class="p1">– В самом деле, повезло, – с готовностью согласился я.
– А вот будь я Бруксом, или Вудхаусом, или кем-то еще из полусотни людей, имеющих все основания желать моей смерти, как долго удавалось бы мне спасаться от самого себя? Фальшивый вызов в суд или на встречу – и все было бы кончено. Как хорошо, что не бывает тумана в странах, где говорят на латинских языках, ведь там убийцы так и кишат. Бог мой, ну наконец что-то избавит нас от этой убийственной скуки!
Это была горничная с телеграммой. Холмс вскрыл послание и разразился смехом.
– Ну-ну! Мир перевернулся, – промолвил он. – К нам собирается мой братец Майкрофт.
– А почему бы и нет?
– Почему нет? Да это все равно что встретить трамвай на деревенской улице. У Майкрофта собственные рельсы, и он ходит только по ним. Квартира на Пэлл-Мэлл, клуб «Диоген», Уайтхолл – таков его кольцевой путь. Здесь он бывал один-единственный раз. Что за оказия заставила его сойти с рельсов?
– Он этого не объяснил?
Холмс протянул мне телеграмму брата: «Необходимо увидеться по делу Кедоген-Уэста. Скоро буду. МАЙКРОФТ».
– Кедоген-Уэст? Где-то я слышал эту фамилию.
– Ничего не вспоминаю. Но чтобы Майкрофт стронулся с места! Скорее планета сойдет с орбиты. Кстати, вам известно, что собой представляет Майкрофт?
Мне смутно помнилось его объяснение времен истории с греком-переводчиком.
– Вы говорили, что он занимает какую-то небольшую должность при британском правительстве.
Холмс усмехнулся:
– Я тогда не знал вас так хорошо, как теперь. Когда речь идет о важных государственных делах, надо быть осмотрительным. Вы правы, он работает на британское правительство. Но если вы скажете, что порой он и есть британское правительство, – тоже не ошибетесь.
– Ну знаете, дружище Холмс!
– Я предвидел, что вы удивитесь. Майкрофт получает четыреста пятьдесят фунтов в год, довольствуется подчиненным положением, совершенно лишен амбиций, не добивается ни почестей, ни чинов – и притом остается самым незаменимым человеком в стране.
– Как так?
– Его должность уникальна. Он сам себе ее придумал. Прежде такой никогда не было и после него тоже не будет. У Майкрофта исключительно целенаправленный, упорядоченный ум; никто не сравнится с ним в способности накапливать факты. Те таланты, которые я применяю для расследования преступлений, Майкрофту служат в его особой сфере деятельности. К нему поступают заключения из всех ведомств, а он, как центральный орган, своеобразная счетная палата, подводит итог. Все прочие работники специализируются каждый в своей области, он же специалист универсальный. Предположим, некоему министру требуются сведения, которые касаются военного флота, Индии, Канады и проблемы биметаллизма; по каждому вопросу он может получить консультацию из соответствующего ведомства, но только Майкрофт способен обобщить эти сведения – и тут же определить, как один фактор повлияет на другой. Вначале на него смотрели как на мостик, подручное средство, но он сделал себя главным звеном. В его необъятном мозгу все разложено по полочкам и может быть извлечено в любую минуту. Его суждение неоднократно определяло политику страны. Он этим живет, ни о чем другом не думает и только изредка позволяет себе развлечение – небольшую интеллектуальную задачку, когда я в ходе очередного расследования спрашиваю у него совета. Но нынче Юпитер собирается сойти к смертным. Что бы это значило? Кто такой Кедоген-Уэст и какое он имеет отношение к Майкрофту?
– Ага! – вскричал я и стал рыться в куче бумаг на диване. – Да-да, вот он, голубчик! Кедоген-Уэст – молодой человек, которого во вторник нашли мертвым в подземке.
Холмс насторожился и сел, не донеся до рта трубку.
– Это, Ватсон, должно быть нешуточное дело. Смерть, заставившая моего брата изменить своим привычкам, – необычная смерть. Но что же, бога ради, его с ней связывает? Случай, насколько помнится, вполне тривиальный. Судя по всему, молодой человек упал с поезда и разбился насмерть. Ограблен не был, признаков насилия нет. Так ведь?
– Прошло следствие, и было обнаружено много новых фактов, – возразил я. – Если присмотреться, дело, несомненно, представится довольно любопытным.
– Судя по тому, что им заинтересовался мой брат, оно, несомненно, в высшей степени необычное. – Холмс свернулся калачиком в кресле. – Что ж, Ватсон, обратимся к фактам.
– Имя погибшего – Артур Кедоген-Уэст. Двадцати семи лет от роду, холост, служил клерком в Вулиджском арсенале.
– Государственная служба. Вот вам и связь с братцем Майкрофтом!
– В понедельник вечером внезапно уехал из Вулиджа. Молодого человека последней видела его fiancée[5], мисс Вайолет Уэстбери; тем вечером, в семь тридцать, он вдруг сорвался с места и оставил ее одну в тумане. Они не ссорились; чем объяснить его поступок, она не знает. Тело Кедоген-Уэста обнаружил дорожный рабочий по фамилии Мейсон; произошло это у станции «Олдгейт» лондонской подземки.
– Когда?
– Во вторник утром, в шесть. Тело лежало в стороне от колеи, по левую руку, если смотреть на восток; вблизи станции, там, где поезда выходят из туннеля. Голова разбита – причиной вполне могло быть падение с поезда. Попасть туда он мог только по железной дороге. С соседней улицы его принести не могли: на станции есть ограждение, там безотлучно находится контролер. С этим, похоже, все ясно.
– Отлично. Случай достаточно определенный. Человек, живой или мертвый, прибыл на поезде, упал или был сброшен. Пока все понятно. Продолжайте.
– Поезда по тому пути ходят с запада на восток; одни принадлежат только метро, другие следуют от Уиллесдена и дальних узловых станций. Можно с уверенностью утверждать, что молодой человек погиб во время поездки на восток, поздним вечером, но где он сел на поезд – установить невозможно.
– Это можно легко проверить по билету.
– Билета в карманах не нашли.
– Не нашли билета? Боже, Ватсон, это поистине странно. Знаю по опыту, на платформу метро невозможно проникнуть без билета. Остается предположить, что у молодого человека он был. Билет забрали, чтобы полиция не определила, на какой станции он сел в поезд? Возможно. Или Кедоген-Уэст выронил билет в вагоне? Тоже возможно. Отсутствие билета – это очень интересно. Как я понял, признаков ограбления не обнаружено?
– Похоже, нет. Вот перечень его вещей. Кошелек с двумя фунтами и пятнадцатью шиллингами. Также чековая книжка Вулиджского отделения банка «Кэпитал энд Каунтис». По ней и установили личность. Два билета в бельэтаж Вулиджского театра, датированные тем самым вечером. И еще небольшой пакетик технических документов.
Холмс радостно вскрикнул:
– Ну наконец, Ватсон! Британское правительство – Вулиджский арсенал – технические документы – брат Майкрофт – вот она, цепочка. Но, если не ошибаюсь, он уже здесь и скоро сам все объяснит.
Прислуга распахнула дверь, и на пороге возникла высокая плотная фигура Майкрофта Холмса. Крепко сбитый, массивный
