Мойше с Эми вошли через люк на одном конце астероида и быстро огляделись по сторонам. На Мойше док произвел впечатление. Линия кораблей тянулась бесконечно и исчезала вдали.
– Корабли вводят с этого конца, – сообщила Эми. – Их осматривают, изучают и те, что непригодны, переводят в эту линию. – Она указала на дальнее судно. Его утаскивали буксиры. – В дальнем конце – переработка. Ненужные ученым корабли идут на слом или переоборудуются. Давай посмотрим, нет ли скутера.
Час спустя Эми представила его женщине по имени Консуэла эль-Санга.
– Консуэла – мой старый друг, Мойше. Консуэла, может быть, у Мойше найдется пара интересных для тебя идей.
Консуэла эль-Санга оказалась маленькой худощавой женщиной лет пятидесяти. Это был тип погруженного в работу исследователя, который всю жизнь посвятил удовлетворению своего любопытства. Мойше она понравилась сразу, и так же сразу он понял сходство между ней и собой. За рамками своей профессии Консуэла была очень застенчивой и неуверенной в себе.
– Вы ксеноархеолог, мистер бен-Раби?
– Нет, Эми преувеличивает. Меня даже не назовешь даровитым любителем. Просто до не давнего времени я довольно пристально следил за раскопками на Луне Командной. У меня были там знакомые.
На него обрушилась темнота. Ощущение было как от физического удара. Перед ним стояло женское лицо. Он не видел его уже многие годы. Элис. Его любовь академических времен. Девушка, которая работала на лунных раскопках.
– Мойше! – Голос Эми звучал испуганно. – Что случилось? Что с тобой? Он поднял руку, помахал.
– Да нет, все в порядке. Просто замедленная реакция на вращение планетоида. – Он резко встряхнул головой. – Никогда не был в центробежной силе тяжести.
А внутри он чувствовал ужас. Что это? Этого не было уже несколько месяцев. Он поймал себя на том, что говорит, говорит не переставая.
– Я был на раскопках полтора года назад. Там как раз открыли новую камеру в отличном состоянии. Даже думали, что кое-что из оборудования еще может работать.
Эми и Консуэла пристально за ним наблюдали.
– Ты уверен, что с тобой все в порядке? – спросила Эми.
– Конечно, конечно. Мисс эль-Санга, чем я могу вам помочь?
– По правде сказать, не знаю. Можем провести вас по кораблю, который, по нашему мнению, имеет отношение к базе на Луне. Взглянете свежим глазом. Мы уверены, что связь есть, но по политическим соображениям мы не можем связаться с тамошними учеными.
– Очень жаль.
– Идемте. Мы начнем с предметов, снятых с кораблей. Значит, ты теперь замужем, Эми.
Бен-Раби уловил странную нотку в этом то ли вопросе, то ли утверждении. Он пристальнее посмотрел на обеих женщин. Между ними чувствовалась едва заметная напряженность, как будто когда-то за их отношениями стояло нечто большее, чем простая дружба и общие интересы. Он мысленно это отметил.
– Да, не сразу это у меня получилось. – Эми пыталась говорить непринужденно. Это не вышло.
Секундная дезориентация что-то сдвинула в сознании Мойше. Его сознание переключилось в режим секретного агента. Камеры заработали. Защелкали перекрестные ссылки компьютера. Окружающие предметы обрели новую глубину, новое значение. Они стали ярче и интереснее. Движения бен-Раби стали быстрее и увереннее.
– Это место мы в шутку называем музеем, – сказала Консуэла эль-Санга, помедлив перед открытой дверью. – На самом деле это, конечно, не музей. Это просто склад. Кем бы ни были эти существа, они оставили после себя очень мало. Большей частью это обыкновенный мусор. Но именно с мусором всегда работали археологи. Сломанные наконечники, осколки горшков и все вообще, что древние выбрасывали из своих хижин.
Мойше двигался вдоль рядов металлических стеллажей. На них лежали сотни предметов, на каждом был ярлык с датой, номером корабля, инвентарным номером и кратким предположением о том, что это может быть. На некоторых были ссылки на другие инвентарные номера.
Дважды он задержался, тщательно осматривая предмет, и говорил:
– Похожую штуку я видел на раскопках на Луне. Я бы сказал, что здесь есть определенная связь.
– Не обязательно, – отозвалась на второй раз Консуэла эль-Санга. – Просто схожее назначение. Скажем, расческа. Любое создание, покрытое волосами, изобретает расческу. Согласны? Так что существование расчески не доказывает ничего, кроме схожих физических черт.
Когда Мойше покончил с осмотром полок и стеллажей, она пригласила их вернуться в ее кабинет.
– Там я покажу вам два наших настоящих сокровища.
Мойше и Эми последовали за ней в следующую дверь.
– Ты тоже их еще не видела, Эми. Их нашли, когда ты уже улетела. Это части одной и той же находки.
Консуэла эль-Санга достала из стола два пластиковых пакета. Она обращалась с ними с любовной осторожностью.
Мойше взял один, Эми – второй. Предмет, который держал бен-Раби, был листом бумаги, разорванным на мелкие клочки. На нем было заметно несколько выцветших значков.
– Это фотография? – спросила Эми.
– Отличная догадка, – ответила Консуэла. – Ну и помучились же мы с ними.
Мойше обменялся с Эми. Второй предмет действительно был очень сильно выцветшей двухмерной фотографией. Фотография была разорвана надвое.
– Сначала мы сложили все обрывки вместе, – продолжала Консуэла, – потом просканировали их лазерами слабой интенсивности и провели компьютерную обработку изображения. И вышло вот что.
Сияя от гордости, она протянула им репродукции.
Цветная фотография была портретом существа, очень похожего на реконструированное по результатам раскопок на Луне. Бен-Раби так и сказал. Второй листок казался написанным от руки письмом.
– Удалось его перевести? – спросил Мойше.
– Мы даже не смогли определить, в каком направлении следует его читать.
– Вы не нашли никаких технических руководств или чего-нибудь в этом роде?
– Ничего. Только несколько букв на приборных панелях и дверных табличках. Каждый раз, когда букв больше, чем три, они расположены матрицами. Как здесь.
– Может быть, у них была голографическая система для чтения?
– Нет. Не согласуется с двухмерной фотографией. Вряд ли могла быть такая система.
– Очень интересно, – проговорил Мойше, снова берясь за фотографию. – Письмо типа «Прости, не смогла больше ждать»? Этот парень – или девица – психует и рвет на части письмо и фотографию, но потом не может расстаться с клочками?
– Это одна из наших гипотез.
Мойше еще раз осмотрел письмо.
– Здесь тридцать четыре разные буквы. Есть какая-нибудь пунктуация?
– Не пытайтесь разгадать с налету. Даже компьютерам это не под силу. Подумайте, как трудно было бы расшифровать наш язык, начав с нуля. Заглавные буквы, строчные буквы, пунктуация, разница в написании в зависимости от диалекта, различные шрифты плюс стилизованное письмо и символы научной и технической литературы… Видите? Нам нужен целый корабль старых писем, романов и газет, чтобы расшифровать эту письменность. А не десяток табличек на приборах.
– Не беспокойся, Консуэла, – сказала Эми, – скоро мы будем на Звездном Рубеже. Там ты найдешь все ответы.
– Если мне повезет, чтобы меня взяли. Исследовательскую команду еще не назначили.
– Ты полетишь. Ты – лучшая. Бен-Раби поглядел на жену и медленно покачал головой. Снова это безумие. Звездный Рубеж.
– Не знаю, что буду делать, если меня не возьмут, Эми. В этом вся моя жизнь. А я не молодею. Они могут сослаться на возраст и оставить меня дома.
– Не беспокойся, ты же знаешь, тебя не оставят в стороне. Ты – лучший специалист. И они знают, как много это для тебя значит.
– А когда, Эми? Ты ничего не слышала?
– Решение еще не принято, но уже скоро. Месяц или два.
Консуэла просияла.
– Ты уверена, что меня пошлют?
– Конечно, не будь глупой.
– А я глупая. Глупая старая женщина. Эми нежно обняла ее.
– Это не правда. Ладно, идем, покажешь нам один корабль.
Консуэла эль-Санга усадила их в четырехместный воздушный скутер, и они отправились к кораблю. От низкой гравитации Мойше почувствовал легкость в теле и в мыслях.
– Такое чувство, что тут можно спокойно падать до дна, – сказал он, вглядываясь в дальний конец огромной полости.
Корабль, к которому они направлялись, был наименее чужим среди всех вытянутых в линию кораблей.
– Форма следует функции, – пробормотал Мойше, вспомнив реконструкции существ, сделанные археологами Луны Командной. Они очень напоминали людей, только ростом были поменьше.
Шлюз корабля был открыт. Консуэла уверенно причалила и провела их внутрь. Она была невысокой, но даже ей пришлось пригнуться в коридоре.
Мойше провел в корабле около часа. Наконец он сформулировал свои впечатления:
– Выглядит не так уж и странно. Просто напоминает кукольный домик, будто все это выстроили для детей. О назначении половины оборудования можно догадаться. Вот только посадочные места выглядят странно.
