— Ну, так как же? — напомнил Франклин.
— Я не сказал про жену, потому что не твое это дело. — Гриффит подошел к буфету и плеснул себе еще виски. Рука его заметно дрожала. — И подробности тебе знать незачем, но раз уж ты спросил — отвечу. Да, моя жена — моя первая жена! — в то лето ходила беременная. — Старик с сожалением глянул на опустевшую бутылку. — Она умерла при родах.
— Знаю, — кивнул Франклин. Он ожидал от себя хоть каких-то чувств, но ощущал лишь полное безразличие. — Она похоронена здесь, в «Форталесе».
— Да, да, здесь. — Гриффит махом осушил бокал, вытер губы тыльной стороной руки и шагнул к двери. — Теперь ты рад?
— А с чего мне, по-твоему, радоваться? — скупо улыбнулся гость.
— А с чего бы нет? Явился незваным, ворвался ко мне в библиотеку, заставил меня вспоминать такие вещи, от которых до сих пор сердце ноет…
— И отчего бы ему ныть?
— Думаешь, смерть любимой жены — это так, пустячок? — Гриффит с трудом перевел дыхание. — Анхела была… редкая женщина.
И ведь старик не лжет, подумал Франклин, вглядываясь в морщинистое лицо. Гриффит поступил так, как поступил, но жену свою он любил, это точно.
— До того редкая, что ты сбагрил ее ребенка на сторону.
Ну, вот и все, тайное стало явным, подумал владелец ранчо. Позорный секрет, погребенный в далеком прошлом, извлечен из тьмы забвения и озарен безжалостным светом настоящего. Впрочем, врасплох его, Гриффита, не застали. Он готовился к этому мгновению с того самого дня, как Франклин Крэгг впервые подступился к нему с вопросами. По правде говоря, этого разговора он ждал давным-давно.
Тридцать пять лет назад он еще верил, что человек влиятельный и богатый может похоронить свою тайну так глубоко, что другие ни за что не докопаются. Но с тех пор и впрямь много воды утекло. Сменялись правительства, уходили в отставку президенты. И не было на свете тайны, которую удалось бы сберечь от посторонних глаз, если хоть один свидетель да остался в живых.
— Крэгг, ты меня изумляешь, — вздохнул Гриффит.
— Взаимно, Уинстон, взаимно. Однажды я задал хорошую трепку парню, который пытался утопить в речке котенка. — Франклин угрожающе шагнул вперед. — Угадай, что мне с тобой хочется сотворить!
— Парень, одно скажу: воображения тебе не занимать. Хоть романы пиши! Жаль тебя разочаровывать, но вот тебе истина: Анхела умерла и ее ребенок — вместе с нею.
— Ее ребенок?
— Наш ребенок, — поправился Гриффит, мысленно выбранив себя за оговорку. — Это трагедия всей моей жизни, Крэгг: я одним махом потерял и нежно любимую жену, и новорожденного сына.
— Печально, печально. И трагедия эта так на тебе сказалась, что не прошло и года, как ты женился вторично.
— Ну, что тебе на это сказать? Фермеру никак нельзя без хозяйки…
Франклин бесцеремонно ухватил старика за воротник.
— Ах ты, старый мошенник! — зарычал он, тряся собеседника, точно собака — кролика. — Ребенок этот вовсе не умер. Ты от него избавился. Вышвырнул своего сына из дому, точно мусор! Хотя нет — не поленился завезти его куда подальше!
— Неправда, — прохрипел Гриффит. — Говорю тебе, младенец помер. Даже вздохнуть не успел…
— Врешь! Нагло, бессовестно врешь! — Франклин с отвращением отшвырнул от себя старика. Господи, он едва не совершил непоправимое. До чего славно было ощущать под пальцами эту тощую, жилистую шею!
— Хватит блефовать, Уинстон! Я знаю правду, и все твои отговорки ни к чему не приведут. Ты, небось, баснословные деньги заплатил врачу, который принимал роды. Либо шантажировал подлеца. Вот он и подписал свидетельство о смерти, но всю жизнь ненавидел и презирал себя за это, искал забвения в вине. А на смертном одре рассказал-таки о содеянном тому, кто теперь готов пойти в суд и дать показания.
— Кто? — потребовал ответа Гриффит и тут же прикусил язык. — То есть чепуха какая-то! В толк не могу взять, о чем ты говоришь.
— А как насчет могилы? — тяжело выдохнул Франклин. — Там, где якобы покоится моя… твоя первая жена и ее младенец. — От лица Гриффита отхлынули все краски. — Подумай о могиле и о том, что в ней обнаружат, если назначат эксгумацию.
Старик словно усох и съежился на глазах. Он на ощупь отыскал подлокотник и рухнул в кресло.
— Ладно, твоя взяла, — бесцветным голосом проговорил он. — В могиле лежит только Анхела. Ты это хотел услышать?
Франклин вскинул голову. В глазах Гриффита Уинстона светилась непримиримая ненависть.
— Пожалей себя, парень. Хватит вопросов. Уходи — и мы оба забудем о том, что ты тут был. Договорились?
— Нет, — с трудом выговорил Франклин. — Не договорились. Мне нужен ответ на последний вопрос.
— Почему-то я так и подумал. — Гриффит невесело усмехнулся. — Ну, валяй спрашивай.
Франклин набрал в грудь побольше воздуху. Мир вокруг словно застыл, только кровь неистово стучала в висках да сердце глухо колотилось в груди.
— Я хочу знать, почему ты решил отделаться от меня, — тихо проговорил он.
ГЛАВА 8
Не успев договорить, Франклин уже пожалел о сказанном. Он приехал требовать правды, не умолять о милости. А вопрос прозвучал так, словно он смиренно просит объяснений.
Да какая разница, как прозвучал его вопрос! Он узнал то, за чем приехал, и даже больше. Такого он не то, что вообразить — даже понять не в состоянии!
А он-то придумывал всевозможные объяснения, пытался найти оправдание тому, как с ним обошлись. Представлял мать совсем юной девочкой: одна на всем белом свете, насмерть перепуганная бедняжка не видела другого выхода. Хотя все равно в голове не укладывалось: как можно бросить младенца на ступеньках чужого дома и уйти в ночь, не оборачиваясь.
А теперь Крэгг знал все, и нож входил в его сердце все глубже. Мать его была не девочкой-подростком, а взрослой женщиной. Она умерла, подарив ему жизнь, а ее муж избавился от сына, точно от ненужной вещи. Грудь снова сдавило от боли, но Франклин стиснул зубы и прибег к единственной панацее от всех бед — к ярости.
— А ну, отвечай, сукин ты сын! — зарычал он, разворачиваясь к Гриффиту. — Почему ты это сделал? Как мог выбросить на помойку собственную плоть и кровь?
— Никто тебя не выбрасывал, — холодно отрезал Гриффит. — Я обо всем должным образом распорядился. Тебе не на что жаловаться.
Франклин сжал кулаки и засунул их поглубже в карманы.
— Продолжай.
Гриффит подошел к буфету и плеснул себе виски из другой бутылки.
— Все оказалось легче легкого. Я нанял одного юриста — там, в Чарлстоне. — Гриффит поднес бокал к губам. — Ну, он, конечно, был не из тех, кем гордится Америка, но, как решить мою проблему, знал. И сделал все, что нужно. Измыслил подходящую байку, зарегистрировал тебя как найденыша, передал людям, которые согласились растить и воспитывать чужого ребенка… Выписал от своего имени чек на изрядную сумму, чтобы вдруг не передумали.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
