Ну очень смешно.
От кого, простите, беременна, от святого духа? Последний раз я была с мужчиной, когда мы с Ярославом... расслабились. После этого пришли критические дни. Потом, конечно, случилась крутая задержка, но это все из-за нервов. У меня часто пропадали эти дни из-за болезней или когда я сильно нервничала.
— Простите, — осторожно откашливаюсь я в кулачок, — вы считаете, что я беременна?
Девушка странно смотрит на меня, а потом заглядывает в карту. А-а... точно, карта. И Митина с Лютиком дурацкая идея. Все-таки, хорошо, что они не придумали мне гастрит. Иначе вместо УЗИ я бы сейчас глотала шланг, чтобы врач убедился, что с моим гастритом все в порядке после обморока.
— Вы наблюдаетесь у нас с беременностью, — замечает девушка, — Правда... простите, врач, наверное, ошибся. Тут указан срок в четыре недели, но, как вижу, плод уже достаточно большой. Когда у вас были последние месячные, напомните?
— Может быть, это киста? -— с надеждой интересуюсь я. Хотя, надеяться на то, что внутри тебя киста — так тупо, — последние месячные у меня были... в середине января где-то.
Врач приподнимает брови и что-то включает на аппарате. Я ошалело слушаю громкое и частое биение сердца. Как у маленькой птички.
Боже. Сердцебиения у кисты уж точно не может быть. Боже!
— Это точно не киста, Василиса. Скорее, невнимательность нашего врача. Я передам, чтобы ему сделали выговор. Угрозы не вижу, может быть, была небольшая гематома... Иногда во время беременности случаются выделения, похожие на месячные. Правда, они более скудные, чем критические дни.
— У меня и так обычно не как из ведра льет, — выдыхаю я в пространство.
До меня начинает доходить вся катастрофичность ситуации.
Я. Беременна.
От Ярослава.
Во-первых, я стану мамой. Во-вторых, папой моего ребенка будет Ярослав.
Я громко всхлипываю. По щекам начинают течь слезы. Врач, понимающе улыбнувшись, протягивает мне салфетку, и я наугад тыкаю ею возле глаз, стараясь не смазать тушь.
— Кошмар, — выдаю я, и брови врача взмывают вверх, — то есть, это, конечно, замечательно. Но кошмар. Можно я выйду попью водички? Похоже, мне нужно успокоиться.
* * *
Из больницы я выхожу с маленьким листочком в руках, на котором распечатан список необходимых анализов. У входа я натыкаюсь на Митю и Лютика, и едва не разворачиваюсь, чтобы сбежать — мне кажется, что они по моему лицу поймут, что я беременна на самом деле.
— Вась, все в порядке?
— Да, — я отмахиваюсь, — витамины только надо в аптеке купить. Отвезете?
Боже, какая же я врушка! Сказала это так легко, будто бы каждый день тайно беременею от бывших мужей.
— Ага, естественно. Давай только тут осторожнее. Пока Ярослав не видит, мы тебя под руку возьмем, чтобы не навернулась. Дорожка скользкая, тебе беречься надо. Наследника же носишь.
Мои глаза округляются так, что начинают болеть, а Митя начинает ржать, как мерин.
— Да я шучу же, ты чего напряглась?
— Не очень было смешно, — бормочу я, осторожно передвигая ногами. Господи, чуть инфаркт не получила, подумав, что уже всем известно о моей НАСТОЯЩЕЙ беременности. Я не знаю, как скажу о ней Ярославу. И скажу ли вообще. Нет, конечно, он должен знать о том, что мы натворили, но я не знаю его реакцию. И не знаю, как буду жить дальше — в моей голове есть только весьма примитивный план, который я родила за несколько секунд перед выходом из больницы, чтобы успокоиться. Там что-то про работу до девятого месяца, про покупку квартиры где-нибудь в глуши, чтобы было подешевле. На съемной рожать страшно.
Пока мы едем в машине в сторону аптеки, я обхватываю голову руками, тихо застонав.
Шутки шутками, конечно...
Но мне хочется плакать от того, что этому ребенку суждено родиться в неполной семье. Мой мир перевернулся за те минуты, пока я осознавала новость о беременности. Я хочу нормальную семью! Не хочу, чтобы ребенок видел уставшую от работы маму, скучал и плакал по воскресному папе, который живет с другой женщиной, а я бы психовала, отпуская его к отцу и думая — не нашел ли тот очередную долбанутую Милену, которой черт знает что в голову взбредет...
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Вась! Ты чё?!
— Пыль в глаз попала, — всхлипываю я. Черт, они заметили, как я ною.
— Какая, в задницу, пыль? Зима на дворе, с утра тачку Керхером мыли.
— Значит, статическое электричество!
— В глаз попало? — фыркает Митя, — Тебе что, снова угрожают? Колись.
— Нет, — злюсь я из-за минутки своей слабости, — никто мне не угрожает. Я за витаминами, все в порядке.
Я выскакиваю их машины, прежде чем меня начнут пытать и забегаю быстро в аптеку. Потом задумчиво стою перед стеллажом с детскими бутылочками и сосками. Черт, ноги меня привели сюда сами. Неужели это инстинкт?
Господи, а это что? Мое лицо? Я смотрю на тетку в отражении небольшого зеркальца на стеллаже, и осторожно трогаю ободранную, красную щеку. Как жертва домашнего насилия, блин. То ли Ярослав с Митей не успели меня поймать, то ли поймали неудачно.
Я беру влажные салфетки, чтобы протереть лицо, разворачиваюсь и налетаю на кого-то.
— Простите, — произношу я, поднимая взгляд.
Оу, черт. Зря я вспоминала Милену.
— Нужно просто смотреть, куда пр... — начинает девушка, но, когда она пересекается со мной взглядом, то, похоже, узнает меня. Ее брови взмывают едва ли не на лоб, — ты?!
Я, ага. А она стоит с двумя бутылочками в наманикюренной лапке, все такая же молоденькая, загорелая, ухоженная и отдохнувшая. Когда я смотрю ниже, на платье под распахнутой шубкой, то меня начинает душить зависть.
Стойте, а куда она дела живот? Да она же буквально недавно должна была родить. Ведьма!
Часть 27
— Это же ты мне показывала квартиру, — произносит внезапно Милена, пока я мысленно прощаюсь со спокойной жизнью, думая, что она сейчас набросится на меня и выдернет все волосы, — помнишь меня?
У меня дергается глаз.
— Прости, — выдаю я, — у меня много объектов. Я всех не помню...
— Я хотела купить трешку у тебя. Перед новым годом, но потом улетела отдыхать и рожать и сделка сорвалась, — она машет рукой, — ну там много чего было. Я с мужем разошлась.
«Ты не только разошлась с будущим мужем, но и пыталась его убить» — мелькает в голове мысль. Хорошо хоть, что она, похоже, не в курсе, что я бывшая жена Ярослава. До сих пор не в курсе.
— Ты давай быстрее. Я уже полчаса тут торчу среди этих тошнотиков, — раздается за спиной грубый голос, и я подпрыгиваю, испугавшись, а Милена закатывает глаза, что-то тихо пробормотав. Обернувшись, я сначала думаю, что мне привиделось.
— Привет, Артем, — вылетает у меня прежде, чем я успеваю подумать. Парень ,рука которого по-хозяйски ложится на тонкую талию Милены, вздрагивает и переводит взгляд на меня. В его глазах вспыхивает паника.
— Даров... — бормочет он.
— Вы что, знакомы? — хмурится Милена. Похоже ,ей не сильно это нравится. Я ее понимаю.
Артем — невероятно красивый парень, которому в этом году должно было стукнуть.... двадцать пять. Он легко мог бы пойти в модели, у него был раскрученный Инстаграм, в личку которого написывали ему тысячи поклонниц. Родившись высоким брюнетом с кудрявой башкой и лицом Джареда Лето он был обречен на популярность среди девушек. Мы с ним знакомы: несколько лет назад он был парнем Леры.
Она как раз тогда рассталась со своим мини-олигархом. Артем встречался с ней до тех пор, пока они оба не промотали скопленные Лерой деньги, а потом исчез, заняв крупную сумму в долг.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Когда Лера попыталась написать ему об этом в Инстаграм, он облил ее дерьмом, натравив поклонниц.
— Да, мы знакомы, — хмыкаю я, прокрутив в голове эти воспоминания, — в одной школе учились.
— А-а-а.
Артем с благодарностью смотрит на меня. Похоже, он ждал другого. Что я закричу, наброшусь на него и побью сумочкой во имя справедливости и честного имени подруги.
