.
— Постараюсь не забыть, — еле слышно пробормотала Энн Готорн и в тот же миг отчалила к берегам иного мира. Барни остался один. На полу у его ног лежало семь сброшенных физических оболочек.
Барни поспешил в комнату, где ждал горячий кофе.
«Я мог бы в нее влюбиться. Влюбиться так, как я не влюблялся еще никогда. А может быть, во всем повинно отчаяние? Оказавшись пред этой мрачной бездной, я ищу спасения в любви, Так же как другие ищут забвения в наркотиках, моя доза Кэн-Ди — это любовь. Не будь ее — и мрак сомкнется навсегда».
Барни в одиночестве попивал кофе, рассматривая свои скромные пожитки и предаваясь размышлениям, пока наконец соседи начали понемногу приходить в себя. Он поставил чашку на столик и поспешил в кают-компанию.
— Майерсон, ты что — испугался? — спросил Норм Шарп, потирая виски. — Черт! Голова аж раскалывается! — Он вдруг заметил Энн Готорн. Она лежала у стены, опустив голову на грудь.
— А это еще кто? — изумился Норм.
Фрэн с трудом поднялась на ноги.
— Она присоединилась к нам в самом конце. Подружка Барни. Они познакомились по дороге сюда — в звездолете. Она милая, но у нее есть один серьезный недостаток — шиза на почве религии! Скоро сами увидите! — Она стала рассматривать Энн. — Вроде и внешне миленькая. А я-то думала, что увижу какого-нибудь крокодила!
К Барни подошел Сэм Риган.
— Слушай, Майерсон, пусть она с тобой и живет, а? Мы с удовольствием примем ее в наши ряды! Места у нас предостаточно, вам же супругой обзавестись всяко придется. Чего тянуть с этим делом? Берите быка за рога, Барни!
Он посмотрел на Энн.
— Да она же прямо красавица! Волосы одни чего стоят!
— Что-то я тебя не пойму, Сэм. Тебе-то какая забота? — ехидно спросила Мэри Риган.
— Не твое дело! — огрызнулся Сэм.
— Я уже говорил с ней на эту тему, — сказал Барни.
Присутствующие посмотрели на него с нескрываемым изумлением.
— Это очень странно, — заметила Элен Моррис, — Мы только что были вместе, но она не сказала об этом ни слова. И вообще, насколько я понимаю, со времени вашего знакомства…
Фрэн Шайн перебила подругу:
— Неужели вы хотите жить с долбанутой неохристианкой, Барни? Вы просто не знаете, что это такое! У нас уже жила такая парочка. Мы вышибли их из нашей норы с год тому назад. С ними мороки столько, что и самому свихнуться впору! Этих фанатиков на Марсе полно. Вы только не подумайте, что я треплюсь. Только что я жила с ней в одном теле! Она действительно верующая. Она входит в какую-то там церковь, придерживается предписываемых правил и ритуалов, принимает таинства и все прочее… жуткая муть, доставшаяся нам в наследство от прошлого.
— Я знаю, — кивнул Барни.
Тод Моррис заметил словно невзначай:
— Поверь мне, Майерсон, Фрэн дело говорит. Мы живем слишком тесно, чтобы терпеть фанатиков. Такие вещи на Марсе не редкость. Не мы первые, не мы последние. Живи как знаешь, но не мешай жить другим — вот основа наших отношений. Иначе здесь просто невозможно. Если же появляется кто-то со своими задвигами, то пиши пропало! Для таких нора слишком мала. — Он закурил и посмотрел на Энн Готорн, — Одного не могу понять, как такая красивая девушка может стать фанатичкой!
— Как вы думаете, ей понравилось там? — спросил Барни у Элен Моррис.
— В известном смысле, да. Конечно, ее шокировало первое ощущение… Это случается со всеми. Привыкнуть к тому, что ты в теле не один, очень непросто. Приходится считаться и с другими. Впрочем, она была полна решимости научиться этому… Сейчас ей полегче — она осталась там одна.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
