могу сделать это с любым встречным, если задамся целью. Но я не хочу!
Руки Ветра сжали руль так, что побелили костяшки пальцев. Я поняла, что сказала лишнее и что придётся расплатиться за болтливость.
Он снова будет меня насиловать, впрочем, эта мысль вызывала лишь сладкую истому и тяжесть внизу живота. Наверное, я ненормальная, но я хотела его ласк, даже грубых, даже причиняющих боль, до судорог в сведённых бёдрах.
Я стала нимфоманкой, о которых пишут в романах, потому что только в этот момент по-настоящему чувствовала, что он меня любит. Не как игрушку, как женщину.
Я протянула руку и дотронулась до его скулы, но он отстранился, а губы сложились в неприязненную ухмылку.
– Я же видел, какая ты течная сука! Стоит показать член, и ты раздвигаешь ноги!
– Я такая только с тобой, разве не понятно?
– Посмотрим, Белоснежка! Но учти, узнаю, что ты даже флиртуешь с кем-либо, я тебя уничтожу. Раздавлю между пальцев, как крылья бабочки. Никакой жалости не жди! Ни ты, ни твоя семья!
Он разговаривал со мной презрительным, ледяным тоном, я даже стала замерзать, и захотелось накинуть на плечи шаль. Я ему верила, но не понимала, откуда такое подозрение на мой счёт.
Возможно, ответы следовало искать в его прошлом. Наверное, кто-то изменил Ветру, и он крепко запомнил, насколько это больно.
Мне изменяли тоже. Но эти отношения были лишь платоническими. Поэтому несмотря на жалость к себе, я понимала, что моему кавалеру хочется секса.
Они так и говорили в своё оправдание: «Я трахаю шлюх, но представляю на их месте тебя. Отдайся мне, и не надо будет пользоваться их услугами. Я же мужчина, не могу долго без этого».
Но я каждый раз, а всего таких случаев в моём прошлом было пару, отказывала и уходила, погрузившись с головой в учёбу и книги. На их страницах я находила и безупречно-чистую любовь, и страсть к одной женщине, переходящую в одержимость, однако, не позволяющую причинять ей вред. Впрочем, было много и обратных примеров.
– Наша семейная жизнь зависит, в большей степени, от тебя. Не лги, не заставляй меня сомневаться в тебе, и со временем получишь больше свободы. Я хочу доверять тебе, Белоснежка, но пока мой кредит доверия, скажем так, весьма стандартного и суженого размера.
Мы припарковались у клиники, и Ветер вышел первым, сказав, чтобы я сидела на месте. Он хотел открыть мне дверь самолично, в нём часто просыпался романтик и предупредительный кавалер, и это не было напоказ.
Но в любой момент он мог оборачиваться, и на месте Принца появлялось Чудовище. Страшное внешне, но всё же и с ним можно договориться.
«Хочешь погасить гнев мужчины – отдай ему своё тело, – сказала мне мама в прошлый визит домой. – Конечно, это сработает, если оно ему ещё нужно».
Я сама убедилась, что это работает.
– Не заставляй меня думать, что ты стараешься манипулировать мной из корыстных целей, – Ветер снова стал южным, ласковым и поцеловал мне руку.
– Нет, – прошептала я, глядя в глаза. – Я хочу от тебя ребёнка, просто мне страшно.
– У тебя будет всё самое лучшее, не сомневайся.
Я не сомневалась. Клиника, куда привёз меня Ветер, была новой, оснащённой новейшим оборудованием, в ней принимали самые опытные специалисты.
Обследовали меня в течение пары часов. Ветер оставил меня на это время, чтобы вернуться точно в срок и выслушать вердикт: «Здорова».
Таблетки сказали пока не пить, потому что я не предохранялась в первые дни приёма другими способами и могла уже оказаться беременной. А два дня приёма никак не скажутся на состоянии моего здоровья.
Ветер услышал то, что хотел и начал строить планы.
– Как только ты забеременеешь, мы полетим отдохнуть.
– А если мне станет плохо?
– Слышала? Ты здорова, значит, способна выносить и родить не одного ребёнка. Но, думаю, на двоих-троих мы можем остановиться.
– Почему ты не спрашиваешь меня? Что я об этом думаю?
– Спрашивал. Ты согласилась. Жаль, что не помнишь. Это было до свадьбы. И да, Белоснежка, чтобы тебе в голову, сидя дома, не лезла разная дурь, я нашёл тебе дело. Пока будешь править тексты маркетологов для рекламных кампаний. Можешь набросать свой вариант, вливайся в семейный бизнес.
– Я бы хотела поступить в аспирантуру, – упрямо произнесла я, снова возвращаясь к своим планам. Тому, что хотела я.
Я чувствовала себя так, словно больше не управляю своей жизнью. И пока не знала, хорошо это или плохо.
– Посмотрим, сначала роди мне ребёнка. А там будет видно.
* * *
Дни потекли тоскливо медленно, зато ночи я проводила в раю. Ветер был со мной крайне предупредительным, даже ласковым, но я понимала, что это затишье перед бурей. И всё же не боялась будущего.
Если дела в фирме шли хорошо, то муж мог прийти ко мне в постель только под утро. Разбудить меня поцелуем и заняться любовью с ещё сонной женой.
– Ты такая тёплая и сладкая! – шептал он и пробуждал меня глубокими ласками, за которыми следовал безудержный секс.
Я полюбила тот момент, когда мы кончали одновременно. Фанатела от ощущения горячего семени, обжигающего лоно изнутри.
И уже ни о чём не жалела. Казалось, в мире нет ничего важнее наших разгорячённых тел. Иногда я сама просила его научить меня быть такой, какой нужно.
Начала получать удовольствие от орального и анального секса. Меня даже заводил запах наших потных тел, когда после очередной феерии страсти не было сил доползти до ванны.
И он брал меня снова, меня, нечистую и неостывшую после прошлого раза, изливался в пульсирующее лоно, наполняя своим семенем до краёв. А потом мог не появляться в моей спальне несколько дней.
– У меня работа,
