– Ничего не знаю, – отпирался Ухо, – первый раз слышу! У тебя есть партнерша? Да что ты говоришь? Симпатичная, небось? Познакомил бы!
– Кончай придуриваться! Что там вы с Лолкой делаете у меня за спиной?
– Да говорю тебе – ничего не знаю! – Ухо решил держаться до последнего.
– Так! – Леня огляделся, подобрал с пола тяжеленный разводной ключ и двинулся к сверкающему мотоциклу.
– Только не «Харлей», – взвыл Ухо, – только не «Харлей»! Ты знаешь, что он для меня значит!
– Тогда колись! – бросил Леня через плечо.
– Не могу, – простонал Ухо, – слово дал!
– Молодец, – одобрил Маркиз, приближаясь к мотоциклу, – нужно быть хозяином своего слова! – И он занес над мотоциклом руку с зажатым в ней разводным ключом.
– Стой! – завопил Ухо. – Я все расскажу!
– Рассказывай, – Маркиз опустил ключ и повернулся.
– Но она взяла с меня слово…
– Это ты уже говорил! – И Леня снова угрожающим жестом занес ключ над мотоциклом.
– Нет, только не это! Я все расскажу…
И Ухо, чувствуя себя предателем и клятвопреступником, выложил все, что поведала ему Лола про супругов Ветровых, и все, что они с ней узнали в ходе собственного расследования.
***
Леня Маркиз был вне себя. Руки его тряслись, щеки пылали, пот собирался на висках и градом тек по шее за воротник рубашки. Тщательно уложенные волосы стояли дыбом, как иголки у сердитого ежа, глаза горели угрожающим огнем. Словом, если бы Ленину ярость перевести в тепловую энергию, а самого его превратить в примус, то вполне можно было бы приготовить обед для среднестатистической семьи, состоящей из мамы, папы и ребенка.
Леня рывком распахнул дверь собственного подъезда и споткнулся о коврик, лежащий у порога. Едва удержавшись на ногах, он с размаху пролетел до места консьержки. Там, за прозрачной стеночкой, было пусто – Валентина Романовна вышла поговорить немного с уборщицей. И то сказать – мыслимо ли дело отсидеть полную смену в прозрачной тесной клетке? Так и гиподинамию схлопотать недолго…
В данный момент женщины застряли где-то на этаже, поскольку уборщица Зинаида мыла лестницу, а консьержка топталась рядом и сплетничала о жильцах.
Леня нажал кнопку лифта, но не стал ждать, а, нехорошо выругавшись, бросился через три ступеньки наверх, на свой этаж. По дороге он опрокинул ведро с грязной водой, оставленное Зинаидой на дороге, отчего пришел в еще большую ярость.
– Здравствуйте, Леонид Петрович! – приветствовала его Валентина Романовна. – Что же это вы так неаккуратно?
Более наблюдательная Зинаида дернула ее за рукав, но было уже поздно.
– Набросали тут всякого! – заорал Леня и злобно пнул ведро ногой, отчего оно покатилось по лестнице со звоном и грохотом. – По лестнице не пройти!
Консьержка оторопела. Все это было настолько нехарактерно для вежливого, всегда приветливо улыбающегося жильца, что она разинула рот и не успела достойно ответить. Леня проскочил в квартиру и захлопнул за собой дверь.
Лола собиралась пить чай. На столе лежала коробка конфет и пакет дивного печенья, которое Лола купила во французской кондитерской. Там в тесто для печенья добавляли тертый миндаль, а потом обсыпали готовые изделия миндальной стружкой. Лола надеялась, что такое печенье понравится Пу И.
В данный момент вся звериная компания была в сборе, как случалось всегда в то время, когда хоть кто-нибудь из хозяев находился на кухне. Попугай с холодильника высматривал орешки, Пу И поставил передние лапы на стол, а задние – на табуретку, и умильно поглядывал на пакет с печеньем. Только кот скромно сидел в уголке и очень убедительно делал вид, что его ничто не волнует.
Лола задумчиво застыла у раскрытого холодильника, прикидывая, доставать ли сыр камамбер, который она очень любила и могла съесть сколько угодно, причем без ничего, а только запивая чаем. Или уж махнуть рукой на все – один раз живем! – и капитально намазать сдобную булочку теткиным абрикосовым вареньем. Но фигура… Лола тяжко вздохнула.
И в это время дверь хлопнула, по коридору затопали грозные шаги, и на кухне появился собственной персоной ее компаньон и повелитель Леня Маркиз. Кот Аскольд скосил изумрудный глаз и тут же юркнул под стол, только его и видели. Кот всегда умел заранее предчувствовать скандалы между компаньонами, а так как шума не любил, то старался вовремя удрать в безопасное место. Обычно он знал, в каком Леня настроении, еще когда тот был на лестнице или ехал в лифте. Сегодня же Аскольд все прозевал, видно, слишком внимательно разглядывал раскрытый холодильник.
Лола помнила, что они с Ленькой поругались. Кажется, он приревновал ее к Игорю. И из-за этого отказался помогать. А Лола в свою очередь обиделась. Но с тех пор прошло много времени. Лола по горло занята своими делами, ей некогда копить обиды. Однако следовало Леньку одернуть.
– Привет! – сказала она строго. – А почему это ты прешься на кухню в верхней одежде и в ботинках?
Не отвечая, Маркиз с размаху бросил на стул шарф и перчатки. Но не попал, перчатки пролетели мимо. Тогда Лола взглянула на него повнимательнее и удивилась внешнему виду своего компаньона. Как уже говорилось, глаза его грозно сверкали, грудь бурно вздымалась, и воздух выходил из легких с громким свистом.
– Как ты могла? – вопросил Маркиз обманчиво тихим голосом. – Как ты решилась на такое?
– Ты о чем? – холодно осведомилась Лола, сразу же захотев поставить компаньона на место.
– Как ты посмела? – голос Маркиза понемногу набирал обороты. Так умелый автомобилист не пускает сразу мотор на полную мощность, а увеличивает ее постепенно.
– Оставь немедленно этот тон, – приказала Лола, – иначе мы всерьез поссоримся!
Леня не обратил внимания на ее слова, он задавал вопросы вовсе не для того, чтобы слышать ответы.
– Как такое вообще могло прийти в твою глупую распутную голову! – закричал он и выбежал из кухни.
– Что-о? – заорала Лола в ответ и побежала за ним, зацепившись за табуретку, на которой сидел Пу И. Песик свалился на пол и завизжал, но хозяйка и не думала причитать над ним.
Дальнейший скандал происходил в прихожей, так что консьержка Валентина Романовна и уборщица Зинаида все прекрасно слышали. Не сговариваясь, они подошли вплотную к двери квартиры и застыли в предвкушении.
– Как ты посмел назвать меня дурой? – орала Лола, на «распутницу» она не обиделась. – Сам ты дурак набитый!
– Вот именно! – загремел Маркиз голосом Отелло из одноименной пьесы Шекспира. – Вот именно! Как ты права! Я дурак! Мало того, я кретин!
– Я спорить не стану… – ехидно начала Лола, но Маркиз не дал ей закончить.
– Я полный идиот, раз верил тебе! – он поднял руки и вцепился в волосы.
– Чего-чего?.. – Лола начала смутно понимать, что с ее компаньоном творится что-то несуразное.
Консьержка и Зинаида за дверью недоуменно переглянулись – дескать, а суть-то проблемы в чем? Скандал вообще на какую тему?
– И этой женщине я верил, как себе! – Маркиз отпустил многострадальные волосы, отчего лучше они выглядеть не стали. – Мало того, я доверял ей самое дорогое!
– Кота, что ли? – удивилась Лола. – Никогда ты мне его не доверял, вечно сам над ним трясешься!
– Свою честь! – ответил Леня. – Свою репутацию! Свое незапятнанное имя!
Лола отвесила челюсть и окончательно поняла, что с ее компаньоном что-то стряслось.
– Леонид! – сказала она. – Немедленно прекрати валять дурака!
Однако тон получился какой-то неуверенный, слова жалкие, и они, конечно, не произвели на Маркиза никакого впечатления. Попугай Перришон, который обожал громкие скандалы, влетел в прихожую и уселся на столик с телефоном.
– За моей спиной! – горестно простонал Леня и потряс в воздухе сжатыми кулаками. – С моим лучшим другом!
Валентина Романовна и Зинаида снова переглянулись и просияли – вот теперь все понятно, жилец узнал, что жена ему изменяет. Дело житейское, с кем не бывает?.. Интересно, бить он ее будет или так просто поорет и перестанет?
– Леонид! – теперь Лолин голос звучал гораздо тверже. – В конце концов, это уже не смешно!
На этот раз Маркиз ее услышал.
– Не смешно? – радостно закричал он. – Нет, это как раз очень смешно! Просто умора! Пускай все надо мной смеются, я сам посмеюсь! – И он захохотал сатанинским смехом.
Консьержка дернула Зинаиду за рукав – мол, сейчас драться будут, та с сомнением покачала головой. Лола со своей стороны подумала, что Ленька совсем помешался от ревности, в голове его все спуталось, он навоображал себе невесть что и теперь скандалит. Она слышала, что ревность сродни безумию, что на этой почве спокойно можно окончательно сдвинуться, поэтому решила не перечить своему возбужденному напарнику.
– Ленечка, – ласково сказала она, приближаясь к Маркизу, – успокойся, не надо так нервничать…
