тем Алина ушла далеко вперед.
Она все еще идет вдоль рельс и уже почти достигла выхода из тоннеля в другом конце
станции.
-Алина, - кричу я. Она поворачивает и качает головой. - Алина, подожди нас!
Мы вечность бежали по тоннелям, там невозможно понять, как долго нам понадобится идти
обратно, чтобы найти Квинна.
Алина забирается на платформу и исчезает. Я поднимаю Мод и поднимаюсь сама. Мы
садимся на скамейку, которая прикручена к стене, Мод снимает свой изношенный мокрый
сапог.
Наконец снова появляется Алина. В ускоренном темпе она приближается к нам и
прислоняется к стене.
-Алина?
-Мне очень жаль, Беа, очень жаль. Я действительно не думала об этом, - говорит она,
наконец.
-О чем? О чем ты?-я направляю на нее фонарь. - Послушай, если ты не хочешь идти со мной,
то все в порядке, я понимаю. Я пойду одна, - говорю я, надеюсь, однако, что она не оставить
меня в одиночестве.
-Не об этом. Осмотрись же.
Я снова освещаю стены фонарем.
-Ничего не видишь?
-Что?
-Огонь, - каркает Мод. Я внимательней всматриваюсь в стены. Они все покрыты толстым
слоем сажи.
-Подъемников и эскалаторов нет. Разрушены. Нет никакой дороги наверх, - объясняет Алина.
-Но на следующей станции мы сможем подняться.- Но Алина отводит взгляд. -Что? -
спрашиваю я.
Она забирает у меня фонарь и светит на показатели моего кислородного баллона, затем
освещает свою бутылку.
-Понадобятся часы, чтобы вернуться назад к Квинну. А затем нам понадобится еще его найти.
Для этого нам понадобится кислород. Иначе мы не справимся.
-Вздор, у нас его достаточно, - противоречу я. - Мы просто можем бежать. Просто бежать, -
Но я знаю, что это бессмысленная идея, потому что тогда мы израсходуем большую часть
кислорода.
Алина хватает меня за руку, и мы идем вдоль платформы подальше от Мод.
-Есть возможность, которую мы можем использовать, - шепчет она. - С дополнительным
кислородным баллоном мы бы смогли найти Квинна.
Когда я поворачиваюсь и смотрю на Мод, она как раз выливает воду из своего сапога.
-Или она, или Квинн. Решение за тобой, Беа.
Я настолько парализована от ужаса, что не могу сказать ни слова.
Теперь Мод смотрит на нас. - Я хочу есть, - говорит она.
Я иду назад и роюсь в рюкзаке. - Вот, возьми протеиновый батончик.
Она жадно хватает его и сразу набивает себе рот.
-Ну давай, бери мою бутылку, - шепчет она.
-Мод, я..
-Ну, по правде, я бы еще пару лет охотно пожила, но я точно знаю о чем вы двое шептались
там. Я знаю, что этого воздуха хватит для вас двоих,по крайней мере для того, чтобы выйти
отсюда живыми и тогда найти вашего друга.
Я не знаю, что должна сказать. Поэтому говорю, что первое приходит в голову. -Он не мой
друг.
Но Мод только моргает и засовывает вторую половину в рот.
-Последняя трапеза. Последний обед перед смертью. Маленький стакан шампанского был бы
кстати. И тарелка с шоколадными трюфелями. Но протеиновый батончик тоже неплохо, - с
этими словами она отстегивает кислородный баллон. -Иди и найди его. Если ты так сильно
любишь его, он определенно хороший парень, - Мод снимает дыхательную маску и подает
мне.
Я полностью уничтожена и подавлена добротой Мод.
Но у меня нет права менять ее жизнь на жизнь другого человека, даже если я люблю его.
Я прижимаю маску к ее лицу и, не думая, обнимаю ее.
-Эй, отпусти меня, - мямлит она.
-Скажи-ка, тебе полностью сорвало крышу? - Алина подбегает и оттаскивает меня от Мод,
которая, не смотря на ее слова, цепляется за меня также как и я за нее. -Кто знает, что у нее
внутри? Что за бред? - ревет Алина.
С отвращение она смотрит на Мод. И тогда очень медленно, ее выражение лица меняется.
Наконец, она совсем не выглядит разъяренной, а всего лишь печальной.
И когда я отпускаю Мод, понимаю почему: Мод плачет. В слабом луче света она выглядит
такой безутешной, уязвимой и такой человечной, когда подает мне свой кислородный баллон
совершенно бескорыстно, так что нужно быть полным извергом, чтобы не посочувствовать
ей.
Я практически уверен, что никто не ищет меня. А если и искали, то к этому времени
они сдались. Нет никакого смысла кричать дальше, поэтому я молчу.
Я не пытаюсь откапываться. Это только расходует кислород.
Я никогда действительно не задумывался о жизни, и как-то немного жаль, что, когда я делаю
это в первый раз, он же окажется последним. Наверное, я проживу еще максимум день.
Все же сожаления и благодарности, которые крутятся у меня в голове, уже ничего не значят. Я
не смогу больше ничего предпринять.
Все время я вынужден думать о моих братьях, Ленноне и Кине. Они часто доставали меня по
самое не хочу, но все же я ужасно их люблю.
Своих родителей я тоже люблю. Даже не могу думать о том, как сильно я их всех люблю. И о
том, что никогда больше не увижу их и не смогу сказать им, что люблю их.
Если бы я был милее с ними! Если бы я хотя бы время от времени разговаривал с ними
уважительно!
А еще Беа. Я не знаю, почему она не перестала общаться со мной. Я так часто бросал ее,
только потому что у меня было свидание с какой-нибудь девчонкой, которую я знал всего
несколько часов.
А позже, когда пустая болтовня с девушкой мне надоедала, я бежал к Беа, чтобы поделиться
горем. Моим горем?
Как Беа должна была жить, если ее родители не могли позволить достаточное количество
кислорода, чтобы просто позволить ей с кем-то выйти прогуляться?
Если каким-то чудом я выберусь отсюда живым, то в первую очередь попрошу прощение у
Беа. Я даже могу представить ее лицо, когда она простит меня.
Ее глаза наполнены слезами, когда она подходит ко мне и обнимает.
Мод, Алина и я сидим на краю грязной платформе, опустив ноги вниз. Я открываю еще
один протеиновый батончик и делюсь им с Алиной.
-Если я отдам тебе свой кислородный баллон, ты вернешься и найдешь Квинна? - спрашиваю
я Алину.
-Ты же знаешь, что я не стала бы этого делать, - говорит она, и, конечно, я знаю это, но я все-
равно должна была спросить. Чтобы быть уверенной.
Я пытаюсь уговорить себя, что с ним все в порядке, что он ждет нас, все равно, на какой
станции Алина выведет нас на солнечный свет.
Я пытаюсь внушить себе все это, хотя точно знаю, что вероятнее всего Квинн уже мертв, или
почти мертв.
И тогда я клянусь, что буду мстить за смерть Квинна, если он не выживет. Я найду способ
отплатить министерству за его смерть.
Я уже потерял всю надежду и пару раз был без сознания, когда чей-то голос вырывает
меня из этого состояния.Кто-то зовет:
-Эй?
Я задаюсь вопросом, не кажется ли мне все это из-за низкого запаса кислорода в моем
баллоне, настолько что я начал бредить. Я кашляю. И тогда снова слышу голос:
-Эге гей!
Я пытаюсь кричать, но мое горло пересохло, и любая попытка вызывает кашель. Я кашляю и
кашляю, а в это время кирпичная куча вокруг меня осыпается, и пыль летит мне в глаза.
-Привет! - кричу я, и в этот раз это похоже на слово. - Я здесь! - получилось еще громче.
-Я иду!
Я слышу звук наверху как от трамвая, который въезжает на станцию, затем скрип и грохот.
Кажется проходит вечность, когда мрак и бетонная плита наконец исчезают. Скоро ко мне
наклоняется лицо, окруженное лунным светом.
-Ты точно не Алина! - говорит тип.
-Я Квинн.
-Ага, -парень откидывает остальной мусор в стороны, чтобы я смог выбраться. У него
расстроенное лицо и он смотрит на меня жестоким взглядом.
За его плечом появляется еще один, которые еще более жестоко смотрит на меня, но начинает
помогать.
-Ты можешь встать? - спрашивает меня первый, когда наконец, на мне больше нет камней. У
меня получается сесть, но когда пытаюсь встать ноги подкашиваются.
-Вот, - он протягивает мне бутылку с водой своего приятеля. Я отодвигаю маску и делаю
большой глоток, затем возвращаю бутылку.
-Мы кое-кого ищем. Девочку.
-Кто вы? - спрашиваю я.
Они оба выглядят так, что дают понять, шутить с ними не стоит.
Первый, с колким взглядом, возвращает блондину бутылку, который, не говоря ни слова,
убирает ее в рюкзак и смотрит на луну, сияющую в полном великолепии.
Сильный ветер стегает нас по лицу и снежинки кружатся в воздухе. Блондин натягивает
шапку пониже.
-Ты премиум, - уверенно говорит первый.
Удивительно, как быстро люди замечают это. Словно это качество человека, которое нужно
узнать, чтобы понять его сущность.
-Меня зовут Квинн, - повторяю я и протягиваю ему свою опухшую, окровавленную руку. Он
