— Можно Марин — поджимает губы — они вычеркнули меня из своей жизни, после того как узнали, что я возможно не встану на ноги. Был повреждён позвоночник и мне сулили остаться в кресле навсегда. Зачем им сын овощ? Проще отказаться от него и выкинуть из жизни.
Господи в такой тяжёлый момент они его предали, да как-то? В голове не укладывается.
— С тобою был хоть кто-то рядом? Друзья? Девушка? Хоть кто-то.
Он усмехнулся грустно и помотал головой.
Неужели он был один на один со всем этим.
— Руслан- на глаза слёзы наворачиваются.
Как он это пережил. Ведь в больнице ещё был. Ему помощь нужна была и поддержка.
— Девушка ушла от меня на следующий день после того как пришёл в себя. Ей не нужен был парень овощ…
От него отвернулись самые близкие.
Он ведь подумал, что и я отвернулась от него вчера, как и его близкие?
Подумал, что предала, как он сказал.
Как же больно за него…
— Я никогда не отвернусь от тебя слышишь? — заглядываю в глаза, хочу, чтобы поверил — что бы с тобою не произошло я с тобою. Ты очень дорог мне и нужен больше всего на свете. Я очень тебя люблю. Знай об этом всегда. В жизни могут быть любые события, просто знай, что я никогда с тобою так не поступлю. И даже если тебе будет так казаться, как в эти два дня- это не так. Я ни на минуту не переставала думать о тебе. И пришла при первой же возможности.
— Спасибо, что не ушла сегодня. Мне было очень плохо без тебя.
— Я бы не смогла уйти от тебя. Даже если ты против этого.
— Я подумал, что ты из жалости со мною — бурчит, опуская взгляд.
— Дурачок. Я люблю тебя очень, поэтому я здесь, поэтому я с тобою — касаюсь его щеки и тихонько поглаживаю — я бы всё равно не ушла никуда от тебя, даже если ты просишь об этом. Ведь я не могу без тебя.
— А я без тебя — его глаза заблестели.
Он притянул к себе ближе и уложил на плечо, прижался губами к моему виску.
— Не исчезай больше, пожалуйста, я не вынесу этого больше.
— Обещаю — обнимаю его крепче.
Не оставлю его больше никогда.
Кроме тебя у меня никого нет — вспоминаю его слова, аж сердце сжимается.
— Ты всё это время был один? — решаюсь спросить.
Он кивает молча, подтверждая мои догадки.
— Как давно это произошло?
— Полтора года назад — говорит хрипло.
Не очень давно и раны на сердце ещё свежи. Как ты выдержал всё это родной мой?
— Не так давно. Я так рада, что ты нашёл в себе силы встать на ноги — говорю ему.
— Это было моей целью, во что бы то ни стало, но не сразу. Сначала ничего не хотелось, даже жить. Потом — тяжело выдыхает — благодаря соседу по палате начал приходить в норму. Он был весь переломанный, но такой позитивный, что порой поражался ему. Он, наверное, заразил меня тягой к жизни. Через некоторое время сел в кресло. Было сложно решится на это. Но потом понимаешь, что это лучше, чем ничего. Так хотя бы я могу передвигаться. Ты не представляешь, как страшно было в нём остаться — садиться его голос.
Обнимаю крепче его, тяжело выдыхает.
— После больницы написал матери первый раз. Попросился пожить в квартире Никиты, так как там всё оборудовано для колясочников. У меня были ключи от неё. Она полдня не отвечала, потом ближе к вечеру написала можно, только, чтобы я сам оплачивал счета за неё. И если будет долг за квартиру меня вышвырнут оттуда.
— Это эта квартира? — немного отстраняюсь и оглядываюсь.
— Нет это другая квартира. Ту я попытался сдать, как только встал на ноги, чтобы хоть немного денег было, больничный очень маленький приходит, так как я год с лишним не работаю. И сейчас не понятно, когда меня выпишут на работу.
— А родители не против, что ты сдаёшь?
— Мать нет, отец наверняка не знает об этом. Я позвонил ей, когда собрался съехать, но она не взяла трубку. Я написал смс. Она долго не отвечала. Потом написала, чтобы сдавал от её имени и в договоре прописывал её данные. Наверняка, чтобы отец не догадался, а может, чтобы половину денег ей отдавал, не знаю.
Вместо помощи ещё и деньги забирают, зная, что сейчас они ему нужны на лечение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— То есть с матерью ты поддерживаешь связь?
— Ну если считать переводы на карту раз в месяц связью, то да — усмехается горько — она просила ей больше не звонить и не просить ни о чём, они и так одолжение сделали для меня, Марин.
Одолжение… Поражаюсь его терпению в отношении к ним. И ведь чувствуется, что относится к ним с теплом, несмотря ни на что. Мать, отец называет. Другой бы так же отвернулся от них, после всего. Возможно от того, что всё ещё нуждается в их любви и заботе, которую не видел вовсе.
— Ты самый замечательный человечек, ты знаешь об этом — говорю ему, обнимаю крепко-крепко, чтобы почувствовал это, упираюсь носом ему в шею, вдыхая его будоражащий хвойный аромат.
— Марин — говорит хрипло— откуда ты такая взялась, а? — прикасается нежно губами к виску.
— На твою голову? — усмехаюсь. Он мотает головой.
— На мою душу — улыбнулся и немного склонился. Прильнул губами к моим очень трепетно и ласково, от его нежности просто оглоушило. Люблю его до безумия.
Глава 32
Марина.
Руслан не много отстраняется и я возвращаюсь в реальность.
— У тебя звонит телефон — говорит и тянется к пальто.
Как не вовремя-то. Надеюсь не из больницы.
Вытаскиваю телефон из кармана и смотрю на экран.
— Это мама — говорю Руслану и отвечаю на звонок.
Мама возмущается, что давно не звонила ей, а вчера она вообще дозвониться не могла до меня. Стараюсь вкратце объяснить ей всё и обещаю завтра прийти к ней в гости. Мама успокаивается, и мы договариваемся встретиться с ней завтра на ужине. Наконец-то кладу трубку. Руслан внимательно смотрит на меня, немного с грустью.
Решаюсь предложить ему кое — что.
— Пойдёшь завтра со мною? — спрашиваю.
— Куда? — его брови ползут вверх.
— К маме, знакомится.
— А это будет уместным? — немного теряется.
— Уместным.
Моя мама простой человек и его она примет.
— Боишься не понравится моей маме? — пытаюсь свести всё в шутку.
— Я не лучший вариант, наверное — опускает взгляд.
Да шутка моя была не уместной, когда же я привыкну, к тому, что он всё так остро воспринимает?
— Руслан у меня мировая мама и ты ей обязательно понравишься.
— Думаешь? — не поднимает взгляд.
— Знаю, ведь я на неё похожа и люблю тебя очень. Пойдём, она обещала испечь пирог завтра.
— Но ты её не предупредила — поднимает взгляд.
— Если бы я про тебя заикнулась, не избежать вопросов разговор был бы бесконечным. Я завтра днём её предупрежу, а лучше сделать сюрприз, иначе она наготовит целый пир горой и мы с тобою от неё не выходить а выкатываться будем.
Он улыбнулся наконец-то за этот вечер.
— Хорошо. Что любит твоя мама? С пустыми руками как-то не удобно идти. Те более я не званный гость.
Какой же он предусмотрительный.
— Купим пирожное в пекарне, она очень любит с масляным кремом. Я знаю какие.
— Хорошо — немного смущается.
— Не переживай, всё будет хорошо.
Надо будет только завтра всё маме рассказать, чтобы не вводила его в краску нелепыми вопросами про его родителей.
— Надеюсь.
— Обязательно — заверяю его и беру за руку — давай подниматься.
Вспоминаю про его спину, ведь нельзя ему так долго сидеть. Нарушает все мыслимые и немыслимые правила.
Он кивнул. Я поднялась на ноги и протянула ему руки, чтобы опёрся на них.
— А почему тумбочка перевёрнута? — решаюсь спросить когда он поднялся.
— Запнулся, когда шёл тебе дверь открывать.
Это этот грохот я слышала.
— Ты не упал?
Ведь любая встряска в его положении…
— Чуть не поцеловался с полом — смущённо улыбается.
Господи и после этого ещё и напрягал спину.
— Так быстро в кровать — тяну его за руку.
— Да нормально, Марин — он хромая делает шаг и немного морщится.
