Отставник почувствовал отвратительную слабость во всем теле и тошноту. Такое уже было с ним один раз — когда несколько лет назад, отправившись на Карельский перешеек за грибами, он споткнулся, шлепнулся в сырой мох и вдруг увидел в полуметре от своего лица свернувшуюся на кочке гадюку.
Змея подняла треугольную голову и пристально уставилась на незадачливого грибника. Он почувствовал тогда такую же слабость и едва не потерял сознание. Для человека, отслужившего тридцать лет в милиции, это почти невероятно.
Правда, тогда он каким-то чудом взял себя в руки, вскочил и бросился бежать… и бежал не останавливаясь шесть километров до ближайшей железнодорожной станции.
Седой пассажир смотрел на него с тем же выражением, что та гадюка, только сбежать бывший милиционер не мог.
— Я последний раз тебя спрашиваю — где ты ее высадил? — прошипел седой, и зрачки у него сузились, как у гадюки.
И водитель, презирая самого себя, вполголоса проговорил:
— Возле цирка-шапито… там стоянка для трейлеров, вот она к ней и пошла…
— Я же знал, что ты мне все скажешь! — насмешливо процедил седой и, надев свои очки, выбрался из машины. Правда, прежде чем уйти, он наклонился и сказал: — Само собой ты меня не видел! Если будешь болтать лишнее — сам знаешь, чем это для тебя кончится!
Страшный пассажир исчез, и водителю сразу полегчало, только руки тряслись, как после той встречи с гадюкой, да во рту долго ощущался неприятный металлический привкус. Ему пришлось просидеть неподвижно минут сорок, прежде чем он смог вести машину. Но и через сорок минут, и через час на душе у него было муторно. Он чувствовал себя так, как будто только что упустил матерого уголовника… больше того — как будто сам помог ему сбежать от справедливого наказания.
Часом позже возле стоянки цирковых трейлеров остановился новенький синий мотороллер. Водитель мотороллера, пристегнув свою машину цепью к фонарному столбу, направился к ближайшему трейлеру.
Это был невзрачный молодой человек в синей форменной куртке с непонятной надписью на спине, с объемистой кожаной сумкой на плече и с выражением деятельной скуки и озабоченности на лице — в общем, типичный курьер.
Подойдя к трейлеру, курьер постучал в дверь костяшками пальцев, поскольку звонка на двери не было.
Дверь приоткрылась, и из вагончика выглянул пожилой клоун с наполовину раскрашенным лицом, в теплой домашней куртке и шлепанцах на босу ногу.
— Кто стучится в дверь ко мне с толстой сумкой на ремне? — продекламировал клоун, с любопытством разглядывая курьера. — Заходи, служивый!
— Экспресс-почта! — сообщил курьер. — Срочный заказной пакет для… — Он взглянул на квитанцию и старательно выговорил: — Для Вальтера Чинизелли!
— Жаль, что не для меня! — Клоун состроил горестную гримасу, и из глаз его брызнули два фонтанчика слез.
— Где я могу найти господина Чинизелли? — повторил курьер, не отвлекаясь на цирковые штучки.
— Это вам во-он туда! — Клоун показал пальцем на дальний трейлер. — Только он сейчас, кажется, репетирует!
Курьер коротко поблагодарил клоуна и направился к указанному трейлеру. По дороге он внимательно оглядывался по сторонам.
На этом трейлере звонок имелся. Курьер нажал на кнопку, однако вместо обычного звонка за дверью раздался собачий лай.
Впрочем, дверь вагончика тут же распахнулась, и на пороге появился высокий мужчина во фраке и белой чалме, с неестественно бледным лицом и выразительными черными глазами. Увидев курьера, он вопросительно на него уставился.
— Господин Чинизелли? — осведомился курьер.
— Совершенно верно! — Господин во фраке кивнул, и над его головой вспорхнул белый голубь.
— Экспресс-почта! Для вас заказное письмо. — Курьер достал из своей сумки конверт из плотной желтоватой бумаги, но не отдал его адресату, а строго добавил: — Нужно предъявить документ, подтверждающий вашу личность.
— Это запросто! — Господин полез рукой за лацкан фрака, но вместо паспорта достал оттуда огромный букет хризантем.
— Ах, извините, это кажется не то… — проговорил он, едва заметно посмеиваясь. — Одну секунду… — Он снял чалму, запустил в нее руку и вытащил за уши крупного розового кролика. Кролик удивленно моргнул и задрыгал лапами.
— Ах, опять не то! — Фокусник выпустил кролика, но тот никуда не убежал, только выжидательно смотрел на хозяина.
— Ждешь угощения, Крошенька? — Фокусник снова запустил руку в чалму, вытащил оттуда крупную морковку и протянул ее кролику. Кролик жизнерадостно захрустел.
— Документ, пожалуйста! — напомнил ему курьер.
— Ах да! — Фокусник огляделся по сторонам, наклонился и вытащил из-под правой лапы кролика паспорт в кожаной обложке. — Вот же он, я помню, что он где-то здесь…
Курьер раскрыл паспорт и прочитал вслух:
— Василий Иванович Чикушкин… позвольте, но мне нужен Вальтер Чинизелли!
— Так это одно и то же! — заверил его фокусник. — По документам я Чикушкин, а в цирке — Чинизелли…
— Но тогда я не могу отдать вам этот конверт! — заартачился курьер. — У меня почта для Чинизелли, значит, мне нужен документ, подтверждающий, что вы это он… и попрошу вас побыстрее, мне еще нужно доставить несколько писем!
— Кроша, представляешь, этот молодой человек говорит, что ему нужен другой документ! — Фокусник снова наклонился к кролику и вытащил из его уха красивую книжечку в ярком пластиковом переплете. — Вот это вам подойдет?
Курьер взглянул на документ. Это был диплом, удостоверявший, что господин Вальтер Чинизелли, он же Василий Чикушкин, награждается первой премией на конкурсе артистов цирка.
Этот документ удовлетворил придирчивого курьера, и он отдал фокуснику конверт, предварительно заставив того расписаться в толстой прошнурованной книге.
Проводив курьера, фокусник вошел в свой вагончик и вскрыл конверт.
Внутри оказался лист плотной белой бумаги — и на ней ничего, ни слова, ни строчки, ни значка.
— Ага! — проговорил Чинизелли, хитро ухмыляясь. — Наверное, это шуточки Ашота Бабаяна! Старик в своем репертуаре! Наверняка бумага с фокусом, письмо написано невидимыми чернилами!
Фокусник побрызгал на лист бесцветной жидкостью из маленького пузырька — но с ней ничего не произошло, невидимый текст не проявился. Тогда он посыпал бумагу зеленоватым порошком — и тоже безрезультатно. Наконец он подержал лист над пламенем свечи — бумага потемнела от жара, но надпись не проступила…
Чинизелли разочарованно пожал плечами и спрятал загадочное письмо вместе с конвертом в шкатулку с двойным дном, чтобы разобраться с ним позднее.
А курьер, расставшись с фокусником, повел себя странно. Он направился не к своему мотороллеру, хотя только что очень спешил. Вместо этого он обошел всю стоянку, заглядывая в окна трейлеров.
Когда он уже собрался уходить, окно одного из вагончиков открылось и оттуда вылетел большой красивый попугай. Вслед за попугаем в окно высунулась симпатичная молодая женщина и громко крикнула:
— Перри, куда ты, немедленно вернись! Жизнь так прекрасна! Вернись, орешков дам!
Курьер замер, как собака, почуявшая свежий след.
Стараясь не шуметь, он расстегнул свою сумку, запустил в нее руку… В следующую секунду он издал удивленный возглас: в его руке оказался букет хризантем, такой же, как тот, который фокусник извлек у себя из-за пазухи. Отбросив хризантемы, курьер снова полез в сумку… На этот раз он вытащил не меньше десяти метров шелковых лент. Только с третьей попытки он достал из сумки цветную фотографию молодой женщины и сличил ее с хозяйкой попугая.
Сходство было очевидным.
Курьер проследил, как женщина водворяет обратно в окно вернувшегося блудного попугая, и торопливо вернулся к тому месту, где оставил свой мотороллер, и через десять минут уже ехал по Московскому проспекту.
Правда, проехал он недалеко: рядом с Московскими воротами его поджидала длинная черная машина.
Стекло машины опустилось, оттуда выглянул седой человек в черных очках.
— Нашел? — спросил он без всяких предисловий.
— Так точно, — заторопился молодой человек, невольно понизив голос и оглядываясь по сторонам. — Третий вагончик слева, в дальнем от входа ряду…
— Слева? — переспросил седой. — Слева от входа на стоянку?
— Нет… — Курьер задумался, припоминая свой маршрут. — Третий слева, если стоять лицом к шатру.
— Смотри у меня, если ты что-то напутал…
В третьем часу ночи, когда город погрузился в самый глубокий и тяжелый сон, рядом со стоянкой цирковых трейлеров остановилась длинная черная машина. За рулем машины сидел седой человек средних лет. Даже глубокой ночью он был в черных очках. Рядом с ним на пассажирском сиденье располагался невысокий подтянутый мужчина в черном облегающем комбинезоне — вроде тех, какие носят ниндзя в гонконгских приключенческих фильмах.
