Да, прогулка и впрямь выдалась впечатляющей. В ушах Бунтаря до сих пор гремели выстрелы и взрывы, что донеслись до превенторов из-за горы, едва они укрылись в лесу. Это был не просто грохот – это были звуки их несостоявшейся смерти. Выручивший беглецов трудяга-тягач напоролся-таки на шквальный огонь и, судя по всему, взорвался, не доехав до контрольной точки. Превенторы выиграли у преследователей немного времени, но те могли легко отыграть его, поэтому Бунтарю и Невидимке приходилось поторапливаться.
Обогнув гору, беглецы вышли к реке Мелкой, приблизительно в паре километров выше моста. Река полностью оправдывала свое название, хотя почему ее назвали именно так, было все же неясно. Ей больше подошло бы название Быстрая или Бурная – куда более достойное имя, нежели унизительное Мелкая. Бунтарь и Невидимка добрались до ближайшего каменистого порога и, прыгая с камня на камень, переправились через реку. А затем во весь дух припустили дальше, надеясь скрыться из этого района до того, как его заполнят озлобленные каратели.
Помня карту местности лишь в общих чертах, Первый выбрал примерный курс на город и рванул в ту сторону, по пути гадая, какое приоритетное направление для поиска изберут враги: это или все-таки другое. Командиры карателей могли решить, что беглецы побоятся совать нос в многолюдное место и попытаются спрятаться в лесу, вдали от цивилизации.
Взяв темп, Бунтарь не сбавлял его несколько часов, прикинув под вечер, что намотал бы за это время по Периферии не один десяток кругов. Невидимка не отставала от Первого ни на шаг, и превентор подумал, что, наверное, подруга могла бы бежать и быстрее, но берегла силы, подстроившись под умеренный темп товарища…
– Пожалуй, ты права, – озираясь по сторонам, согласился Бунтарь с предложением передохнуть. – Геликоптеров не слышно, они явно ищут нас в другом месте. Так и быть, остановимся ненадолго.
Превенторы как раз достигли озера – не такого широкого, как то, что находилось рядом с Периферией, но тоже довольно большого. Озерные воды заполняли собой котловину у подножия невысокой горы – третьей по счету, которую пришлось огибать на своем пути Бунтарю и Невидимке.
Солнце клонилось к закату, и Первый собирался покрыть до темноты еще какое-то расстояние. Но, утомленный безостановочной и энергичной прогулкой, он так засмотрелся на прохладную и кристально-чистую воду, что уже не мог побороть искушение окунуться. Невидимке определенно хотелось того же – ведь неспроста она заговорила об отдыхе именно здесь.
До этого момента Бунтарю доводилось плавать только в гарнизонном бассейне; Лидер допускал туда смутьяна иногда после выходов на Помост – вероятно, в качестве легкого послабления. Купаться в озере превенторам возбранялось. Это мог бы себе позволить лишь Лидер, так как он один имел право выходить за пределы периметра. Но, во избежание ропота собратьев, Седьмой никогда не пользовался этой привилегией, довольствуясь, как и все, гарнизонным бассейном. И вот теперь, погружаясь в воду далекого от Периферии озера, Бунтарь с грустью подумал, что из всех превенторов только он да Невидимка смогли осуществить это несбыточное прежде желание.
Купались обнаженными, чего раньше никогда не делали в бассейне, – запрещала Скрижаль, поскольку за Периферией могли втайне наблюдать лазутчики Одиума. Здесь же соблюдать прежние правила отпала всякая необходимость – за время бегства превенторы не повстречали в лесу ни одного человека.
Даже несмотря на экзотичность купания, радости оно в этот вечер не принесло. Вряд ли при иных обстоятельствах скинувшие одежды Бунтарь и Невидимка ограничились бы простым созерцанием друг друга – каждый из них отлично знал, чем закончилось бы это их совместное плавание. Однако сегодня оно ограничилось лишь короткой водной процедурой. Усталость, постоянная тревога и подавленное настроение убивали в организме все желания. В том числе и те, которые прежде убить было практически невозможно.
Впрочем, одно желание все-таки давало о себе знать: голод. Сказать по правде, для Бунтаря и Невидимки это чувство было почти незнакомым. «Люди, которые за пять лет не пропустили ни одного обеда» – так, кажется, назвал Бунтарь превенторов нынешним утром. Тогда он еще не подозревал, что этим же вечером устойчивая традиция будет нарушена.
Превенторы сидели плечом к плечу на мягкой травке, обратив лица на закат, и в молчании заново переживали события минувшего дня. Только эти переживания и отвлекали беглецов от голода. У них имелись при себе страйкеры и пэйнфулы, но об охоте пока никто не заикался. Живности в заповеднике водилось много: по пути сюда Бунтарь и Невидимка несколько раз натыкались на диких коз и оленей, которых раньше не однажды наблюдали, когда те порой приближались к Периферии. Бунтарь осознавал, что пройдут еще сутки, и он без зазрения совести пристрелит какое-нибудь животное, разделает его острым камнем, зажарит на огне, разведенном от молнии того же пэйнфула, и доверху набьет свой пустой желудок плохо прожаренным мясом. Но пока голод был не настолько безудержным, чтобы забыть о преследователях и переключиться на добычу пищи.
– Так о чем ты там размышлял, пока мы бежали? – Невидимка первая нарушила тишину, слегка разбавленную пением птиц и плеском прибрежных волн, однако все равно гнетущую, словно перед грозой.
– Об одной странности, – ответил Бунтарь, довольный тем, что подруга не забыла о неоконченном полчаса назад разговоре. Это был хороший признак: значит, смятение мыслей в голове у Невидимки понемногу сходит на нет, а сама она начинает меньше горевать о прошлом и больше беспокоиться о будущем. В общем, как ей Бунтарь настоятельно и рекомендовал. – Не могу никак понять, почему Автодрайвер опознал во мне сержанта Кэмпбела. Если верить тому лжецу, что выдавал себя за Претора, я убил Кэмпбела на Периферии, когда хотел спасти Смуглянку. Ведь не пройди я опознание, то вряд ли вообще запустил бы двигатель тягача и смог пользоваться его навигационной системой. Это же все-таки военная техника, а не посудомоечный комбайн.
– Впервые вижу, как ты растерялся из-за того, что не можешь что-то объяснить, – заметила Невидимка. – Наверное, и впрямь серьезная загадка. Или же обычная случайность.
– Не думаю, – помотал головой Первый. – Если это и случайность, то слишком невероятная.
– А может быть, ты сделал что-то такое, на что просто не обратил внимание? – предположила Одиннадцатая и уточнила: – Сам всегда говорил, что знаешь об Одиуме гораздо больше, чем ненавидимая тобой Скрижаль. Ты же был в курсе, какую кнопку нажимать, а значит, теоретически мог знать, как запускается и процесс опознания. Ты включил его неосознанно, автоматически, только при этом понятия не имел, для чего он нужен, и потому не запомнил, как это делается.
– Но ведь Автодрайвер опознал меня именно как сержанта Кэмпбела, а не какого-нибудь незнакомого водителя, – напомнил Бунтарь. – Как, по-твоему, это объяснить?
– Ну… возможно, контроль безопасности был не таким уж строгим. Автодрайвер определил, что за пульт управления кто-то сел, и решил, что это прежний водитель.
– Сомневаюсь, – возразил Бунтарь. – Ты же сама видела, как долго Автодрайвер меня изучал. Я уж было подумал, что эта процедура вообще никогда не закончится.
– А потом?
– Что «потом»? – не сообразил Бунтарь.
– Потом ты захотел, чтобы Автодрайвер опознал тебя как водителя, и он это сделал, – пояснила Невидимка.
– Погоди-ка… – Превентор наморщил лоб, припоминая, о чем думал тогда, во время опознания. Не так-то просто оказалось воскресить в памяти такие детали, учитывая, насколько в тот момент были напряжены нервы. – Знаешь, а верно: я забеспокоился, что ничего у нас не выйдет и, разумеется, пожелал, чтобы Автодрайвер поскорее принял меня за своего. Да, именно так оно и было. И ты полагаешь, что все зависело только от моего желания?
– Скорее всего, да. Другого объяснения я не вижу.
– Для женщин порой все элементарно, – хмыкнул Бунтарь. – Стоило лишь мне захотеть, и мое желание тут же исполнилось. Как будто я… Эй!
И в испуге вскочил на ноги, поскольку подруги рядом уже не было. Еще мгновение назад сидела под боком, а теперь ее место пустовало. Остались лишь примятая трава да разложенная неподалеку на солнце униформа. А сама Невидимка исчезла, словно растворилась в воздухе.
– Ты прав: это действительно очень элементарно… – На самом деле никуда она не испарилась, а стояла у Первого за спиной, все такая же обнаженная и прекрасная. – Как пожелала, так и случилось.
– Опять твои глупые шуточки! – возмутился Бунтарь. – Нашла время!
– Это вовсе не шутка, – возразила Одиннадцатая, усаживаясь обратно на траву. – Я лишь пыталась доказать тебе, что можно совершить при помощи желания. Я захотела уйти от тебя незамеченной и ушла, в чем ты только что убедился.
