Нового я ничего не услышал. Это же говорили и другие, но только Синица добавлял экспрессии (вполне понятной): Курагин - паук, безжалостный и хитрый, Григорий - волчара и убийца, отца родного кончит, если потребуется, Иван - потенциальный отравитель и инквизитор, иезуит паршивый, Александр наркоман, педераст и вообще извращенец, Катенька спит и видит, с кем бы потрахаться и отхватить себе кусок
дядюшкиных капиталов. Даже Ирина что-то уж больно тиха, добра и ласкова, наверное, тварь ещё та, если вышла замуж за Григория. Такое вот вольное и приглаженное резюме его достаточно страстной речи.
- Знаешь что?.. раз ты мне не веришь, найди здешнего деревенского старосту, Петра Алексеевича. Знаком, говоришь? Еще лучше. Мужик он непростой,
директор школы по совместительству. Он имеет зуб на Курагина и кое-что знает. Кое-какие намеки были. Ты его порасспрошай получше. Я вот не хотел этим заниматься, идиот. И ещё тебе совет: держи машину наготове. Если что, легче будет удирать.
- Ладно, - не стал я спорить. - Буду держать.
- И запомни, - не мог он остановиться, - Курагин не человек. Вернее, мы для него не люди. Он считает себя всемогущим, сверхчеловеком. Мы для него пыль под ногами.
- Да слышал я это все, - отмахнулся я. - Нашел сверхчеловека, в самом себе разобраться не может.
Тут мы и приехали. В поселке Синица вновь ощутил себя в стане врагов и с облегчением высадил меня.
- Не передумал? Останешься? Ну давай.
И, шелестя шинами колес, машина Синицына исчезла за поворотом.
ГЛАВА 15
ИНТЕРЕСНЫЙ ФОКУС
МАЙОРА ФЕДОТОВА
Несмотря на то, что Синица высадил меня не у конторы Арбатова (что было понятно, учитывая его стрессовое восприятие здешней действительности), сориентировался я быстро. Вдоль улицы я уловил совершено голубое сияние водохранилища (день был с утра безоблачным), там же серела бетонная коробка так называемого речного вокзала; путь мне был ясен.
Было ещё одно дело, которое я решил по пути исполнить и - на ловца и зверь бежит, - издали уловил на пустой проезжей части дороги истошно сигналящий черный "Джип" со знакомой с ночи мигалкой.
На мою поднятую руку машина вначале не среагировала. Вид мой был, конечно, не соответствующий представлению блюстителей порядка о внешности начальства - я ведь с утра так и не переоделся, не во что было, - но проехав уже, машина, на всякий случай вильнув к обочине, остановилась.
Никто не вышел, там ждали моего приближения. Я открыл заднюю дверцу и плюхнулся на пустое сиденье. Впереди, возле водителя, сидел сержант с автоматом. Ни водитель, ни сопровождающий мне не были знакомы.
- Мужики, давайте к майору Федотову.
- А ты кто такой? - грузно повернулся ко мне сержант, невзначай нацелившись дулом автомата мне в район живота.
- Кто я такой, сержант, тебе доложит твой майор, если много будешь задавать вопросов. Ну все, времени нет. Давай, паря, трогай, - сказал я водителю.
Они почли за лучшее не выяснять далее, кто я такой. Однако сопроводили до кабинета Федотова, дабы, ежели я окажусь проходимцем и мелкой сошкой, отыграться за собственное молчаливое унижение.
Им это не удалось.
Встречен я был с большим уважением и радостью. Рядовые улетели, словно пташки, майор, даже не спрашивая, достал бутылку армянского коньяка (пятнадцать лет выдержки, пояснил тут же) и с шоколадкой уже разложил на столе натюрморт, через который чокался.
- Убери, майор, - с тайным злорадством сказал я. - На службе не пью.
- Понял, - быстро среагировал Федотов. - Сам держу только для гостей.
Так я ему и поверил. Рожа скоро треснет от воздержания.
Бутылка была убрана. Майор повернулся от сейфа, где держал и снедь.
- А я тут выяснил личность ваших крестников, капитан.
- И кто же?
- Небезызвестные личности. Андрей Степанович Блюмберг и Петр Владимирович Куницин. Оба жители Екатеринбурга. Еще неделю назад сидели дома, занимались мелким рэкетом - бомбили владельцев коммерческих ларьков и вдруг раз - и к нам. Жаль, конечно, что нельзя их допросить, тут уж вы, капитан, малость перестарались, к сожалению.
- Немного, подтвердил я, и майор, засмеялся, как заржал, словно я невесть как удачно прошутил.
- Ну ничего, - успокоившись, продолжил майор. - Раз дело сорвалось, кто-нибудь ещё должен появиться. Тут либо вы, либо мы, но должны сработать.
- А так значит, больше ничего нет?
- Ничего. Осталась только протокольная подпись. Мы оформили все как разборку между двумя мелкими бандитами. Так вас устроит?
- Меня то устроит. А если дело выплывет?
- Как это выплывет? - не понял он.
- Ну мало ли... - сказал я.
Майор несколько мгновеий смотрел на меня. Потом что-то мигнуло в его глазах.
- Я же не учел, что вы, в общем-то, ещё и не начали рабоать на Курагина.
Он ещё раз посмотрел на меня и, видимо, что-то окончательно уяснил для себя. Во всяком случае, сомнение исчезло из его глаз. Он открыл сейф и, покопавшись, извлек листок с фамилиями, именами и отчествами людей. Напротив стояли и телефоны.
- Хочешь, капитан, фокус покажу?
Он, почему-то, перешел на "ты". Что-то в моих словах позволило ему это.
- Что за фокус?
- Выбирай любую фамилию из списка. Хоть не всех, но многих знать должен. Этот список мне Курагин передал. Уже давно. На случай вот таких, как с тобой, происшествий. Смотри, смотри в лист.
По мере прочтения я, честно говоря, обалдевал. Из МВД тут, правда, были одни замы. Из прокуратуры тоже. Несколько фамилий я просто не знал, хотя где-то слышал, наверное, по телевизору.
- Выбирай, выбирай.
- Зачем.
- Я же сказал, фокус покажу.
Ну что же. Я ткнул пальцем в перечень генералов МВД и попал на того, кого и захотел выбрать.
- Дальше что? - спросил я.
Майор, не отвечая, с повадками Деда Мороза, развязывающего перед детворой мешок с подарками, подтянул к себе телефон и стал набирать номер, стоявший против фамилии.
- Семен Семенович? - радостно запел он, когда его соединили. - Семен Семенович! Это майор Федоров вас беспокоит. Из Тургеневского плеса. Ну как же, как же. Михаил Семенович здоров, вашими молитвами.
Он подмигнул мне.
- Я вот чего звоню. Хочу пригласить на охоту. Кабанов развелось видимо-невидимо. Все как и прошлый раз. И порыбачите, и постреляете.
Да, Семен Семенович. Тут такое дело. Появились тут у нас двое гастролеров из Екатеринбурга и устроили между собой разборочку. Ну, как и бывает в таких случаях. Летальный исходец, точно. Мы их оформили, конечно... да, да... Ну что вы, вашими молитвами. Какое беспокойство... Так когда вас ждать? Я сообщу, конечно... Ну до скорого.
И майор Федотов положил трубку.
- Ну как?
- Хороший фокус, - сказал я, стараясь, чтобы лицо мое ничего не выражало. Хотя мне очень хотелось выразить. Хотя бы словами. Однако я просто стал прощаться.
- Мне пора, майор. Протокол надо подписать, или как?
Федотов мигнул.
- Лучше я завтра подъеду. Надо кое-какие вопросы заодно решить. Понимаете, капитан?
Я в принципе понял. И не стал задерживаться, к черту! Ведь мне ещё надо было забрать свой "Жигуль". Да и навестить Лену, что одно и было приятно, надо признать.
ГЛАВА 16
НАКАРКАЛ, СКОТИНА
Машина стояла на месте. Я и был уверен, что найду её в целости и сохранности, но где-то внутри, все-таки, шевелилось сомнение: а ну как Арбатов в вердцах нацарапает короткое слово гвоздем на капоте? Я заранее решил, что с него станется и был, даже, готов... Мой настрой, к счастью не понадобился.
Телекамера все так же жужжала, тупо смеряя меня своим электронным взглядом. Но на этот раз полный круг оптической манипуляции камере завершить не дали: на полпути её остановили, дверь с щелчком открылась, навстречу застучали каблучки, а следом - едва не выпрыгнув из туфелек и платьица, - уже висела на мне Ленка.
- Привет, рыбка! - - поздоровался я.
Судя по приему и быстрым поцелуям, которыми она здоровалась со мной, девочка окончательно влюбилась. И я бы оказался невежливым, если бы не ответил ей, тем более, что пухлые влажные губки тянулись, тянулись...
Она с трудом перевела дух, когда я оторвался от нее. Встреча с Леной меня настолько же взбодрила, насколько посещение майора Федотова перед этим, привело в упадок. Да и черт с ними со всеми начальниками! Если им так уж хочется продаваться - это их дело. Мы, все же, простые сыскари, наше мнение никто не спрашивает, нас просто гоняют, как собак...
- Ты кончила? - вдруг жирный голос Арбатова прервал мои мысли. Лена все ещё обнимала меня за шею, но глаза и фигурка уже собирались в кучку, как у побитой собаченки.
Надо же!
- В моем присутствии, - назидательно начал я, - ты, собака, пенёк недопиленный, должен держать свою пасть на замке. Открывать её можешь, когда я тебя спрашиваю. Отвечать коротко: да и нет. Все понял?
Я расслабленно, с лагерной кошачьей неотвратимостью приближался к нему, замечая, как хозяйская злоба в глазах сменяется надломом. Иногда бывает приятно закончить схватку вот так вот, не прилагая физических усилий, одним напором всеотрицающего наглого безумия. Но сейчас мне не этого хотелось.
