Покрышев минусовал…
Всё равно выходило более десятка ударных самолётов, да ещё не растерявших командной слаженности, фактически уже выходящих на боевой курс. Аккуратно «выкусывать» из ордера отстающих «подранков»… — на такую «роскошь» у них уже не оставалось времени. Тактика, взятая советскими асами против истребителей эскорта и тех, кого англичане для себя назвали «свободными охотниками»: бей, кто подвернётся, кого придётся, не подставляясь под «ответное»… — против тяжеловесного строя торпедоносцев была несостоятельна. С этими надо было разобраться во что бы то ни стало! Во что бы то ни стало за те оставшиеся семь-десять минут, в течение которых выжимающие 350–380 км/ч T8F «Grumman» преодолеют три десятка миль до рубежа сброса торпед.
Командир авиагруппы «Чапаева» повторил свой предыдущий приказ. В этот раз в эфире уже прозвучало то самое — «Любой ценой!».
Они атаковывали их с разных направлений, попеременно, разом, роясь на виражах в повторных заходах — в задаче развалить эту чёртову «фалангу»! В конечном счёте, никто не спорит — цели трудные, опасные, но поодиночке не притязающие на равенство. Тем более на неуязвимость. За истребителей работали скорость, резкое маневрирование, пушки… «Эвенджеры», защищавшие свои экипажи полудюймовыми бронестёклами и бронеплитами, огрызались умело — простое и надёжное управление стрелковой башенки с крупнокалиберным М2 «Browning», снабжённой сервоприводом, не оставляло желать лучшего.
Уже все, обе стороны, понимали — осталось немного! До конца! И потому не жалели патронов, давя на гашетки, поливая до упора: небо перечёркивали мелькающие бело-огненные хаотичные разлётом пулемётные росчерки («трассирующий» в ленте каждый второй, третий), полосовали заметно-дымные дорожки пушечных… — всё мельтешило, встречно переплеталось, длинными очередями выписывая изгибающиеся траектории.
Получая пробоины даже от попадания 20-миллиметровых снарядов, «Грумманы» умудрялись оставаться на крыле, упорно продолжая держаться в воздухе, упорно продолжая следовать к цели.
Для советских лётчиков, не менее напористо лезших на обострение, сейчас шёл размен времени на фактор самосохранения, жертвуя машиной — сколько выдержит «полудюймовых»?., и всё одно сомнительно жертвуя собой, ибо внизу простирающийся ледяной встречей океан.
Як-9 атаковал с фланга, держась в одном эшелоне с англичанами, дабы те, перекрывая себе же директрисы, не могли бить по нему в несколько стволов.
Порывисто раскачивающийся на перекладке с крыла на крыло точно маятник, гвардии капитан Коломиец* ворвался в середину британского построения, расстреляв первого попавшегося — «двадцатимиллиметровые» хлестнули по капоту, вырывая куски обшивки. Тот вспыхнул, треща повреждённым, уже не вытягивающим мотором… до поверхности ему было лишь клюнуть носом, обрывая полёт, обрывая ударом об воду жизни.
Ошеломительно лавирующий в плотных порядках истребитель поймал в прицел другой торпедоносец, вспоров тому брюхо!., и вместо того, чтобы взмыть, где его наверняка бы скосили в несколько стволов, поднырнул вниз! Подфюзеляжные оборонительные точки «Эвенждеров» «отдыхали» в виду низкопрофильного полёта, не ожидая, что кто-то сунется в зажатый просвет между самолётами и водой. Опомнились уже вдогонку… Унося на оперенье хвоста пулевые отверстия, шалый «Як» вырвался из паутины беспорядочных трасс на свободу.
* Пётр Коломиец, 13 личных побед. Герой Советского Союза.
Командир третьей эскадрильи капитан Амет-Хан Султан атаковал по горячке, сорвавшись с двух тысяч резким переходом с крутого на пологое пикироеание.
Долбил напропалую — разогнавшийся истребитель орудийная платформа аховая, большая скорость не способствовала большой точности. Тем не менее, подвернувшийся под пушечную очередь торпедоносец брызнул остеклением фонаря, не оставляя шансов экипажу, пилоту… потерявший управление самолёт безвольно свалился на крыло.
Скорость истребителя нисколько не убавилась, капитан едва успел перенести огонь, всаживая уже почти в упор!.. — взбрыкнувший носом вверх «Эвенджер» заставил подорвать истребитель, разойдясь в метре от столкновения, очертя голову проносясь выше — подставляясь, теперь и сам собирая на себя всё то, что слали в него в яростном захлёбе «Браунинги».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
За «Яком» с жёлтый коком потянулась струйка дыма.
Выходя из свалки, завывая болезненной нотой двигателя, он пытался набрать высоты в запас…
Сохранил лишь горизонталь. Падающие обороты двигателя передавали зримые перебои на винт и, похоже, что ему уже было недолго…
Его видели, свои, кто-то тщился вызвать в эфире: 'Султан! Султан! Прыгай, не дури, прыгай!
Комэск-3 должно быть уже плохо воспринимал окружающее, да и высоты там оставалось с гулькин нос…
Проволочив за собой хвост чёрного дыма, *Як' уже у самой воды выправился, грубо приводнившись в туче брызг… каким-то чудом ещё удерживаясь на поверхности, раскачиваясь, неумолимо с каждым клевком на волне зарываясь носом, погружаясь.
Медленно сдвинутый фонарь показал с трудом выползающего контуженного ударом лётчика.
Тремя сотнями метров выше над ним пронёсся дымящий «Эверджер»… — Сбрасывай её, сбрасывай! Сейчас рванёт! — запальчиво выкрикивал пилот — командир экипажа. Русский пробил им бомбоотсек, оттуда потянуло, завоняв палёным — где-то, что-то горело, поджаривая торпеду, та не детонировала сразу, но могла в любой момент…
Бомбардир жал на спуск электропривода:
— Не сбрасывается! Не сбрасывается!
Пилот со своего места попытался избавиться от опасного груза вручную, дёргая рычаг. Тщетно. Самолёт повело на курсе. Несмотря на предпринятые противопожарные меры, задымление нарастало, появилось пламя.
— Сгорим к чертям, сгорим!..
— Садимся на воду! Садимся на воду! Внимание! Высота 800 футов! 500… 300… 100… приготовиться к удару!
Развернувшуюся в небе битву влекло далее, оставляя за собой на принимающей океанской поверхности обломки и целые планеры, круги на воде, веемые ветром дымы, огарки, набрякши осевшие на волнах парашюты, должные привлекать жёлтым цветом спасательные жилеты и плотики… вот и эту очередную жертву — герметичный фюзеляж «Эвенджера» обладал положительной плавучестью, не будь он вспорот пушечной очередью. Экипаж готовился к неизбежному купанию.
* * *
К слову, планирующие воздушный налёт штабисты британского авианосного соединения рассматривали для 820-й эскадрильи торпедоносцев выход на советскую эскадру с альтернативного курсового вектора. В том числе. Это было тактически обоснованно: пикировщики отвлекают на себя внимание средства ПВО, была основная массовая группа торпедоносцев, тогда как подкравшееся на низкой высоте звено «Эвенджеров» внезапно атаковало с другого, неочевидного, направления. Отсутствие достоверных данных о месторождении русских ставило реализацию данных замыслов под сомнение. Практически. Заблаговременно и вовремя обнаруженные надводные цели радарами поисковых «Барракуд» ещё сохраняли некие эвентуальные возможности успеть перенаправить торпедоносцы в обход, во фланг, или же…
Никаких «или» для них не случилось. Внезапный ракетный удар спутал все планы, внеся неразбериху в общее управление «крылом». Лидирующий эскадрилью «Грумманов» старший офицер пытался что-то прояснить у руководившего всем боевым вылетом координатора, а именно: следует ли им оставаться на прежнем курсе? Или же предпринять обходной манёвр?.. Так и не дождавшись ответа.
А потом ему, всем им, стало не до этого — налетели советские истребители и началось…
* * *
Классический «Vic» — V-образный трёхсамолётный клин, ведомый суб-лейтенантом Биллом Косте ром *, шёл в середине общего строя, что давало ему достаточно удобную позицию наблюдать за развернувшейся по сторонам и выше на горизонталях схваткой. Советских истребителей было немного, какая-то их часть предпринимала атаки на крайние и замыкающие «Эвенджеры». Другие занялись «Файрфлаями» эскорта. В чём немало преуспели. Лейтенант со своего места пытался оценить положение, осматриваясь, выискивая — где свои?.. «Где, чёрт возьми, наше прикрытие»⁈ В то время как наскоки «красных» непосредственно на группу торпедоносцев только ужесточились. Британские экипажи, пилоты, им приходилось буквально терпеть, ведя свои точно потяжелевшие машины в плотном ряду, валко удерживая интервалы и дистанции под вражеским огнём. Молча. Эфирный канал был отдан на откуп бортовым стрелкам — в данной ситуации это было правильно и более чем актуально, этого требовала тактика совместной обороны.
