Клас взял поводья Рыжика, заставляя обоих коней бежать рысью. Сайла взглянула на него, на его сжатые челюсти, на беспокойные, серые, как камень, глаза. Она почти желала, чтобы бегущие за ними звери атаковали, и Клас смог бы показать им, с кем те имеют дело. Это дикое желание ушло так же быстро, как и появилось, надолго оставив странное чувство где-то глубоко в сердце.
Сайле показалось, что они проскакали не менее трех миль, прежде чем Клас внезапно осадил лошадей. Впереди, с плоской вершины высокого холма, сверху вниз на них смотрел волк. Несколько мгновений он следил за людьми, а затем побежал, описывая небольшой круг. Пометив куст, зверь скрылся из вида.
Клас въехал на холм. Он внимательно осмотрел всю вершину, молча направляя коня из стороны в сторону. Спешившись, он показал Сайле сломанные стебли и примятую траву. Она нахмурилась.
— Мне это ничего не говорит. Почему волки привели нас сюда?
Клас продолжал осматривать землю.
— Волки? Они помогают нам, хотя никогда полностью не доверяют. — Он улыбнулся, на миг сам став похожим на волка. — Мы никогда не охотились на них. В тяжкие времена мы делились с ними нашими стадами. Иногда охотились вместе. Эта стая привела нас к месту, где отдыхали чужаки.
Девушка дрожала.
— Тебе следовало сказать мне, что волки наши друзья.
— Вовсе нет. Гэн… — Он замолчал точно так же, как прошлой ночью, когда почувствовал, что его слова переходят запретную грань, и продолжил: — У Гэна лучше получается договариваться с ними.
Она нетерпеливо взглянула на Класа, придвигаясь поближе.
— Ты хочешь сказать, что они, бывало, нападали на людей?
— Не те стаи, с которыми мы делим наши земли.
Затем он указал на землю.
— Четыре всадника, два дня назад.
Присев на корточки, он воскликнул, обнаружив выброшенную сумку. Сделанная из кедровой коры, для Сайлы она выглядела как любая другая. Поднявшись, Клас сказал:
— Дьяволы, — произнеся это как проклятие.
— Я предупреждала, что они придут.
— С юга?
Он покачал головой.
— Тут что-то не так. Это лишено смысла.
На обратном пути Клас пребывал в глубоком раздумье. Сайла пыталась втянуть его в разговор, задавая вопросы о том, какие легенды рассказывают Люди Собаки о своем происхождении. Он неохотно откликнулся, сказав, что не верит, что в племени когда-либо было десять тысяч человек, но легенда говорит, что именно столько людей изначально жило на юге. Человек, которого называли просто Вождем, связал вместе семьи и другие группы, в то время, когда люди проходили через Бич Господен.
Сайла спросила, были ли эти легенды такими же, как в Оле. Клас пожал плечами, сказав, что от каждого ему приходилось слышать одну и ту же историю: все люди были изначально рождены от прародительницы — Великого Пламени в мир, называемый Темным Холодом. Так Отец Вездесущий наказал людей за то, что они слишком многого хотели, хотя люди все еще были хранимы Матерью-Землей. Те, кто выжили при рождении, прошли испытание болезнями и радзонами, в которых люди умирали от невидимой смерти. В землях Людей Собаки часто встречались места, пораженные Божьим гневом, и радзоны. Куда бы они ни пошли, везде их ожидали болезни и невидимая смерть. Они стали хуже животных, без естественных человеческих потребностей в клане и преданности племени.
Постоянные потери и бегство от других, более сильных племен, в конце концов привели их в небольшую крепость на краю света, называемую Сушь. Тогда и появился второй Вождь — незнакомец в сопровождении стаи огромных собак. Он стал признанным вожаком; он принес послание о том, что племя должно пробивать себе путь на север. Только через несколько поколений люди, которые сейчас называют себя Людьми Собаки, достигли своей родины.
Тут поведение Класа изменилось. Он устремил взгляд на какую-то точку на горизонте. Почти с вызовом Клас заявил, что ему с трудом верится в гигантов — предшественников людей. Никто не ставит под сомнение то, что они существовали. Но непонятно одно: если они были так сильны и мудры, почему легенда гласит, что они были прокляты? Как они могли исчезнуть? Если так называемые города были святыми местами, то почему все считают, что они потеряны для людей навсегда? И если эти города действительно были святыми, то почему их осквернили, почему их поразил Божий гнев и они превратились в радзоны, смертоносные для всего живого на века со времен начала людей? Он слышал, что некоторые народы до сих пор казнят каждого, замеченного возле этих запретных мест.
Клас стиснул зубы и сделал рубящий жест рукой.
— Мы все еще в постоянной борьбе, все еще страдаем от чумы. Ничего не меняется.
Сайла не смогла сдержать возражение:
— Это может измениться! Должно! — проговорившись о своих собственных задачах, а не о его истории. Ей хотелось бы вернуть эти слова обратно, и Жрица с ужасом ожидала его следующего вопроса. Но Клас просто молча, изучающе смотрел на нее. Наконец он произнес:
— Ты умеешь говорить более правдиво, чем это можно было представить. — Затем, к ее удивлению, Клас отвернулся, и его смех звонким эхом прокатился по ущелью.
Проехав две мили на юго-восток, они оказались в маленькой долине, предшествующей той, в которую лежал их путь. Когда она открылась взору Сайлы, девушка вскрикнула от восхищения. Луг, покрывающий долину, взрывался цветами. Она никогда не видела столько цветов сразу. Вдали долину рассекал небольшой ручей, плеск воды походил на тихий смех, раздававшийся из-за кустов. Тут же Сайла поняла, что они были единственными высокими растениями во всей долине. Потом ее внимание привлек дальний край долины, где возвышался алтарь. Это был огромный стол из черного камня, установленный на два серых булыжника, каждый размером с большую палатку Людей Собаки. Плоская плита, должно быть, весила тонны; Сайла удивилась, как ее подняли туда. Клас сказал:
— Алтарь — это место сожжения. За долиной следят женщины.
— Замечательное место, Клас. Я никогда не видела ничего подобного.
Он выглядел озадаченным, и Сайла продолжила:
— У нас тоже есть особые места для погребения, но они тоскливые и грустные. Эти цветы и ручей — место для приятных воспоминаний.
Клас отвернулся, чувствуя себя неуютно. Казалось, что ему трудно говорить.
— У нас тоже не было цветов. До нее.
— До нее? До кого?
— До моей жены. — Новый голос прогремел, как сталь по стали. Сайла обернулась, вглядываясь в группу скал позади. Как раз вовремя, чтобы увидеть подъезжающего хмурого Кола Мондэрка.
Глава 13
Встав на дыбы, конь Кола остановился меньше чем в ярде от Сайлы. Прижимая уши к голове и скрежеща оскаленными зубами, он чувствовал настроение своего хозяина и был готов к бою. Зверь грыз удила, но Кол держал их крепко. Рыжик дрожал всем телом, однако не отступил ни на шаг.
Клас непринужденно улыбнулся Колу.
— Никак не ожидал встретить тебя здесь.
Кол кивнул.
— Я знаю тебя, Жрица. Я узнал, что он увез тебя сегодня утром. Рассказал ли он тебе все?
Униженный, Клас отбросил даже видимость хорошего тона.
— Конечно нет! Но думаю, что нам следует это сделать.
Внезапный холод пронзил Сайлу, разбрасывая льдинки по всему телу. Эти люди, эти доверчивые дикари, собирались открыть ей тайну. Сейчас они спорили о том, можно ли ей доверять.
И она должна была предать их.
— Я не стану слушать. — Это был ее голос, как будто издали. — Я не хочу знать.
— Прошу тебя, — сказал Клас успокаивающе. — Это чтобы помочь Гэну, племени. — Он посмотрел на Кола. Тот одобрительно кивнул, и Клас продолжил: — Тут многое замешано, не только мы.
Что-то в ее сознании холодно нашептывало, что она ничем не обязана этим людям, а с Церковью связана обетом. И без поддержки Церкви ей не добиться своей заветной цели. В то же время Сайла чувствовала отчаяние и надежду в словах Класа и понимала, что они знают нечто очень важное.
Сайла глубоко вздохнула и сказала:
— Церковь служит всем. — Они услышат нужные слова, но только ей будет известно, какая ложь спрятана за ними. Кол спешился, и Сайла с удивлением отметила, как медленно он двигался.
Он вел себя с осмотрительностью человека, который доверяет своей силе и координации, но понимает, что былая ловкость юности давно позади. Весенние цветы доставали до верха его сапог. Кол жестом пригласил Сайлу за собой, и через несколько шагов оба они были покрыты тонким слоем пыльцы: широкий подол ее черной мантии, двойные полосы на его сапогах и кожаных брюках.
Кол мерно шагал, и его первые слова были тщательно подобраны.
Он рассказал, что его жена была наделена даром. Когда-то в молодости Кол был предводителем налета на племя Реки и уже собирался предать их дома и лодки огню, когда Люди Реки предложили ее, чтобы остановить погром.
