Их было четверо. Они понимали приказы буквально и придерживались каждой буквы. Никто из них не ответил бы на вопрос о понятии «действовать по обстоятельствам».
Хитано (Цыган) не имел цыганских корней. Разве что был похож на извечных кочевников: смуглый, с темными глазами, шапкой черных непослушных волос.
Пако и Маноло – из бывших хиппи. Чуло (Сутенер) попал под влияние «Опус Деи», занимаясь продажей проституток и контролем над ними, и не собирался выходить из этого прибыльного бизнеса. Чуло и был старшим в группе. Он и Цыган дважды в неделю посещали школу боевых искусств, что в районе рынка Франклина.
Маноло вел «Мазду» по мокрой дороге и тихо поругивался, упустив из виду «Понтиак». Досталось погоде, лихому водителю, полицейским. По направлению, взятому «Понтиаком», Маноло определил:
– Они едут в мотель.
– Конечно, – подтвердил Чуло. – Лучше, чем если бы они поехали домой к старикам Орсини.
Он достал из кармана записную книжку и еще раз прочитал, шевеля губами и запоминая непривычное для восприятия русское имя:
– Александр Абрамов. – Закрыв книжицу, повторил еще раз: – Александр Абрамов.
– Запомнил? – со своего места спросил Цыган.
– Угу, – прогнусавил Чуло. Снял полосатую вязаную шапочку и сделал два дела: почесал голову и взъерошил кудри.
Дождь усилился. «Дворники» тоже, казалось, взяли ускоренный темп, подстраиваясь и под дождь, и под скорость, и под негромко звучащую музыку.
Владелец мотеля увидел еще одну машину. Восьмиместная «Мазда Бонго» синего цвета остановилась напротив офиса. Из нее вышел один человек. Точно зная, что свободных мест в мотеле осталось четыре, хозяин все же кинул взгляд на полку для ключей и писем. Включил свет над конторкой, под ярким светом принявшей деловой вид: пухлый регистрационный журнал, деревянный ящичек с бланками и чистыми листами бумаги.
Чуло вошел и с ходу оборвал вступительную речь хозяина.
– Помолчи. – Выдержав паузу, продолжил: – Клиент на «Понтиаке» приехал?
– Только что.
– Возьми зонт или дождевик. Не теряй времени, – поторопил Чуло, не напрягая голоса.
Хозяин на мгновение скрылся в подсобке, где обычно варил кофе, и вернулся с полиэтиленовой накидкой. Надевал ее и слушал инструкции Чуло, прикидывая, какую группировку или организацию он представляет. Может статься, он полицейский, работающий под прикрытием, или агент полиции: одет прилично, если не сказать – стильно. Полицейских в этой стране больше, наверное, чем в остальных странах континента. Он также несколько раз повторил русское имя; в отличие от Чуло, запомнил его быстро.
Ночной гость открыл дверь, пропуская в офис Пако. Маноло и Цыган остались в машине на подстраховке. Проводив владельца мотеля взглядом, Чуло снял трубку телефона и положил ее на откидную полку конторки. Вынув из ящичка бланк, начал заполнять его.
Пако стал напротив, облокотившись о стойку, и приготовил самый безучастный взгляд.
Входная дверь в домике была оборудована смотровым окошком, находившимся на уровне головы человека среднего роста. Открыв его, Джеб увидел хозяина, лицо которого наполовину скрывалось за капюшоном.
– Вас просят к телефону, сеньор. – Он смотрел в глаза клиенту, напустив в голос недовольство. – Александр Абрамов. Поторопитесь.
Не дожидаясь ответа, он пошел прочь.
«Что за черт? – недоумевал Джеб. – Почему Абрамов выходит на связь через гостиничный номер?» Попытался вспомнить, упоминал ли он имя капитана в офисе мотеля. Нет, точно нет.
Он набрал на сотовом номер Абрамова и, дожидаясь соединения, прошел в ванную комнату. За полупрозрачной шторой он увидел чуть размытые, но от того более соблазнительные очертания Моники. Она тоже увидела его и приоткрыла штору.
– Извини… – Джебу не пришлось выбирать соответствующее ситуации выражение лица. Он был готов отказаться от любых переговоров, глядя на красивую обнаженную женщину с манящей улыбкой, с неповторимым блеском в глазах. – Извини, – повторился он. – Шеф на проводе. Я вернусь через минуту.
– Че-ерт, – протянула она. – Я буду ждать тебя. И даже очень.
Джеб, бросив взгляд на экран мобильника, дал отбой: «Вне зоны доступа». Накинул на голое тело куртку, шагнул к двери.
На него накатила волна раздражения, когда он открыл дверь и буквально уперся в дождевую стену, ощутил ее холод.
– Хозяин забыл дождевик для меня? Или наоборот, все время помнил о нем?
Джеб рассмеялся: когда еще он разговаривал сам со собой?
Он побежал по узкой дорожке, придерживая на груди куртку. Поравнявшись с офисом, распахнул рывком дверь…
Блинков не мог круглые сутки работать, подозревать в каждом человеке противника, в каждой ситуации – провокацию. В противном случае давно бы свихнулся. Вот сейчас он наблюдал обычную картину. Один парень лет двадцати семи облокотился о фронтдеск и смотрел на приятеля, заполнявшего форму. На полке лежала трубка.
Джеб шагнул к ресепшен, припоминая, заметил ли он машину у подъезда. На улице действительно льет как из ведра, а сам он торопился как сумасшедший… Кажется, припомнил он, какой-то силуэт он все же рассмотрел. Похоже, микроавтобус. Джеб поднес трубку к уху.
Последнее, что он увидел, – резкое движения Чуло. Дубинка со свинцовым набалдашником врезалась ему в затылок. Чуло и Пако подхватили его под руки и на приличной скорости протащили до машины. Погрузив клиента, старший цыкнул на водителя:
– Поехали! Или думаешь, мы пешком пойдем?
Маноло затормозил перед домиком номер двенадцать. Чуло и Пако скрылись за дверью. Несколько секунд, и оттуда раздался крик.
Чуло рассмеялся, разглядывая женщину, прикрывающую свои прелести руками.
– Одевайся. Мы не за этим пришли. Не стесняйся, я стольких голых женщин повидал… Я сутенер.
– Боже, ты что, гордишься этим? – нашла в себе силы ответить Моника.
– Почему нет?
Он нашел дорожную сумку и побросал в нее вещи. И все же краем глаза наблюдал за Моникой. Пришел к выводу, что одевается она красиво. Жалко, он не сможет узнать, как она раздевается.
– Ты работаешь на морскую полицию?
– США, – внесла коррективы Орсини, застегивая вельветовые брюки.
– Я просто спросил. Одевайся быстрее.
– В чем дело, можете объяснить? – Она застегнула на запястье часы с браслетом и автоматически отметила время.
– Nos vamos ahora mismo. Понимаешь?
– Да.
– Подробности узнаешь от другого человека. Я просто делаю свою работу.
Когда Моника оказалась в салоне «Мазды» в компании четырех парней и увидела бесчувственного Джеба, усмехнулась:
– Приехали.
Она хорошо знала город. И от сознания, куда свернула машина, тело женщины сковало холодом. Она узнала блошиный рынок, работающий только по выходным. Он растянулся на несколько кварталов в районе заброшенной скотобойни. Именно туда сворачивала «Мазда».
3
В международном аэропорту Сантьяго Габриеля встречал Маноло. Гость поздоровался с ним за руку и назвал полным именем:
– Хола, Мануэль!
– Буэнос ночес! – Парень ответил на рукопожатие босса и принял у него небольшую багажную сумку.
– Где клиенты? – спросил Габриель, занимая переднее пассажирское место. Маноло ответил, усевшись за руль:
– На базе. Отвезли их на этой машине.
– Отлично. Расскажи подробнее.
Маноло вел «Мазду» по ночному шоссе на большой скорости и докладывал о деталях операции. Габриель молча кивал. Порой в такт «дворникам», взявшим бешеный темп. Изредка поглядывал на спортивного телосложения водителя. В связи с этим подумал о том, что «Опус Деи» скопировало с масонов. Спортивные общества всегда и везде представляли собой плодотворную почву для пропаганды. А дальше начинался путь внушения, который неизбежно приводил к принятию учения ордена и его распространению.
Однажды он смотрел на видео обряд посвящения в Первую Ступень. Кандидат выглядел не лучше заложника в Ираке. Белая одежда. Рубашка распахнута на груди, правый рукав засучен; на штанах закатана левая штанина. Глаза кандидата скрывает черная повязка, а на шее висит веревочная петля. Он едва ли не копирует средневекового еретика на пути к виселице… Но чтобы стать Мастером, нужно пройти посвящение в Третью Ступень, поднявшись после символической смерти.
Габриель не знал города. Увидел светящуюся букву «М» и спросил у водителя, какая это станция.
– «Франклин», – ответил Маноло чуть глуховатым голосом.
– Нам еще долго ехать?
– Четыре квартала.
Габриель невольно поежился, когда под колесами «Мазды» заметался мусор. Маноло привез его в такое место, откуда простому смертному не выбраться по определению.
– Дикая суборбия, – еле слышно прошептал Габриель, имея в виду даже не окраину, а пригородные задворки. Каждую секунду он ждал негров с арматуринами. И эта короткая фаза давала полное представление об этой городской дыре. Даже короткое пояснение Маноло (он сказал: «Вот и скотобойня») ничего не прибавило и не убавило. От другой фразы (Маноло ответил на вопрос Габриеля, где именно находятся клиенты: «В бывшем предубойном цеху») слегка повеяло холодом.
