Техники полазали по отсекам штурмовика, проверили программы, механику, энергоносители, почесали в затылках и честно доложили командиру:
— На этом разбитом корыте никуда лететь нельзя. В утиль.
— Вас самих в утиль! — закричал командир. — У меня секретное, особо важное задание! Вы что думаете, я тут звездами любуюсь? Я преследую особо опасных преступников!
— Да хоть самого дьявола, — равнодушно сказали техники. — Если преступники особо опасные, тем более — они разобьют штурмовик одним щелчком. Это если вы еще его догоните.
Командир задумался, а потом вдруг сказал:
— Я вам не верю. Докажите.
— А чего тут доказывать — сами знаете.
— Это не мое дело знать о неполадках. Мое дело ловить преступников.
— Хорошо, — сказали техники, — мы вам покажем. Наш диагностический компьютер вам такое покажет — заплачете.
И техники проводили космокопов на свою базу.
Действительно диагностика выдала неутешительные выводы — штурмовик подлежит демонтажу.
— А как оружие?
— Ну, кое-что может стрелять, аннигиляторы в порядке, две лазерных пушки действуют, но и все.
— Отлично, — развеселился вдруг командир. И, повернувшись к своим подчиненным скомандовал:
— Арестовать!
В первую секунду и техники, и космокопы находились в состоянии шока. Но полицейские пришли в себя быстрее. Техников скрутили, надели им наручники и приковали к поручням.
— Именем закона я конфискую ваш корабль, — сказал командир. — Сейчас вы перегрузите оружие сюда, установите его, а сами отправитесь на штурмовике в свой центр.
— Это вам даром не пройдет! — закричал инженер-техник.
Полицейский пустил в него заряд парализатора даже не оборачиваясь…
На R-P-20 зрел бунт. Капитан понимал это, он чувствовал это самой своей огрубевшей кожей.
После битвы с космокопами от команды в живых осталась едва половина. В снесенных аннигилятором отсеках нашли свое последнее пристанище тридцать членов команды. Хорошо еще, что космокопы не стали преследовать крейсер. Они смогли бы взять его голыми руками. Но космокопы и сами были разбиты, что, впрочем, было временно. Конечно, уже идет им на подмогу целая эскадра. Поймать и обезвредить R-P-20 — да это мечта любого полицейского во всей Вселенной.
Но капитан сейчас боялся не космокопов. Он боялся собственной команды.
Все операции доныне проходили гладко, просто и даже весело. Туристические, научные, грузовые суда брались без особых потерь. Да что там — пиратам это казалось даже развлечением.
За последние семь лет они потеряли только троих, да и те были больше сами виноваты — напились и улетели в глейдере неизвестно куда. К настоящим боям пираты не привыкли. Хотя выдержать могли любое сражение и даже были готовы к этому. Они бы не роптали и на этот раз. Но они не понимали, ради чего было встревать в грандиозную драчку? Ради троих измотанных зэков? Да сверни они на полградуса южнее — взяли бы прогулочный космолет гимназистов — человек семьдесят здоровых парней и девчонок. Но капитан настоял именно на этом мусоровозе.
— Кэп, — на следующий день вошли к нему в каюту семеро здоровил, — мы хотим тебя спросить — чего ради была вся эта дерьмовая заваруха? Нам просто хочется понять.
— С каких это пор члены команды входят ко мне без стука? — тихо спросил капитан. — Разве я кого-нибудь из вас звал в гости?
Пираты немного замялись. Тихий голос капитана не предвещал ничего хорошего.
— Да нет, кэп, ты не обижайся, просто ребята волнуются, вот они и послали нас… — стал оправдываться здоровила.
— А у тебя, Пит, появился новый начальник? — язвительно спросил капитан. — Разве кто-то, кроме меня, имеет право тебя послать? Я имею и я посылаю — пошел ты к черту!
Пираты поспешно вывалились из каюты. Первый раунд капитан выиграл. Но это не значит, что он победил полностью.
Более того, он не был уверен, что команда подчинится его приказу — продолжать преследование «Гарбича». А такой приказ он так или иначе отдаст, когда крейсер подлатают.
— Так, еще один самоубийца! — простонал Поль. — Ты думаешь, что говоришь, Сол?
— Старик, ты сдурел или притворяешься? — серьезно поинтересовался Сайрус. — Только что ты сам сказал — на Землю ни ногой!
— Ну, с этими влюбленными овечками понятно — куда иголочка, туда и ниточка. Но ты-то! — темпераментно махал руками Поль.
Сол, не обращая внимания на гневные тирады спутников, блаженно улыбался, гладил Хеопса и ждал, когда ему дадут сказать.
Наконец пар из Поля и Сайруса вышел, и они смолкли.
— Я уже говорил вам, — начал Сол, — что по всем космическим законам во Вселенной непременно должны существовать планеты, похожие на нашу грешную матушку-Землю, как две капли воды. Хотя есть и различия. Например, власть Закона, неоспоримая в нашей Галактике, на упомянутые планеты не распространяется!
Сайрус и Мэт многозначительно переглянулись.
— Погоди, Сол, но эту идею мы отвергли давно. У нас не хватит энергии, — сказал Поль.
— И потом! — встрепенулся Сайрус. — Разве мы не откинем копыта раньше, чем доберемся туда?
— Все верно, — благостно улыбнулся Сол. — Все правильно — если…
— Если что? — спросила Лина.
— Если лететь по прямой, — ответил Сол и весело засмеялся.
— Так, тронулся, — обреченно констатировал Поль. — Ты что, предлагаешь лететь зигзагами?
— Я предлагаю вообще не лететь, — еще радостнее засмеялся Сол.
Теперь на старика сочувственно смотрели все.
— Ну как вы не понимаете!? — вскочил он. — Это же просто.
Сол поднял с пола блюдце Хеопса.
— Объясняю очень популярно. Мы здесь, — он ткнул пальцем в край блюдца, — а нам надо оказаться здесь. — Он ткнул в другой край. — Будь мы муравьи — нам пришлось бы обойти все блюдце по кругу. Но мы-то люди.
— И что? — не понял Сайрус.
— Мы можем лететь по прямой, — сказал Мэт. — Но это тоже долго.
— Да мы можем просто передвинуть блюдце! — засмеялся Сол. — И таким образом, вместо того, чтобы бесконечно долго лететь по прямой и искать выход из лабиринта Вселенной, мы просто откроем дверь и запросто выйдем на свободу! Чтоб я так жил… Вот мы здесь, а вот, — Сол передвинул блюдце, — мы там!
Хеопс обнюхал поставленную на пол пустую посуду и требовательно мяукнул.
— Передвинуть Вселенную? — наконец спросил Мэт.
— Ну, не так глобально, но почти в точку, Мэт… — кивнул Сол, наливая коту молока.
— Но как? Как?! — закричали все хором.
— Есть тут одна идея, — хитро улыбнулся Сол.
Глава 16
Крысиная стая
Прошло несколько дней, прежде чем Лупино и Крюгер вновь смогли пуститься по следу мусоровоза.
Ремонт фотонного отражателя пришлось делать на базе. А до базы тащиться на реактивных двигателях.
Но и это оказалось еще не концом всех мытарств. Срок ремонта назначили такой, что Лупино только присвистнул.
— Месяц? — переспросил он. — Вы сказали месяц?
— Именно. И то, если у нас найдутся запасные блоки, если не придется выписывать с Головной базы.
— Вы сделаете мне ремонт в течение двух дней, максимум, — жестко сказал Лупино.
— Это невозможно, — развел руками директор.
— Увидим, — ответил полковник и вернулся на свой корабль.
— Хью, подключи меня к военной сети. — приказал он. Его лицо приобрело хитрое и одновременно мстительное выражение.
«Старый хрыч что-то задумал», — с неодобрением подметил Хью.
— Полковник Лупино, начальник БТУ, — внятно произнес Лупино.
На экране появилась надпись «ИДЕНТИФИКАЦИЯ ПО ГОЛОСОВОМУ СИГНАЛУ», рядом с которой через долю секунды возник красный квадратик «ДА».
Затем Лупино вставил указательный палец в небольшое углубление на пульте, после чего на экране возникла еще одна надпись: «ИДЕНТИФИКАЦИЯ ПО ГЕНЕТИЧЕСКОМУ КОДУ», тоже получившая положительный ответ компьютера. Экран очистился, и на нем вновь появились слова: «Полковник Лупино, личный № 154987-Р, категория доступа к секретным программам 1-А». И ниже: «ПРОГРАММЫ КАТЕГОРИИ 1-А ОТКРЫТЫ».
— Нечего пялиться, — шикнул Лупино на Крюгера, который внимательно следил за его манипуляциями.
Он нажал еще несколько кнопок.
— Прошу помощи. Нужен срочный ремонт на базе. Преследую шпионов, — четко проговорил полковник.
«Вот уж не знал, что Лупино имеет доступ к Секретному Пакету Программ. Этой привилегией пользуются, пожалуй, только генералы Совета Обороны. Никогда бы не подумал, что когда-нибудь еще доведется увидеть, как его приводят в действие.»
… С тех пор прошло очень много лет. Кое-что за эти годы стерлось из дырявой памяти бывшего курсанта Высшей Военной академии в Вест-Пойнте Хьюго Крюгера, кое-что осталось, но, всплывая неожиданно в его мозгу, выглядело скорее как выдумка, миф. Память Хью огрубела, превратившись в сплошной поток безрадостных впечатлений, воспоминаний и образов, десятой части которого хватило бы нормальному человеку на всю его жизнь.
