— Кому ты лапшу на уши вешаешь? Себе? Брось, приятель. Все ясно, как божий день: Айрин Уокер не появится тут! А ты-то хорош. Перся из самого Нью-Йорка, надел этот идиотский пиджак, эти…)_
…Звякнув медным, начищенным почти до белизны колокольчиком, дверь бара открылась, и Айрин Уокер вошла в зал. Увидев Чарли, она улыбнулась и помахала рукой. Губы Чарли растянула радостная ответная улыбка. Он подумал, что сейчас, наверное, очень похож на колледж-боя во время первого свидания, но ничего поделать не мог. Мысленный диалог, крутящийся в голове полминуты назад, показался бредом сумасшедшего. Тем не менее воображаемый оппонент разочарованно заткнулся, и Чарли — опять-таки, мысленно — показал ему язык. Она пришла! Она здесь!!!
Официант, уже отчаявшийся получить чаевые, полетел к столику. Лицо его сияло, словно к ним зашла, по меньшей мере, Фэй Данауэй[7].
«Конечно, подумал Чарли, не переставая улыбаться, — когда видишь ТАКУЮ женщину и парня с ТАКОЙ физиономией и в ТАКОМ пиджаке вместе, можешь рассчитывать, что обломятся чаевые — Рокфеллер позавидует».
Официант и Айрин подошли к столику почти одновременно. Чарли улыбнулся еще шире.
— А я испугался, что больше никогда вас не увижу.
Она засмеялась и, на мгновение повернувшись к официанту, быстро заказала:
— Принесите нам коктейль «Пиа де пинья ком Баккарди».
Тот радостно кивнул и удалился с такой готовностью, будто смыслом всей его жизни было именно изготовление коктейля «Бок…». «Бок…» для Айрин Уокер и ее спутника.
Чарли так и не смог воспроизвести название. И не потому, что обладал дырявой головой или привык пить всякую бурду, а просто название оказалось жутк® незнакомым и трудно произносимым. Но она сделала заказ так легко, словно занималась только тем, что заходила в бары и просила принести этот самый коктейль.
— Простите, что вы сейчас заказали? — поинтересовался Чарли.
— Я заказала коктейль. Надеюсь, он вам понравится.
Она легко опустилась на мягкие подушки дивана, изящно откинувшись на спинку. Портено скользнул взглядом по ее фигуре. Темный шерстяной жакет, аккуратная белая водолазка, длинная плиссированная юбка и шарфик. Все подобрано с идеальным вкусом. Он улыбнулся.
— Скажите еще раз.
Айрин засмеялась и с готовностью повторила:
— «Пиа де пинья ком Баккарди».
— Это что-то, имеющее отношение к Пуэрто-Рико?
— Не знаю. Возможно, и к Пуэрто-Рико. Вообще-то, этот коктейль состоит из ананасового сока и рома. Больше похоже на кубинские рецепты.
— А вы были на Кубе?
Чарли придвинулся поближе. Он чувствовал себя на седьмом небе. Близость Айрин кружила голову. Чарли ощущал тонкий аромат ее духов, видел золотистый ореол волос и нежные ямочки на щеках.
— Да, — кивнула она. — Во время медового месяца.
Чарли показалось, что его со страшной силой ударили в живот. Он резко выдохнул. Это признание, произнесенное с такой легкостью, буквально пригвоздило его к креслу. Руки и ноги стали ватными, а сердце учащенно забилось. Однако Чарли заставил себя улыбнуться и беззаботно — насколько это вообще было возможно в такой ситуации — спросил:
— Надо же, а я и не знал, что вы замужем…
По степени артистизма Чарли Портено явно не дотягивал до Мейроуз. Ему не часто приходилось скрывать чувства, и, — сказалось отсутствие опыта, — волнение так отчетливо прозвучало в его голосе, что Айрин тут же пояснила:
— Мой муж оставил меня восемь лет назад. Я не знаю, где он сейчас. Да, собственно, меня это и не интересует.
Эти слова поразили Чарли куда больше, чем признание Айрин в замужестве.
— ОН БРОСИЛ ВАС?!
Изумление его было до того неприкрытым, что она снова рассмеялась.
— Сумасшедший, правда?
Подошедший официант поставил на столик два высоких бокала, наполненных густой оранжево-коричневой жидкостью с белой шапкой взбитых сливок и долькой лимона. Его появление дало Чарли небольшую передышку. Да, сегодня ему пришлось много удивляться. Куда еще больше. Когда официант удалился, он уже вполне владел собой и чуть подсевшим голосом предложил:
— Если хотите, я мог бы его найти.
Она отрицательно качнула головой, видимо, вспомнив что-то не очень приятное из своей прошлой жизни.
— Нет. Раз уж потерялся, пусть потерянным и остается.
— А может быть, вы когда-нибудь снова захотите выйти замуж?
Айрин пожала плечами.
— Если это произойдет, тогда я и отыщу его. Не раньше. А до тех пор я ничего не хочу о нем знать, — неловкая пауза повисла в воздухе, а затем она осторожно спросила: — А вы? Вы женаты?
— Оооооо… — теперь настал черед улыбаться ему. — Однажды едва не дошло до Этого. Ее звали Мейроуз, и мы вместе выросли.
Он замолчал ненадолго, и Айрин заинтересованно спросила:
— И что же случилось?
— Ну, мы поссорились. Я пригласил танцевать другую девушку, а Мэй приревновала. Ну и… Одним словом, произошел крупный скандал. И она, за день до свадьбы, собрала вещи и смоталась в Мексику с каким-то мужиком. Поселилась там с ним в отеле…
Чарли рассказывал так, как провинциальный — и надо заметить, не очень хороший — актер декламирует шекспировского «Отелло». Тем не менее итальянский темперамент прорывался в живой энергичной жестикуляции. Он умел рассказывать. И в его изложении история выглядела очень забавной, если не откровенно смешной, байкой, которой Чарли задумал повеселить новую знакомую.
Но Айрин слушала серьезно и внимательно, наблюдая за шевелившимися губами, произносящими СЛОВА. Несмотря на напускную трагичность голоса и такую же наигранно-злодейскую мимику, это все-таки была ЕГО история. Действительно касающаяся именно Чарли Портено, а не кого-то другого.
— Представляешь, а когда они вернулись, этот парень ее даже на порог не пустил, — продолжил он. — Я понимаю, смешно, но все это произошло восемь лет назад. Такое совпадение…
— А что с этой девушкой сейчас?
— Отец жутко поругался с ней и выгнал из семьи. Она живет в Манхеттене и не может появиться в Бруклине даже в день семейных торжеств. Мейроуз теперь оформляет квартиры. Говорят, зарабатывает хорошие деньги.
— Мда, интересное семейство у вас, — задумчиво протянула Айрин.
— Да нет, в общем, нормальное.
— Пиджак мне ваш нравится, — вдруг сказала она.
Чарли улыбнулся.
— Правда?
— Да.
Пиджак, действительно, был роскошный. Ярко-желтый, клубный, купленный на Лексингтон-авеню, в «Блумингдейле», за 365 долларов. Отец, когда впервые увидел его на сыне, оценивающе оглядел того со всех сторон и вынес свой вердикт:
— Отличная вещь. Но только не для этого города. Слишком броский. А нам ни к чему производить дешевые эффекты. Ты — Портено, и можешь гордиться этим. Сними его и не надевай здесь никогда.
Чарли слушал Энджело во всем, что касалось дел. А пиджак касался их самым непосредственным образом. Слишком заметная вещь. Именно поэтому он полгода провисел у Чарли в шкафу, терпеливо дожидаясь своего часа.
— Такой в Нью-Йорке и не оденешь, — признался Чарли Айрин. — Сразу покажешься белой вороной. У нас бытует мнение, что мужчина должен выделяться не одеждой, не галстуками, не бриллиантами, а умом. Господи, да что я ерунду какую-то говорю, — вдруг весело поморщился он. Осторожно положив руку на спинку дивана, Чарли придвинулся к Айрин поближе. — Скажите, а каким образом вы — американка — оказались на итальянской свадьбе?
— А там что, были одни итальянцы? — задала она встречный вопрос.
— Ну нет, конечно. Не все.
Айрин сделала неопределенное движение рукой, как бы говоря: «О чем же тогда речь?»
— Я не американка. Полька. Моя настоящая фамилия
— Волкович. А теперь я — Уокер.
— Но и с той, и с другой фамилией, вы все равно очаровательны.
— Спасибо, — засмеялась Айрин. — Но, согласитесь, фамилия Уокер гораздо больше подходит финансовому консультанту, чем Волкович, правда?
— Не знаю, наверное, — согласился Чарли. — А кого вы консультируете, если не секрет?
— В основном, крупные корпорации. Налоги, капиталовложения. Хотя иногда к моим услугам прибегают и частные лица. Когда, допустим, похищают их родственников или детей, — она подняла бокал и отпила глоток.
— Попробуйте, это очень вкусно.
Чарли последовал ее примеру.
— Да, действительно. Никогда не пробовал такого. Вообще-то, я чаще употребляю виски и мартини. Но это, правда, очень вкусно, — он не без удовольствия потягивал густую прохладную смесь. — И какие же вы советы даете тем, у кого похитили, ну, скажем, сына?
Она внимательно посмотрела на него.
— Например, на Ближнем Востоке похитили сына одного из местных финансовых магнатов и потребовали выкуп.
— И что? — заинтересовался Чарли.
— Я посоветовала заплатить деньги, так как они не облагаются налогом. Наверное, это звучит немного цинично. Нам кажется довольно диким думать о деньгах, точнее, об их экономии, когда дело касается беды, случившейся с нашим ребенком, но там совсем другая культура. Они деловые люди. Бизнес — это бизнес, и о нем надо помнить в любую минуту, — она допила коктейль и поставила бокал на столик. — Этот человек заплатил, сэкономив почти шестьдесят процентов на налогах.
