— Что они и делают время от времени. И сколько их несчастных под дамокловым мечом еще ходит…
— Какие предложения?
— Завтра пойду в проектное бюро устраиваться на работу. Думаю, что меня возьмут.
— А трудовая книжка?
— Пять лет без записей. Вот только сына надо куда-то пристроить. Ведь я, в случае чего, пойду напролом.
— Они тебя вычислят.
— Вряд ли. Наше агентство не на мое имя оформлено, если ты помнишь. И название мы не раз меняли. Нет. Для них я чистый лист бумаги.
— Я бы тебя взял. Ты баба аппетитная.
— Фотоброшь нужна. Пора и нам на их контору досье собирать.
— Не торопись. Тут каждый жест и слово продумать надо. Один раз оступишься и больше не подойдешь. Если вообще живой останешься.
— Хватит маячить. Наливай кофе, садись, и будем кумекать. Одна голова хорошо, две хуже.
И они стали кумекать.
8.
Человек, сидевший в глубоком кресле, чувствовал себя хозяином. Комната на втором этаже имела отдельный вход с тыльной части здания, где висела табличка «Котельная», а на самом деле лестница вела наверх. Он приезжал на точку с инспекцией раз в квартал. Таких организаций у него хватало, а временем он не располагал.
На стене комнаты висела плазменная панель в пятьдесят дюймов по диагонали. По этому экрану он мог наблюдать за любым уголком двухэтажного здания проектной организации, что он и делал. Стоящая за его спиной Елена Андреевна Приленская, ответственная за данный объект, как выражался человек в кресле, давала некоторые пояснения и отвечала на вопросы.
Когда на экране появился «класс» с девочками, мужчина начал внимательно разглядывать каждую, пользуясь пультом управления.
— Одно место пустует, Леночка?
— Кандидаток целая очередь. Временный обрыв цепи из-за инженера, который создал для тебя шумную машинку.
Мужчина рассмеялся.
— «Шумная машинка» говоришь? Смешно. Да, действительно. Не для меня, а для моего брата. В правительственных кругах взрыв наделал много шума. Я думаю, многие догадались, чьих это дело рук. Притихли. И вроде бы амбиций поубавилось. Иногда полезно проводить акты устрашения. В газетах написали, будто в доме взорвались баллоны с газом. Для обывателя эта версия пройдет, но не для специалистов.
На одной из женщин камера остановилась. Он долго ее разглядывал и спросил:
— Новенькая?
— Да. Вдова, двое детей. Ирина. Тридцать пять лет.
— Она мне нравится. Пришлешь ее в Ватутинки.
— Боже тебя упаси! Она же старуха!
— Я тоже немолод. Все. Вопрос закрыт. Набирай двух. Вряд ли она вернется к тебе обратно.
— Хорошо. Тебе виднее. С детьми? Или…
— Без «или». Я не хочу, чтобы она чувствовала дискомфорт. Это отражается на сексе. Когда женщина обслуживает клиента, у нее не должно быть посторонних мыслей в голове. А уж тем более забот. Ну вот, кажется, мы все вопросы решили. Пора ехать на следующий объект. Тяжелый у меня сегодня день.
— Я тебя провожу, Герман.
Приленская проводила своего босса и сразу же направилась в отдел проектирования, где располагался отряд девушек.
Вызвав Ирину в коридор, она улыбнулась и масляным голоском сказала:
— Хочешь заработать триста долларов?
— Странный вопрос, Елена Андреевна.
— Я вижу, ты уже освоилась. За эти деньги тебе придется поработать в выходные дни за городом.
— А как же дети?
— Возьмешь их с собой. Там все обустроено на высшем уровне. У тебя будет время навещать их в перерывах. Часа на три в дневные часы. Я думаю, что и ты, и они останетесь довольны. И, пожалуйста, расслабься. Ты первая из нашей бригады, кто получает такое выгодное предложение. К тому же ты получишь два оплачиваемых отгула в любое удобное для тебя время, если не будут нарушены интересы твоих постоянных клиентов.
— У меня нет постоянных клиентов.
— Тем более. Согласна?
— Конечно.
— Тогда готовься. В субботу утром за тобой приедет машина.
Приленская ушла.
Как она и думала, в приемной сидела очередь. Из двух десятков женщин ее внимание привлекла одна рыжеволосая, резко выделяющаяся своей яркой внешностью на фоне остальных. Макияж выглядел слишком вульгарно, но ведь ее не в дипломатический корпус готовили. Мужики любят вульгарных баб, если это не их собственные жены.
— Вы! Пройдите в мой кабинет.
Девушка встала и последовала за начальницей. За ними захлопнулась дверь.
Нанимательница села в свое кресло, а кандидатка осталась стоять в дверях.
— Мордашка у вас сносная. Посмотрим на ноги. Поднимите юбку.
Та с хладнокровием оголила стройные длинные точеные ножки, словно хотела сказать: «Довольна, мымра болотная?»
— И тут изъянов нет. А теперь присаживайтесь к столу и проведем предварительную беседу. Если вы женщина мыслящая, то поймете, что в нашей организации вы сможете заработать хорошие деньги. Итак. Как вас зовут?
— Анастасия Викторовна Ковалевская.
— Думаю, мы сработаемся, Настя. У тебя красивая брошь. Старинная? Наследство бабушки?
— Бабушки. Только не моей, а моего бывшего любовника. Сейчас мы расстались, и я осталась без средств.
— Решаемые проблемы. Торговать на рынке ты, разумеется, не хочешь, а профессии и опыта у тебя нет. Думаю, что тебе повезло и ты попала туда, куда надо.
— Хотелось бы надеяться,— многозначительно ответила Настя и ухмыльнулась. Это была дерзкая и вызывающая ухмылка.
ГЛАВА III
Москва. Конец марта
1.
Можно сказать, что убийство совершено на глазах у оперативников. Точнее сказать, два опытных следопыта из «наружки» сидели в машине в десяти метрах от подъезда, где происходила бойня. Они среагировали только тогда, когда услышали крик. Сорвались с мест, вбежали в подъезд, а там на тебе! Труп с двумя пулевыми ранениями лежал наполовину в лифте — верхняя его часть, а ногами на площадке. Женщина вошла в подъезд, поднялась по ступенькам на площадку, а тут такой кошмар. Ее визг сотрясал стекла в соседних домах. Тут же вызвали оперативную бригаду с Петровки и следователя из прокуратуры.
Минут через тридцать в подъезде собралось человек пятнадцать. Конечно, в ход пошел план «Перехват», но никто не верил в успех. Сработано чисто, и убийца не новичок, чтобы его в ближайшей подворотне схватить.
С Петровки прислали одного из лучших оперов — Степана Марецкого, а из городской прокуратуры приехала дамочка. Ее даже через оцепление пропускать не хотели. То ли модель, то ли поп-звезда — не поймешь. Пришлось удостоверение показывать. Выяснилось, что надушенная французскими духами красотка — подполковник юстиции, следователь по особо важным делам прокуратуры Ксения Задорина. Пришлось пропустить да еще и честь отдать. У ментов из оцепления слюнки текли, когда они провожали ее взглядом. И чего такая баба в прокуратуре забыла? Ей только в кино сниматься, а она бумажки пишет и по моргам шастает.
Марецкий относился к Задориной иначе. Им уже приходилось вместе работать. Нельзя сказать, что ее появление майора обрадовало. Нет, дело не в профессионализме молодой красавицы. С этим у нее все в порядке. Просто она его смущала, и он постоянно краснел в присутствии следователя Задориной. Можно догадаться почему. Ему тридцать семь, холост, ей тридцать пять и не замужем. Ребята из управления давно хотели их сосватать, но только Марецкий к таким приколам относился плохо и наложил вето на эту тему. Правда, как-то он обронил где-то на вечеринке: «Был бы я хоть полковником, еще куда ни шло, а так не пойдет. Не ровно стоим». Ксения старалась не надевать мундир, когда работала в одной упряжке с Марецким. Она была девушкой неглупой и все понимала. Но только вид делала, будто ничего не замечает.
— Здравствуй, Степа,— почти ласково произнесла она. — Давно приехал?
— Минут десять назад.
Он опять покраснел, но ничего сделать с собой не мог. Она и не смотрела на него. Зачем зря человека смущать.
— Что скажешь? — спросила она.
— Все наглядно. Киллер поджидал его внизу. Дверь лифта открылась, парень хотел выйти, а его свинцом встретили. Первый выстрел ключицу ему перебил, а второй мозги вышиб.
— Обыскали?
— Нет еще. Сейчас фотограф с врачом закончат, и обыщем.
— Что говорят наружники? Марецкий удивился:
— А ты откуда знаешь?
— Машина с номерами ФСБ стоит у подъезда. Чего бы ей здесь делать? Не случайно же они появились?
— Тогда зачем играть в испорченный телефон? Сама и спроси у них.
В сторонке стояли два молодых человека в штатском. Высокие симпатичные ребята. Марецкий подозвал одного из них. Тот с готовностью подошел.
— Вот, лейтенант, эта дама следователь из прокуратуры Ксения Михална Задорина. Пролейте свет на загадочные обстоятельства.
Лейтенант кивнул.
— Мы сидели в машине по другую сторону улицы. Поглядывали за подъездом, но не очень внимательно. Этот парень зашел в дом минут за тридцать до крика, который нас взбудоражил. Я выскочил из машины и бегом сюда, а напарник развернулся и подогнал машину к входу. Забегаю, а тут такая картина. Вызвали «скорую», милицию. На «скорой» ту женщину увезли. Старушку инфаркт стукнул.
