Неожиданно оживает мой телефон в кармане. Руслан. Господи, родной мой только не это. Беру трубку.
— Марин — очень взволновано — ты ещё в больнице?
— Да — отвечаю.
— Хорошо, там отец у вас. Я уже еду дождись меня, пожалуйста.
— Руслан не надо, пожалуйста — прошу его и уже понимаю, что бесполезно.
— Я скоро, подожди, солнышко. Не переживай, ладно — его голос садится.
— Я жду тебя, но прошу…
— Чшш, всё при встрече, ладно? — кладёт трубку. У меня душа в пятки падает. Неужели он уже всё решил. А как же мы? А как если я не смогу его вытащить? Неужели он готов рискнуть всем ради человека, который его ненавидит. «Щенок» всплывает в памяти обращение его отца.
Глава 37
Руслан.
В течение дня переписываемся с Маринкой и в смс. Сначала переживать начал, что она долго не отвечает, но она позже объяснила, что была на операциях, как и предупреждала. Стало намного спокойнее и приятно на душе, что можно вот так просто сказать любимой, что скучаешь, и она ответит тебе.
Немного нервничаю перед встречей с её мамой. Надеюсь она такая же добрая и отзывчивая как Маринка и не будет нам палки в колёса вставлять. Так не хочется вставать между ней и Маринкой. Ставить Марину перед выбором, ведь я сейчас живу без родителей и нет в этом ничего хорошего. Интересно, почему Маринка не говорит про отца? Может она росла без него? Надо будет расспросить её по дороге, а то ляпну что-нибудь не то при её маме.
Чтобы чем-то занять себя и не думать о Маринке, потому, что все мысли так или иначе улетают к ней почему-то, начинаю собираться, хотя время ещё половина пятого. Она скоро закончит работу. Открываю шкаф, выбирая чистую футболку.
Может, стоит зайти за цветами для её мамы? А какие цветы она любит? Маринке надо написать. Тянусь к телефону. Блин я Маринке то ещё ни одного цветочка не подарил, как-то неудобно. Ладно, она решила пирожное, ей виднее. В следующий раз приду с цветами, а то может меня этим же букетом да взашей выгонят. Хотя если она спрашивала, что я люблю, значит, человеку я не безразличен, и она будет меня ждать. Надеюсь, что не разочарую её сегодня, хоть и с клюкой как дед.
Да блин, что-то я разнервничался, перед знакомством с отцом Янки так не переживал.
Неожиданно оживает мой телефон зазывной трелью. Маринка, решила закончить раньше?
Смотрю, на имя входящего абонента и в груди печь отчего-то начинает. Мама? Я ей ещё в начале месяца деньги перевёл. Не должно быть долгов. Ох, надеюсь, новые жильцы не напакостили, мне же она башку оторвёт.
Нерешительно беру трубку.
— Да.
— Руслан — её голос звучит надрывно, что-то случилось.
— Мам?
— Твой отец, он в больнице и у него отказывают почки. Нужна операция и донорская почка. Ты можешь стать донором для него, нужно кровное родство. Руслан, пожалуйста, он в очень плохом состоянии.
Каждым словом бьёт в самое сердце.
— Как такое произошло?
Ума не приложу, у него де всё было в порядке.
— После смерти Никиты он стал пить и очень сильно. Он обонкротился в том году. Мы живём сейчас на его сбережения, но и их не хватит, чтобы купить донора. Руслан спаси его — она воет в трубку.
Она понимает о чём меня просит? Наверное да.
— Мам, ты же заешь, какие могут быть последствия.
Пытаюсь хоть немного абстрагироваться.
— Ты о них не думал, когда влетал в столб. Так в чём дело, тебе сложно спасти отца? — кричит в трубку- он в районной больнице и очень надеюсь, что ты имеешь хоть каплю уважения к своему брату и отцу, и появишься там в ближайшее время.
— А вы имеете хоть каплю уважения ко мне! — кричу в трубку, но слышу короткие гудки на том конце.
Имеют? Ничегошенки я для них не значил и не значу. Вспомнили, когда нужен стал. А!!! Да что ж такое-то. Неужели я по их мнению даже жизни не заслужил? Уважения к брату. Да я жизнь за него готов был отдать, потому, что для него я был человеком, не для вас. Что же делать. Несколько дней назад, я бы даже не задумываясь, полетел спасать отца. Но сейчас в моей жизни появился человечек, которого я просто не могу оставить. Она не сможет без меня, как и я без неё. Маринка моя родная.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но если бы дело касалось её родителей, может быть она бы и решилась…
Не знаю…
Районная, так там же Маринка работает. Я должен поехать и всё узнать. Наспех одеваюсь и вызываю такси.
Уже в машине звоню ей, моей девочке.
— Марин — пытаюсь собраться с мыслями — ты ещё в больнице?
— Да — её голос дрожит, словно очень переживает.
— Хорошо, там отец у вас. Я уже еду дождись меня, пожалуйста — пытаюсь объяснить вкратце.
— Руслан не надо, пожалуйста — она в курсе всего. Господи, моя умница уже догадалась обо всём. Как бы я хотел, этого не делать знала бы ты…
— Я скоро подожди, солнышко. Не переживай, ладно — пытаюсь хоть немного её успокоить
— Я жду тебя, но прошу — её голос срывается, она плачет?
Не надо!!
— Чшш — не хочу, чтобы плакала — всё при встрече, ладно? — кладу трубку, я не могу выдержать её слёз сейчас.
Захожу в больницу и узнаю в какой палате лежит отец у вахтёрши. Меня пропускают. Поднимаюсь на лифте на нужный этаж и выхожу. Пытаюсь отключить эмоции, но когда вижу зарёванную Маринку, душа уходит в пятки.
Она подбегает и обнимает меня.
— Руслан, не надо, не делай этого пожалуйста. Разрывает сердце своими словами.
Отпускаю клюку, та с грохотом падает на пол. Маринка, вздрагивает, а я обнимаю её, прижимая крепче к себе, мою родную девочку.
— Тише, малыш — глажу её по голове — не плач — целую её в висок.
Хочу её успокоить, но у самого на душе сквернее некуда. В груди всё в узел завязывается при мысли оставить её одну.
— Марин, что случилось? — слышу чей-то голос и отрываюсь от моей девочки.
Она смахивает слёзы.
— Артём, всё, нормально — отстраняется немного.
— Ага, вижу, вы кто? — смотрит на меня с прищуром высокий брюнет, чуть младше марины.
— Я сын, Каримова, хотел…
— А понятно, вы готовы подписать документы на донорство?
— Нет, он ничего подписывать не будет! — Маринка разворачивается в моих руках и строго смотрит на парня.
— Я думал, он согласен, если нет, седьмая палата, извините. Но Марин, третья палата свободная, не пугайте народ — он разворачивается и отходит от нас.
— Идём — она поднимает клюку и подаёт мне, а затем тянет за руку к третьей палате.
Мы заходим с ней в палату, она прикрывает дверь за нами. Я прохожу к кровати и сажусь на неё. Тяну Маринку за руку, и она присаживается ко мне на колени. Обнимаю её, притягивая к себе.
— Нет — она мотает головой и утыкается носом мне в плечо — прошу, не делай этого, Руслан. Он не заслуживает такого, пожалуйста. Я же с ума сойду!
— Марин — тихонько глажу е по спине, ощущая всю её боль сейчас как свою — а как бы ты поступила, если бы это был твой отец?
Она вздрагивает и отстраняется. Я сказал что-то не то?
— Мой отец меня любил, он души во мне не чаял, дал образование и поддерживал во всём, я очень его люблю, и мне его очень не хватает.
— С ним что-то случилось?
Кивает и смахивает слёзы.
— Два года назад его сбили на переходе, не довезли. Если бы только он попал ко мне, я бы спасла его.
— Мариш — притягиваю её к себе.
Родная моя, она ведь даже никогда не говорила об этом. Она тоже тяжело переживала потерю родного человека. Как я люблю тебя моя девочка.
— Я не хочу потерять и тебя, не смогу, я не переживу этого.
— Чшш — тихонько укачиваю её, чтобы успокоилась.
Через некоторое время она успокаивается и отстраняется.
— Я разговаривала с твоим отцом, он ужасный человек, он не стоит твоей жизни. Я очень боюсь за тебя Руслан.
Я и сам боюсь, знала бы ты как.
— Он обидел тебя?
Хам он ещё тот, я-то привык к этому.
— Не в этом дело. Ты должен жить, а не он за счёт тебя.
— Марин, мне надо поговорить с ним.
