– А ну проваливайте! – не уступала женщина.
Шуруп вздохнул и отступил на шаг, собираясь попробовать входную дверь на прочность.
– Это кто тут выступает? – раздался вдруг за спиной у братков незнакомый голос.
Шуруп обернулся и увидел поднимающегося по лестнице мужчину. Мужчина был так себе, ничего особенного: роста среднего, правда довольно коренастый и широкоплечий. Одет он был в длинное кашемировое пальто красивого темно-синего цвета, который элегантные англичане называют цветом «нэви».
Поскольку этот мужик нисколько не был похож на лоха из «Опеля», Шуруп сурово нахмурился и сказал:
– А ну, мужик, проваливай, пока тебе натурально рыло не начистили! Идешь по своим делам и иди! Видишь, что тут серьезные люди делом заняты…
– Ой, как страшно! – мужик насмешливо уставился на Шурупа прищуренными серыми глазами, и тому вдруг стало как-то не по себе. – Это кто же тут серьезный человек? Уж не ты ли?
– Допустим, я, – Шуруп почувствовал, что незнакомец явно нарывается, и что без драки дело не обойдется. – А что – у тебя на этот счет есть сомнения? Так мы сейчас быстро с ними разберемся! И с тобой, кстати, тоже!
– Мне кажется, что ты никакой не серьезный человек, – продолжил мужик, сделав шаг вперед, – не серьезный человек, а натуральная морская свинка!
Шуруп побагровел и бросился на обидчика. Он собирался провести свой коронный удар – левой в челюсть, а потом сразу же правой в солнечное сплетение. Но тот ловко отступил в сторону, так что разогнавшийся браток с размаху врезался в трубу отопления. Из глаз у него посыпались искры.
– Ластик! – закричал он, поворачиваясь. – Это что же делается? Какой-то лох наших бьет?
– Это кто здесь лох? – поинтересовался мужик, насмешливо разглядывая синяк, выступивший под глазом у Шурупа. – Лично я вижу даже двоих…
Шуруп взял себя в руки, шагнул к обидчику и сделал ложный выпад. Он старался отвлечь того, так как Ластик уже подбирался к незнакомцу сзади и как раз собирался нанести сокрушительный удар по шее. После такого удара противник должен был выйти из игры всерьез и надолго. Но подлый незнакомец, как будто у него были глаза на затылке, резко отскочил, так что Ластик промахнулся и едва удержался на ногах. А поскольку Шуруп по инерции двигался вперед, братки столкнулись и отлетели к стене.
В ту же секунду их ловкий противник подскочил к незадачливым вымогателям и нанес каждому по несколько коротких и сильных, очень профессиональных ударов.
У Шурупа потемнело в глазах, и он на какое-то время полностью отключился.
Придя в себя, он осознал, что лежит на грязном заплеванном полу лестничной площадки, прямо перед носом у него валяется окурок сигареты «Мальборо» со следами лиловой губной помады, голова трещит от боли, окружающая действительность медленно вращается, как детская карусель, а левая нога не может пошевелиться, потому что она придавлена чем-то тяжелым.
По прошествии еще нескольких минут он осознал, что этот тяжелый предмет – не что иное, как его героический коллега и напарник Лешка Ластик.
Ластик тоже, судя по всему, пришел в себя. Он мучительно застонал и попытался встать, при этом чуть не сломал Шурупу ногу.
– А ну, проваливайте отсюда! – послышался совсем близко крайне неприятный женский голос. – Напились, как свиньи, и развалились тут, как у себя дома! Житья от вас нет, алкаши проклятые! А ну, проваливайте, пока я милицию не вызвала!
Шуруп приподнял голову, мучительно застонав, и разглядел в проеме приоткрытой двери тетку пенсионного возраста.
Увидев его движение, тетка шустро захлопнула дверь, громыхнула запором и продолжила из-за двери:
– Уже иду вызывать милицию!
Из-за двери действительно донеслись удаляющиеся шаркающие шаги.
Незадачливым напарникам ничего не оставалось, как, потирая ушибы и громко стеная, подняться на ноги и, поддерживая друг друга, двинуться вниз по лестнице, бесславно покинув поле сражения.
В довершение всех неприятностей они, выбравшись на улицу, выяснили, что отделавший их незнакомец успел обшарить их карманы и прихватил водительские права Игоря Ветрова.
В итоге им здорово досталось и от собственного шефа Валеры Соленого, хотя для того, чтобы не выглядеть слишком жалко в глазах коллег, напарники в один голос сообщили, что на них напало четверо человек, нанятых Ветровым для защиты, судя по замашкам, из тамбовской группировки.
Закончив свой рассказ, Шуруп жалостно всхлипнул, надеясь, что сумел разжалобить слушателей.
– Ну что, Алла Юрьевна, – водитель склонился к окошку «Бентли», – как вам кажется – он рассказал нам все, что знал? Проявил, как говорится, волю к сотрудничеству?
Блондинка снова выглянула и проговорила, неприязненно оглядев Шурупа:
– Лично я сдала бы его Ревазу Вахтанговичу, и дело с концом… больше никогда не увидим его гнусную рожу. Но раз уж за него просят… ладно, ты, недоумок, расскажи еще, как выглядел тот мужчина, который отлупил вас с напарником?
Шуруп вроде бы замялся, и блондинка потянулась к мобильному телефону.
– Крепкий такой мужичок, – заторопился незадачливый рэкетир, – росту не очень большого, но широкоплечий, основательный… волосы темные, опять же коротко подстрижены, на висках маленько с сединой…
– Ну, брателло, тебя в прежние времена взяли бы в отдел кадров или в милицию работать! – восхитился Владислав.
– Это почему?
– Память на лица у тебя хорошая!
– Да под это описание кто угодно подойдет! – раздраженно оборвала его блондинка. – Например, композитор Раймонд Паулс! Хоть какие-нибудь особые приметы у него были?
– Какие приметы? – переспросил Шуруп. – Кулаки у него здоровые, это вот примета.
– Правда, что ли, Ревазу позвонить… – задумчиво протянула блондинка.
– Родинка у него на левой щеке, – заторопился Шуруп, – круглая такая родинка…
***
Леня вошел в гараж и огляделся.
Как всегда, здесь было ужасно неубранно. Под ногами валялись пустые канистры из-под бензина и машинного масла, ржавые автомобильные детали, мотки троса и клочья промасленной ветоши. В углу, рядом с новеньким мотоциклом «Харлей-Дэвидсон», громоздились зимние шины. Можно было только удивляться, когда из такой помойки выезжали на трассу чистенькие, сверкающие свежим лаком и хромированными деталями автомобили.
– Ухо! – окликнул Маркиз приятеля. – Ты где?
– Здесь я, – отозвался тот глухо, как из железной бочки, – обойди «Победу»…
Маркиз обошел старую, изрядно тронутую ржавчиной машину и увидел нижнюю половину тела, торчащую из-под ее поднятого капота.
– И зачем тебе понадобился такой металлолом? – поинтересовался Леня, обращаясь к этой нижней половине.
Ухо приветливо дрыгнул правой ногой и проговорил из глубины мотора:
– И вовсе не мне! Знакомый один кино снимает, историческое, вот и понадобилась ему старая тачка. Ну, я пообещал сделать. Нашел у одного пенсионера на даче, стал разбирать – гляжу, а машинка-то ничего! Умели делать вещи пятьдесят лет назад! Еще побегает! А главное – стильная какая! Не хуже старого «Кадиллака»!
Многие знакомые Уха пользовались его необыкновенными способностями. Самое главное, что все они прекрасно знали, как заставить его совершить настоящее чудо: достаточно сказать, что это невозможно.
Ухо громко чихнул и выбрался из машины. Лицо его было основательно перемазано ржавчиной и мазутом, о руках нечего и говорить. Но при этом он сиял от удовольствия, как всегда, когда имел дело с интересной машиной.
– Здорово, Маркиз, – он вытер руки куском ветоши и протянул Лене руку, – каким тебя ветром занесло? Так просто заглянул, или дело какое-нибудь имеется?
– Да вот хотел тебя попросить пробить по своей базе одну машину… «Опель» синего цвета…
Ой! – Ухо скривился, как будто проглотил целый лимон без сахара. – Этих синих «Опелей» в городе как собак нерезаных! Если бы тебя интересовало что-нибудь экзотическое, типа там гэдээровского «Трабанта»… а так без номера ничего не обещаю…
– Кто тебе сказал, что без номера? Есть у меня и номер этой тачки! Сейчас, подожди минутку. ..
Маркиз достал из кармана потрепанную записную книжку, перелистал ее и прочел:
– Номер «УГУ-742»…
– Вы чего, сговорились с Лолкой, что ли, – выпалил Ухо, – на одну и ту же тачку запали?
Уже произнеся эту фразу, он сообразил, что ляпнул лишнее, и зажал рот ладонью. Но Маркиз уже насторожился и подскочил к нему:
– Ну-ка, еще раз и помедленнее! Что там было у Лолки с этим «Опелем»?
– Чего? У какой Лолки? С каким «Опелем»? – забормотал Ухо. – Знать ничего не знаю! Ведать не ведаю!
– Слово – не воробей, – Леня прижал его к стене и уставился прямо в глаза прокурорским взглядом, – вылетело – не проглотишь! Колись, Ухо, по-хорошему! Или у нас с тобой будет разрыв дипломатических отношений! Со всеми вытекающими из крана последствиями! Признавайся, во что вляпалась эта авантюристка, моя легкомысленная партнерша?
