— Другие не умеют думать! Почитай газеты, Анна подставилась сама! Никто не собирался ее арестовывать, зачем было хвататься за палочку?
— Моуди убил ее брата!
— О да, это, конечно, достойный повод геройски загреметь к дементорам! У Лорда много верных сторонников, но какой, скажи, от нас будет прок в Азкабане? Когда он вернется а он вернется! я окажусь единственным его слугой, который сможет приносить пользу.
Барти открыл рот, потом закрыл, потом снова открыл… и вдруг заплакал. Горько, искренне, не таясь, всхлипывая и размазывая кулаками слезы по щекам совсем как на первом курсе в каморке для швабр, когда девочка Анна задразнила веснушчатого, стриженого под горшок одноклассника «шерстепухом в крапинку».
— Она же там… погибнет… Сев… дементоры… пожалуйста… я не смогу без нее…
Я не смогу без нее… Словно кто проклял нас, последних отпрысков Принцев. Но тебе все-таки легче, брат. В том, что случилось с Анной, нет твоей вины.
— Мне жаль, Барти. Азкабан неприступен.
— Придумай что-нибудь! Ты же всегда придумываешь.
— Не в этот раз. — Снейп скрестил руки на груди, загораживаясь от чужого горя. Своего через край. — Послушай. Анне сейчас нелегко, но она, по крайней мере, жива, и худшее, что ты можешь для нее сделать это устроить идиотскую диверсию.
— А лучшее?
— Затаиться. Использовать то, что имеешь, не лезть на рожон. — Снейп вскочил и зашагал по комнате, отпинывая в углы пыльные книги. — Твой отец без трех секунд министр, ты перспективный сотрудник, молодое дарование, блестящий администратор, что там еще лизоблюды блеют? Задай карьере правильное направление и через год уже сможешь явиться в Азкабан на законных основаниях, понимаешь? С инспекцией или для допроса кого-нибудь особо опасного. С официальным пропуском побег станет делом техники. Поймаем магла, вольем в него Оборотное, заавадим, трансфигурируем в носовой платок, протащишь его туда и подменишь…
— Анну тоже в платок?
— Я сварю зелье, которое превратит ее в лягушку. Спрячешь в карман, а дома приведем в порядок… не пфекай, план пока выглядит по-дурацки, но уж всяко лучше твоего.
— Целый год!
— Анна не неженка, выдержит. Зато Темному Лорду по возвращении не придется вытаскивать из Азкабана двух принципиальных олигофренов, напротив, твои карьерные успехи обязательно ему пригодятся. Вот тогда будет награда, Барти. Пойми ты, наше дело сейчас не лозунги с Биг-Бена орать, а сохранить организацию в боеспособном состоянии такую тактику хозяин оценит куда выше, чем гордое приземление твоей задницы на тюремные нары. А что об этом думает тетушка Эйвис?
Барти отчаянно грыз костяшки пальцев.
— Считает, надо спросить тебя.
— Во-от, слушайся маму. В Кругу вас мало кто знал, а кто знал не выдаст, есть все шансы отсидеться без особой нервотрепки. — Снейп схватил брата за плечи и изо всех сил тряханул. — Ты понял, Барти? Ведите. Себя. Тихо. Ну?
— Хорошо.
— Молодец. Теперь катись домой, ближайшие месяца три мы не знакомы. Поутихнет буча я с тобой свяжусь. Привет маме.
Получила ли Эйвис его привет, Северус так и не узнал приказ не высовываться Краучи выполняли четко. Но только до начала декабря. Утром третьего числа, взяв в руки «Пророк», Снейп забрызгал кофе передовицу: «Арестованы палачи супругов Лонгботтом! Маска сорвана! Решится ли отец судить сына?» С колдографии испуганно лупал глазами Барти. И-ди-от. Боги, что ж теперь делать-то, а?
Пометавшись по подземельям, с полсотни раз достав и спрятав обратно амулет Алекто, Снейп пришел к единственно верному ответу: ничего. Раз уж пожираемый тоской по невесте братец отказался внимать голосу рассудка и ради удовольствия угодить в соседнюю с Анной камеру не придумал ничего лучше, чем спалиться в обществе Лестранджей, любая попытка спасти и оберечь дурака заранее обречена на провал. По крайней мере, в одиночку точно не справиться. В отчаянии он написал Люциусу. Ответ походил на чиновничью отписку: «сожалею, в настоящее время наша встреча не может состояться по известным тебе причинам…» Что ж, минус брат и минус друг…
В тот день он впервые открыто продемонстрировал свое особое отношение к Гриффиндору, лишив ненавистный факультет семидесяти восьми баллов и в прах разругавшись с Минервой. А вечером в дверь еще не обжитых толком подземельных апартаментов постучала тетушка Эйвис.
Выглядела она так, что Снейп вместо приветствия первым делом понесся в лабораторию за свежесваренным укрепляющим. Следующим этапом экстренного лечения стала рюмка коньяка, и лишь после перехода мертвенной теткиной бледности в обычную фамильную он решился начать разговор.
— Как вы сюда попали?
— Я в Совете попечителей. Не знал?
— Нет. Нужно было вызвать меня совой.
— Я устала от игр.
— В нашей ситуации без игр никуда. Дамблдор знает, что вы здесь, и знает, зачем. Вы понимаете, как это опасно?
— Для меня или для тебя?
— Для дела. Темный Лорд не обрадуется, если все его верные сторонники…
— К боггарту Лорда! — За неимением перчаток Эйвис принялась трепать и выкручивать полу мантии. — Хватит врать. Ты шпион Дамблдора.
— Что за…
— Старик объявил это во всеуслышание на повторном заседании по делу Игоря Каркарова у жены председателя Визенгамота, знаешь ли, есть кое-какие… Северус! — Она торопливо плеснула в рюмку коньяку и сунула ему под нос. — Пей! Не хватало еще дамских драм с обмороками и нюхательными солями.
— Благодарю.
— Это твой коньяк.
— Безусловно. Но до сего момента я сомневался, знаете ли вы мое имя. — Снейп залпом осушил рюмку. — Так вот почему Барти связался с Беллатрикс…
— Нет. Он потерял Анну, я не могла отобрать еще и брата.
— Очень благородно.
— Не язви. Ты не выдал ни его, ни Анну, ни меня. Значит, семья для тебя кое-что значит.
— Или Дамблдор ошибается, считая меня своим шпионом.
— Он сказал, ты переметнулся к нему год назад как раз когда Темный Лорд начал охоту за Поттерами. Я наблюдала за тобой на Кингс-Кросс и помню, как ты смотрел на эту свою подружку. — Ткань в ее руках затрещала. — Мне жаль, что она умерла.
— Замолчите!
Эйвис грустно покивала.
— Проклятие Принцев. Мы никогда не бываем счастливы в любви.
— Если верить Барти, ваш муж до сих пор от вас без ума.
— Я сказала, проклятие Принцев, а не Краучей. Тот, кого любила я, предпочел другую…
Она потянула измятую полу мантии к глазам. Снейп вытащил платок слава богам, чистый.
— Надеюсь, не стошнит?
Тетушка усмехнулась сквозь слезы.
— Нахал.
— Это правда проклятие?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
