Карлик открыл перед ней дверь лягушачьей комнаты. Людмила вышла в зимний сад. Павлик шел следом за ней, настороженно следя за каждым ее движением.
И вдруг у них над головой раздался хриплый крик:
– Р-руки вверх!
Людмила вздрогнула от испуга, метнулась вперед и тут же развернулась на сто восемьдесят градусов.
Павлик от неожиданности выронил лягушку и теперь озирался по сторонам, как затравленный волк.
– Р-руки вверх! – снова донеслось из ветвей.
И тут Людмила увидела крупного попугая, который сидел на ветке огромного фикуса и ехидно посматривал на перепуганных людей.
– Это Каррерас! – крикнул из дверей карлик.
– Попугай, чтоб его! – злобно бросил Павлик и наклонился, чтобы поднять лягушку.
Николь, однако, почувствовала воздух свободы и ловко отпрыгнула с дорожки.
– Держи ее! – истошно завопил карлик. – Если она убежит, это будет конец света! Столько народу может поубивать!
И тут Людмила наконец опомнилась.
Она поняла, что у нее появился шанс и что им обязательно нужно воспользоваться. Пока оба злодея метались в поисках беглой лягушки, она толкнула на них кадку с пальмой и кинулась наутек.
– Держи ее! – кричал сзади карлик.
Людмила не знала, кого он имеет в виду – ее или Николь, и не собиралась тратить драгоценные секунды на выяснение этого вопроса. Она бежала зигзагами, как заяц, между ящиками и кадками с экзотическими растениями. Дороги она не знала и бежала куда глаза глядят.
И каким-то чудом оказалась возле двери.
Толкнув эту дверь, она оказалась в полутемном коридоре, в несколько шагов пробежала его, распахнула еще одну дверь – и оказалась на улице, рядом с главным входом в театр.
После влажной удушливой жары лягушачьего инкубатора на осенней улице было ужасно холодно и промозгло. К счастью, куртка, которую Людмила оставила на скамейке возле театра, все еще лежала там. Людмила накинула ее, запахнулась и завертела головой в поисках какого-нибудь транспорта…
И тут прямо рядом с ней остановился знакомый, видавший виды «Опель». Дядя Сурен распахнул дверцу и проговорил:
– Садись, красавица!
Людмила плюхнулась на сиденье и перевела дух.
«Опель» резко сорвался с места и через минуту был уже далеко от театра. Только теперь Людмила немного успокоилась, повернулась к водителю и, подозрительно взглянув на него, спросила:
– Как это вы так своевременно там оказались?
– А я и нэ уезжал, – честно признался дядя Сурен. – Думаю, надо подождать дэвушку, мало ли, ей опять ехать надо будэт! Мало ли, ей опять машина понадобится! Мнэ тот человек очень нэ понравился, а ты понравилась… ну вот, я подождал, смотрю: ты бежишь, как будто за тобой собаки гонятся… я так и думал, что тот человек – очень нэхороший человек… а сейчас, красавица, куда едем?
– Домой! – выдохнула Людмила. – На сегодня мне приключений хватит! – И она назвала водителю свой адрес.
Как ни странно, всю оставшуюся дорогу болтливый водитель сосредоточенно молчал. Скоро они приехали на Кирочную и остановились возле шлагбаума.
– Дядя Сурен, вас во двор все равно не пустят, – сказала Людмила, – только на неприятности нарветесь.
– Нэ дело это – молодой женщине одной по ночам ходить, – нахмурился водитель, – ну, как знаешь…
Людмиле не повезло – дежурил Сергей. Она с трудом проскользнула мимо шлагбаума, и тут началось. Сергей выскочил и заорал:
– Ты куда это прешься? – и замахнулся.
– Как смеешь? – Людмила ожгла его взглядом, так что охранник попятился.
– Простите, думал, мало ли бродяжка какая шляется, все норовят… – забормотал он, не сумев скрыть удивления, и тут Людмила поняла, что забыла отдать дяде Сурену куртку. Но было поздно, он уже уехал. Людмила откинула капюшон и прошла мимо, не глядя на охранника. Ох, растреплет он завтра же про ее ночные похождения! Может, сказать отцу, чтобы его уволили?
В дверях она сняла куртку и встретила взгляд консьержа уверенной улыбкой.
Отец, к счастью, еще не вернулся, хоть тут-то ей повезло избежать расспросов.
Когда Людмила пересекала общий холл, она услышала громкие голоса из квартиры брата – ну, так и есть, снова они скандалят с Кариной. При отце небось боятся шуметь, а тут разгулялись. Как водится, кот из дома, мыши в пляс.
Людмиле невестка не то чтобы не нравилась, они очень мало соприкасались. Карина была обычной гламурной блондинкой, каких сейчас развелось множество. В свободное от съемок время она усиленно занималась своим лицом и телом. Как раз недавно сделала ринопластику и что-то там лишнее убрала с бедер. Она была у брата не то третьей, не то четвертой женой, поженились они меньше года назад, и, судя по частым скандалам, долго этот брак не продлится. Людмила вздохнула: ей и самой не везет в семейной жизни, всего двадцать шесть лет – и уже было два неудачных брака.
– Черт с тобой! – раздался крик, и в холл выскочил брат. Но тут же сунул голову обратно и проорал что-то вовсе уж несусветное. Людмила поморщилась и огорчилась, что не успела пройти к себе.
– А, сестренка… – протянул он почти ласково, и Людмила еще больше расстроилась – Глеб был пьян.
Только в таком состоянии он говорил с ней ласково, да и то Людмиле казалось, что он притворяется. Глеб нетвердой походкой пересек холл по такой траектории, чтобы перехватить ее по дороге. Естественно, ему это удалось.
Людмила увидела близко его лицо и привычно удивилась. Брат был очень похож на отца, но все черты были со знаком минус – тяжелое, наполненное силой лицо отца у брата казалось обвисшим, твердый, уверенный взгляд отца у его сына казался немигающим, неживым взглядом робота. Отец редко улыбался, и улыбка не красила его, но у брата улыбка казалась просто злобной, как волчий оскал. Когда нужно – на официальных приемах, в деловых кругах – брат умел держаться прилично. Но дома… Людмила не любила иметь с ним дела, когда брат был пьян. Но судя по всему, сейчас ей от него не отделаться.
Он схватил ее за руку и притянул к себе.
– Хороша вдовушка. – Он приблизил свои губы к ее лицу. Пахнуло спиртным и несвежим дыханием, Людмилу передернуло.
– Пусти, Глеб, – тихо сказала она, – я очень устала…
– Ах, какие мы неприступные! – Он зло рассмеялся. – Уже вошла в роль? Быстро!
– О чем ты? – Против воли Людмила вступила с ним в разговор.
– Не о чем, а о ком, – он растянул губы в издевательской ухмылке, – о Несвицком! Готовишься к новой жизни? Ну да, невеста должна быть скромной!
– При чем тут невеста? – всерьез рассердилась Людмила. – Я вовсе не собираюсь замуж, ни за Несвицкого, ни за кого-то другого! И отстань от меня! – Она попыталась сбросить его руку.
– А кто тебя спросит? – прошипел Глеб. – Нам Несвицкий очень нужен сейчас, понимаешь? Значит, ты сделаешь все, чтобы он захотел на тебе жениться! И как можно скорее, ясно? Покрутись перед ним, очаруй, в постель сразу не ложись, но и тянуть с этим делом не стоит! Да что я тебя учу, сама все понимаешь, взрослая девочка!
– Как ты смеешь мне такое говорить! – Людмила оттолкнула его от себя. – Когда мой муж только что умер!
– Ой-ой-ой! Какой взгляд! – Он закрыл рукой глаза, как будто ослеп. – Чего ты выделываешься? Можно подумать, ты не знаешь, зачем тебя замуж выдавали? Сначала за этого… как его… Димочку. Потому что его отец согласился на коммерческое партнерство! И вы с его сыночком были гарантами, прямо как династический брак, сечешь? – Он хохотнул противно. – А как только папаша его откинул копыта, так вас сразу развели – на фига нам этот дурак, он без папаши никто и звать никак! Забрали денежки – сам виноват, нужно было не по клубам шастать, а с отцом работать. Да куда ему! Он, правда, ерепениться начал – кому охота от сытой жизни добровольно отказываться?
– И как же вы его уговорили? – тихо спросила Людмила.
– Хочешь знать? – Глеб придвинулся ближе, и снова Людмилу передернуло от кислого запаха. – Мы подсунули ему девку пятнадцати лет. Так-то ни за что не скажешь – все при ней, на все двадцать тянет, ну он и повелся. Сделали фотки, а как начал он упираться – так их на стол! Не уйдешь – сразу к прокурору. И на зону закатаем! Сейчас насчет несовершеннолетних очень строго!
Людмила отчетливо вспомнила, как Димка вышел после разговора с отцом весь белый, и поняла, что все именно так и было, как рассказывает Глеб. Ну, в конце концов, сам виноват, нечего было с кем попало возиться.
– Так что ты нам очень полезна… – сказал Глеб, – береги себя, может, еще не раз придется замуж выходить.
– Ты врешь! – Людмила едва сдерживалась, чтобы не закричать. – С Антоном было совсем не так! Я вышла за него по любви!
– Ага, как же! – усмехнулся Глеб. – Позволили бы мы тебе выскочить за постороннего хлыща! Антоша был парень не промах. А самое главное – у него имелся перспективный участок под застройку в очень удобном месте, с хорошей инфраструктурой, выкупить мы его не могли – слишком много денег запросил. И отец не мог на него надавить – так сложилась ситуация. Неглупый был твой муженек, все ему удавалось, думал, что и дальше так будет… А тогда мы и сговорились – его в семью берем, бизнес совместный, раз мы вроде как родственники. Мы ему – тебя, а он нам – участок перспективный.
