Элибер отвернулась. Что-то в глазах нового знакомого очень смущало ее. И все-таки этот человек был красив и добр.
— Послушай, дитя, — он тяжело вздохнул. — А может быть, тебя просто бросили?
Элибер спрыгнула с кресла:
— Да нет! У него не было никаких причин вербоваться, поверьте, я это знаю точно! Его принудили силой, ведь он очень многим мешал!
— Хорошо. — Калин немного помолчал. — А кому это было нужно?
Она закатила глаза:
— А вот этого… вот этого вам совсем не нужно знать! У всего происходящего есть свои причины. Но если я попаду туда, я могу подтвердить, что он — это он, и они его сразу же отпустят!
— Значит, ты хочешь нарушить контракт? — тень сомнения промелькнула в глазах святого.
— Да, — голос Элибер срывался от волнения. — Я ищу его уже два месяца.
— Я понял, — миссионер потрогал большой деревянный крест, висящий у него на груди. — И кто же этот человек?
Элибер помедлила, но потом собралась с духом и решилась:
— Шторм, Джек Шторм. В последнее время он был рыцарем новой императорской гвардии, и поэтому он сумеет выбраться отсюда, а тот человек, который упек его в шахты, здорово об этом пожалеет!
Святой Калин побледнел:
— Ты сказала — Шторм? Такой молодой парень с русыми волосами и голубыми глазами? А лицо — простое, чуть деревенское, даже неприметное на первый взгляд?
— Да! Это он! Так вы его знаете? — радостно вскрикнула Элибер.
Старик сел в кресло и удивленно пробормотал:
— Да, кажется, знаю… — потом подошел к компьютеру, набрал номер и сказал: — Ленский, пожалуйста, скажите пилоту, что я даю согласие на взлет!
Элибер повернулась к Калину:
— На взлет?
Калин пожал плечами:
— Ну да, моя дорогая! Должен же я был знать, зачем тебе надо на Лазертаун! Я и сам кое-когда становлюсь мишенью, ну, а если по существу, так этот твой Джек хорошо потрудился, чтобы в прошлый раз вытянуть меня, из одной западни…
Элибер смотрела на святого во все глаза:
— Вы хотите сказать, что могли бы не взять меня с собой?
— Конечно. — Калин прошелся по комнате. — Я бы тебя не взял с собой, если бы ты не сказала мне правду или если бы то, что ты мне сказала, мне не понравилось. Я оставил бы тебе одежду и немного денег на еду
— ведь Христос учит нас быть милосердными. И все же… — он задумчиво посмотрел в окно. — Все же, эта поездка будет очень тяжелой…
Корабль подрагивал. Элибер пристроилась в мягком пассажирском кресле и затихла. Святой Калин сидел рядом с ней. Он поговорил с пилотом, потом пошарил в кармане, что-то оторвал от маленькой, похожей на блокнот книжечки, и передал Элибер кусочек бумажки.
— На-ка, прилепи это за ухо. Это триксополямин, он совершает чудеса при перегрузках.
Элибер прилепила бумажку за ухо и покосилась на Калина: он сидел, запрокинув голову и закрыв глаза. Его голубая мантия, надетая поверх простого рабочего комбинезона, чуть-чуть подрагивала.
— Что же такое случилось со Штормом? — вдруг спросил святой. — Ведь в бронекостюме он неуязвим и непобедим!
— Он был без доспехов, — ответила Элибер. — Все дело в том, что они в моем контейнере…
— Ну да, об этом я уже догадался. — Калин хмыкнул и заморгал. — А ты думаешь, что это разумно — везти на Лазертаун такую диковинку?
Элибер засмеялась:
— Не знаю, но мне кажется, что Джеку понадобятся разные виды убеждения.
— Да, в этом ты, наверное, права. — Его Святейшество покачал головой. — Но и я как союзник никому не помешаю.
Разговор прервался: корабль начал взлет, и удесятеренная тяжесть, навалившаяся на головы, плечи и руки и вдавившая хрупкие человеческие тела в амортизационные кресла, заставила забыть обо всем. Элибер закрыла глаза и подумала, что этот святой на самом-то деле великий реалист и умеет в любой ситуации понять самое главное. А главное было в том, что стены ада расступятся и выпустят пленников, если на Джеке Шторме будет бронекостюм!
* * *
Они шли гулким душным туннелем. Джеку совсем не хотелось смотреть на Сташа, но на этого коммерсанта, кажется, не так просто было произвести впечатление.
— Что-то ты выглядишь раздраженным, приятель — весело сказал тот.
Джек сверкнул голубыми глазами:
— Ты сам лишился денег и меня лишил моего мизерного заработка.
— Да, это так, — кивнул Сташ. — Но вот посмотри: здесь можно делать деньги, при этом я совсем не имею в виду работу в шахтах. Здесь существуют привилегии, а еще — маленькие, жалкие человеческие мечты, а уж их-то можно и покупать, и продавать.
Джек плюнул:
— Послушай, парень, прекрати. Ты прекрасно знаешь, что я этим не занимаюсь!
— Я тоже, приятель! — Сташ фамильярно похлопал Шторма по плечу. — Послушай, давай будем вместе, и я обещаю тебе, что наши дела пойдут в гору и уже через год мы сможем выкупить свой контракт!
Джек остановился и скинул руку Сташа со своего плеча:
— Я не хочу быть твоим подельником, приятель! Но я заметил, что ты буквально прилип ко мне. Если не секрет — почему?
Сташ отвернулся и отбросил со лба копну густых черных волос:
— Ладно… мне трудно это выразить, но мне кажется, что мы с тобой в чем-то похожи…
Джек ничего не ответил. Он повернулся и пошел к баракам — только один поворот туннеля отделял их от ночного прибежища.
— Послушай… — Сташ догнал его и схватил за руку. — Мы же с тобой не шахтеры и не сварщики, как остальные! Ну хорошо, пока мне не везет, но я совсем не собираюсь сдаваться!
— Нет, Сташ. — Джек резко качнул головой. — Ты совсем не такой, как я.
— А может быть, я похож на тебя гораздо больше, чем тебе кажется! — ответил парень с каким-то нервным вызовом и с нотками явной бравады в голосе добавил: — Ничего, скоро мы с тобой снова окажемся на вершине, вот посмотришь! А уже в этот уик-энд нас будет поджидать парочка хорошеньких девочек, и ты будешь счастлив от того, что старина Сташ создал тебе домашний уют!
Шторм пошел быстрее. Нет, отвечать не имело смысла и слушать тоже. Все, что ему говорил Сташ, было на редкость противно. — «Есть оружие — есть солдат, нет оружия — нет солдата!» — опять вспомнилось ему. А так ли уж прав был сержант-инструктор? Ведь даже Сташ, этот ни к черту не годный человечек, интуитивно чувствует доминанту жизни, проникает в самую сердцевину души и изо всех сил старается поразить ее… А он, Джек Шторм, — солдат, и если сейчас у него нет возможности сражаться в открытом бою-, это еще не значит, что его враг исчез, а сам он покорился. Он должен сражаться до конца, ведь если он отступит, он будет проклят!
Шторм надел свой рабочий комбинезон и приготовился к выходу в забой. На площадке стоял один из небольших транспортных автомобильчиков. Джек взглянул на маршрутную программу. Кажется, их бригада уже уехала, а они со Сташем, как это случалось частенько, запаздывали. Джек сел в автомобильчик и подождал Сташа, который уже вышел из барака и теперь направлялся к машине. Шторм подумал и решил, что связь в шлеме лучше отключить — очень уж раздражала его болтовня этого коммерсанта. Жалкий, жадный, никчемный человечек! Джек занес опознавательный номер в блок учета рабочего времени.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
