того, что он сможет бороться. Моя дочь, внучка, правнучка, все, кто будут потом, после них, каждая сумеет встать на его защиту. А я помогу им памятью и правильным выбором.
— Тебе их совсем не жалко? — Бэз устало посмотрел на подругу.
Рина закусила губу.
— Жалко, Бэз. Ты даже не представляешь, как жалко. Но, увы, по-другому не получается. Либо так, либо мой род исчезнет, а следом за ним исчезнет и весь Рингарол. Простое женское счастье будет им недоступно. Как и драконицы, мои внучки-правнучки смогут родить только раз в жизни. Только три дня и три ночи, когда можно будет зачать ребёнка, единожды за всю жизнь. Но если выбранный ими мужчина откажется… — брови женщины неожиданно сдвинулись, кулаки сжались, глаза полыхнули драконьим огнём. — Нет, этого никогда не случится. Магия подчинения передаётся с кровью. Она не исчезнет и через тысячу поколений.
— А если какой-нибудь из твоих правнучек попадётся такой как я, на кого магия подчинения не действует? Что, если она его выберет?
Рина накинула на голову капюшон.
— Очень на это надеюсь.
Бэз едва не поперхнулся от удивления:
— Как это? Почему?
Женщина не ответила. Только плотнее закуталась в плащ, словно внезапно замёрзла.
Маг молчал секунд двадцать, потом опёрся руками о стол и, чуть приподнявшись, посмотрел на спутницу сверху-вниз:
— Значит, решила? Обратной дороги нет? Назад уже не вернёшься? В Карухтан не поедешь?
Рина помотала головой.
— Ну что ж… — мужчина поднялся с дивана. — Не буду больше тебя убеждать. Твой выбор — это твой выбор. Силой его не изменишь… — Бэз взялся за ручку двери. — Прощай… Ри…
Маг, не оглядываясь, шагнул в коридор.
Дверь за ним с шумом захлопнулась.
Женщина, оставшись одна, уткнулась в окно невидящим взглядом.
По её лицу текли крупные слёзы…
Я проснулся от холода.
Ощущение странное, поскольку, проснувшись, перво-наперво обнаружил, что укрыт сразу двумя одеялами. Откуда они взялись, понятия не имею, знаю лишь, что в моём рюкзаке не было ни одного.
Поёжился, поджал ноги, повернулся на правый бок, натянул шерстяной край повыше, прикрыв им уши и нос…
«Хм, чего-то всё равно не хватает… Или кого-то?..»
Открыл глаза.
«Ну, так и есть».
Лейка в палатке отсутствовала.
Вроде бы ерунда, но на душе вдруг стало тревожно.
Куда она подевалась? Зачем? Откуда у меня эти сны? Кто их навеял? Неужели Лариса? Почему я то чувствую, что безумно влюблён в эту девушку, то наоборот — отталкиваю её от себя, ощущая фальшь в отношениях? Может, это и есть магия подчинения, которую упоминали в моём сновидении Рина и Бэз?.. Нет, не похоже. Не помню, чтобы Лариса хоть раз заставила меня сделать что-нибудь против воли… Но тогда почему я волнуюсь, что её рядом нет? Или это обычная ревность? Ведь, как ни крути, кроме меня тут ещё четверо мужиков… Тьфу, блин! Совсем охренел…
Чертыхнувшись вполголоса, я нащупал ботинки, надел их, зашнуровал, затем подхватил послужившую подушкой куртку и, еще раз поёжившись, выбрался из палатки.
Снаружи стоял туман. Деревья за ним еле угадывались. Виднелись только верхушки.
Тихо, холодно, сыро. Не слышно ни скрипа ветвей, ни шороха листьев, ни тонкого жужжания мошкары. Лес словно замер в предутреннем ожидании. Луна на небе уже истаяла, а солнце ещё не взошло. Остались лишь звёзды…
Как же их всё-таки много?! Наш Млечный Путь по сравнению с местным просто подделка. Пародия, плагиат, плохо сработанная обманка. Здешние звёзды выглядели не холодно поблескивающими точками в космической пустоте, а казались предтечей нового дня.
Нет, это даже не звёзды, это натуральное Северное сияние. Золотые и серебряные искорки, окутанные зеленоватым маревом, выплывающим из тумана, словно дракон, спрятавший собственный хвост на одной стороне небосвода и пытающийся отыскать его на другой. Полотно, достойное кисти художника. Красота, кажущаяся нереальной, порожденная магией, а не разумом.
Я не видел теней. Вершины деревьев, пучки травы, все они будто стекали в туман, оставаясь лишь темными силуэтами на фоне колдовских звёзд колдовского мира.
Их свет словно играл со мной в неведомую игру, то обвивая меня мягкими струями, то вдруг отшатываясь и начиная метаться в поисках новой «цели», а потом находя её совсем рядом, в каком-то десятке шагов.
Лейка стояла спиной ко мне, раскинув в стороны руки, будто пытаясь объять необъятное и принять на себя и в себя всю окружающую нас магию.
Аура ведьмы горела ровным огнём. Тонкие ниточки силы тянулись к ней отовсюду. Прямо со звёзд, с высокого неба, из клубящегося возле леса тумана, из травяных зарослей, из пахнущей чем-то пряным земли, из мелких луж, поблескивающих среди кочек, из капель росы, из свивающихся в воздухе невидимых ветряных узелков…
— Сегодня хорошая ночь, — голос колдуньи звучал тише, чем шорох кошачьих лап, но я почему-то слышал всё совершенно отчётливо. — Считается, вторая из трёх самая лучшая. Вчера было хуже… Завтра… даже не знаю…
Меня буквально выворачивало наизнанку от дикого желания броситься к Лейке, подхватить её на руки и унести незнамо куда. В лес, в туман, в манящую тьму, где мы будем только вдвоём и где никто никогда не сможет нас оторвать друг от друга…
Наваждение схлынуло через пару секунд. Я успел сделать лишь шаг, но тут же замер как вкопанный. Как будто прямо в мозгу щёлкнул невидимый выключатель. Словно кто-то намного мудрее и старше меня вдруг прошептал: «Не спеши. Ещё не сделано самое главное, а ночь не лучший советчик».
Туман стал рассеиваться.
Девушка опустила руки.
Окружающее её сияние начало понемногу тускнеть, превращаясь в обычную ауру простой деревенской ведьмы.
— Светает, — вздохнула она, кивнув на первые пробивающиеся сквозь частокол ёлок и сосен солнечные лучи. Потом повернулась ко мне и, виновато пожав плечами, добавила. — Пойду, соберу палатку…
К посёлку мы вышли, когда часы показывали без четверти пять. Солнце уже взошло, но пока висело довольно низко, цепляясь краешком за горизонт. Длинные тени от домов и деревьев тянулись до самой реки, а спуск к воде из-за обрывистых склонов выглядел ещё погружённой в ночь полосой. Фонари там отсутствовали, как и собаки, поэтому проскочить вдоль берега нам удалось незамеченными.
К пристани, точнее, к нескольким деревянным мосткам, отдаленно напоминающим причальные сооружения, мы подходить не стали. Лодки имелись не только там — на берегу их тоже хватало. Вытащенные из воды, они дожидались хозяев, привязанные цепями к каменным столбикам и перекладинам-брусьям, закреплённым поверх столбов.
— Это не от воров. Это, чтобы не унесло при разливе, — пояснил зачем-то Гиляй, хотя его никто и не спрашивал.
От воров вроде нас замки и цепи
