едет нежданный гость, так же, как и я, пробираясь в тумане. Может, он тоже боится! Такое бывает.
Но сердце внутри леденело, предчувствуя беду. Я уже почти бежала по белым камням (счастье, что их было видно в тумане!).
Букля в саквояже даже не шевельнулся.
Что с ним? Заснул? Или тоже боится?
Надо бы остановиться, открыть саквояж, проверить, все ли с поросенком в порядке. Пропустить всадника вперед. Он наверняка проедет мимо, даже не заметив меня. Кто будет смотреть на обычную служанку, бредущую к замку в тумане?
Одинокую. Беззащитную.
Мама…
Как я себя ни уговаривала, паника лишь нарастала. А еще хвасталась коллегам, что новомодный недуг, панические атаки, – это не про меня. И вот приехали. Ладони похолодели, я изо всех сил сжала ручку саквояжа – единственного оружия, которое однажды уже спасло одну вредную фею, – и заставила себя обернуться.
– А‑а‑а‑а!
Прямо на меня окутанный зловещим туманом несся… Всадник без головы.
Черный конь, развевающиеся полы плаща, головы нет. Я попятилась назад и упала, запутавшись в юбке. Хотела позвать на помощь, но изо рта вырвался лишь тихий хрип.
И тут я услышала смех. Тихий смех призрака. Он был повсюду! Казалось, смеялся сам туман. Любого человека такое повергло бы в ужас, но на меня, как ни странно, подействовало отрезвляюще. Я вскочила и бросилась наутек, сосредоточенно глядя под ноги, стараясь смотреть лишь на белые камни под ногами.
Конь заржал: монстр упустил добычу и теперь негодует. Так ему и надо, а я не сдамся. Ни за что!
Замок уже совсем рядом, но и стук копыт не отстает. Развернулась, замахнулась саквояжем – будь что будет, все равно он меня нагнал. Конь взвился на дыбы, в лунном свете сквозь туман блеснули подковы, смех стал громче.
Меня отбросило в сторону какой-то неведомой силой, а Всаднику на плечи опустилась тонкая сверкающая сеть.
Раздался крик, полный гнева и боли. Призрак рухнул вниз, конь забил ногами в воздухе и бросился на темный силуэт, неожиданно возникший прямо перед нами.
– Силен, – раздался знакомый голос.
Золотая сеть на безголовом монстре стремительно таяла, он медленно поднимался на ноги, сжимая в руке топор.
– Лорд Харди?!
– Вы живы? Рут, давай! – Мужчина махнул рукой, подняв голову, взвыл ветер, и я увидела в небе сквозь туман очертания «Богомола».
В жизни я так не радовалась ржавой штуковине, с ревом летающей в четырех метрах над землей в принципе и над моей головой в частности, и сейчас была готова рыдать от счастья!
– Живее! – Лорд Харди перехватил трость правой рукой.
Щелчок – и из набалдашника выскочил клинок, с лязгом встретившись с окровавленным лезвием топора безголового. Посыпались искры.
– Милорд! – кричал Рыжий, высунувшись из машины. – Но…
– Вы мне мешаете! – рявкнул тот, чудом увернувшись от удара. – Забирайте девушку!
Всадник без головы с пластикой профессора Мориарти кружил вокруг лорда. Жуткое зрелище. Головы нет, но он словно все видит, все слышит, и самое удивительное – его тяжелое, хриплое дыхание слышно со всех сторон.
Безголовый и лорд были одного роста. То есть монстр, конечно, выше. Выше на целую голову, но ее-то как раз и не было! Не было совсем. Я стала вспоминать все, что знаю о безголовых призраках. Почти безголовый Ник из «Гарри Поттера»? Нет. Не то. Всадник без головы? Но тот никого не убивал, этот же – настоящий взбесившийся монстр Франкенштейна! Словно несколько ужасов сошлись воедино.
– Убирайтесь оба!
Лорд змеей скользнул под руку противника, вонзив лезвие призраку в грудь, но… ничего не произошло. Монстр распался на рваные хлопья белесого тумана и возник вновь как ни в чем не бывало!
– Энн! Залезайте!
«Богомол» спустился ниже, и Рыжий выбросил веревочную лестницу. Я стала осторожно подниматься, свободной рукой прижимая к себе драгоценный саквояж. Букля по-прежнему не шевелился.
– Живее! – Мне протянули руку и втащили через борт.
– С‑с‑спасибо, – прошептала дрожащими губами, наблюдая, как конь заходит лорду со спины.
– Они его окружили! Смотри!
Рыжий кивнул, направив летающую машину наперерез, – мы врезались в черного, как ночь, огромных размеров скакуна и пролетели сквозь.
– Призрак! Он ведь не может навредить? – заорала я пилоту в ухо, старалась перекричать шум вращающихся лопастей.
– Не все так просто! – крикнул в ответ парень.
– Рут, давай! Слышишь меня?
– О чем это он?
Вместо ответа Рут (по крайней мере, теперь я знаю, как его зовут) взял мою руку и, нагнувшись, прижал ладонь к какой-то штуке, похожей на рычаг, что торчала прямо под ногами.
– Я скажу, и тогда дергай на себя, поняла? Что есть силы! Поняла?!
– Да!
Лорд Харди прихрамывал, пригибаясь, стараясь улизнуть от топора, которым безголовый крутил без устали, словно ветряная мельница!
– Смотри! Он его ранил!
– Нет! Он притворяется. Приготовься!
Лорд и правда будто заманивал Всадника, и, когда безголовый вновь вспрыгнул на коня и замахнулся топором, чтобы нанести последний удар, Рут скомандовал:
– ДАВАЙ!
Я налегла на рычаг всем весом и, когда он поддался, зажмурилась от нестерпимо яркого света, что залил всю поляну и нас с Рутом!
Золотые лучи разорвали туман в клочья, заставив фигуру в черном плаще съежиться, будто сдутый резиновый шарик. Всадника опутало золотыми сетями. Хочется сказать: «С головы до ног», – вот только головы-то у него как раз и не было.
– Благодарю вас, Рут! – донеслось снизу сдержанно, чисто в английском стиле.
– Благодарить надо нашу новую горничную! – крикнул Рыжий, подмигнув мне.
Всадник неподвижно лежал на земле, а черный конь бродил рядом, старательно прячась от света. Лорд Харди внимательно наблюдал за ним, пока «Богомол» медленно шел на снижение.
– Конь! Его мы не поймали, – забеспокоилась я.
– Энергия призрака неразделима, – покачал головой пилот. – Когда Всадник окажется в лаборатории, конь материализуется. Он не может существовать без хозяина. Главное, мы его поймали!
Выпрыгнув из «Богомола», Рут подал мне руку. От молодого человека исходило дружеское тепло. Он был простым, открытым и веселым – не то что этот… лорд Харди.
– Милорд, у нас получилось! – Рут в полном восторге подбежал к искрящемуся кокону из золотых сетей. – Мы его поймали.
– Надеюсь, – покачнулся милорд.
Я заметила, что был он очень бледен и измучен. Видимо, бой дался хозяину замка с трудом. Кто он? Охотник за призраками? Что эти призраки вообще здесь делают? И сколько их? Чем именно они опасны? Что за золотые сети, зачем их ловить и…
Столько вопросов! Вот только у лорда Харди ясно написано на бледном его лице, что отвечать он на них не собирается. Тем более всяким там любопытным горничным.
– Как вы думаете, милорд, что он здесь
