Давид, сын Иессея, сказал мне:
— Сам видишь, сколько людей приезжаете Секелаг под разными предлогами, они бродят по улицам, высматривают, не вострит ли кто копий, не кует ли мечей. Это лазутчики гефского царя Анхуса, моего сюзерена, или какого-нибудь из филистомских князей, которые не доверяют мне. Основание на то у них есть, ибо положение у детей Израиля неопределенное, а потому чревато любыми неожиданностями. С одной стороны, они видят Авенира, который бежал от горы Гелувейской с остатками войска; он собрал эти остатки в Маханаиме, восточнее реки Иордан в долине Газовой, и поставил на царство Иевосфея, единственного живого ныне сына Саула.
С другой стороны, они видят меня, Давида, сына Иес-сеева, который имеет около тысячи воинов в Секелаге. Между мною и Авениром на запад от Иордана до самого Дана нету другой силы и другого правителя; кто туда войдет, завоюет целое царство.
— С Божьей помощью, — сказал я. — Этот поход будет успешен. Тогда Давид велел:
— Распорядись, чтобы выбрали барашка без малейшего изъяна, и позови священника Авиафара, только передай — пусть помоет свои грязные руки, ибо я хочу вознести жертву Господу.
Исполнив повеление, я вернулся к Давиду, который тем временем выкупался, умастил себя маслом и облачился в чистые одежды. Он пошел к жертвеннику, где Авиафар пустил барашку кровь. Когда воскурилась жертва, Давид обратился к Господу и сказал:
— О, Господи…
(Здесь текст обрывается. Увы, нам уже никогда не узнать от Сераии, о чем же Давид беседовал с Богом. Так или иначе, вскоре Давид отправляется в Хеврон, где старейшины Иуды помазывают его в царя.
Но почему же филистимские князья-победители не помешали Давиду вступить на престол в Хевроне? Ответ, видимо, заключается в том, что им был на руку совершенный Давидом откол Иуды от Израиля. А вскоре Иуда и Израиль начали друг против друга войну, за которой филистимляне преспокойно наблюдали со стороны.
О том, сколь беспощадно велась Давидом эта война, свидетельствует его спор с Иоавом, записанным Сераией. Спор произошел вскоре после известного побоища у Гаваонского пруда, где отряд Иевосфея под предводительством Авенира встретился с отрядом Давида под предводительством Иоава; каждый отряд выставил по дюжине поединщиков, те схватили друг друга за волосы, вонзили меч один другому в бок и пали замертво; «в тот же день произошло жесточайшее сражение, и Авенир с людьми израильскими был поражен слугами Давида; бежавший Авенир ударил своего преследователя Асаила, брата Иоава, задним концом копья в живот, под пятое ребро, так что копье прошло насквозь, и Асаил умер на месте; Иоав же затрубил трубою, и остановился весь народ и не преследовал больше израильтян». Сражение прекратилось, ибо Иоав внял увещеваниям Авенира.)
О ЕДИНСТВЕ И РОЗНИ
—Ты заключил перемирие с Авениром. По какому праву? Кто тебе позволил? Может, к тебе слетел Ангел Божий и дал такой совет? Авенир попался тебе в руки, достаточно было замкнуть кольцо, и мы бы навсегда покончили с Иевосфеем, сыном Саула, а вместо этого ты трубишь своей проклятой трубой.
— Да позволит мне молвить слово мой господин и брат моей матери Саруи. Она привиделась мне стоящей на холме Ама, и послышался мне ее голос: «Опомнись, Иоав, ты же с нами одной плоти и одной крови! Разве сии дети Израиля не братья тебе и твоим людям?»
— Это было до того, как Авенир воззвал к тебе, или после?
— До того, мой господин.
— Тогда это был голос Велиара, а ты не узнал его, потому что мозгов у тебя меньше, чем у курицы.
— Но разве все мы не одной крови? Разве единство не лучше розни? Разве дерево не крепче своих веток?
— По старинке мыслишь, Иоав. Чтобы наступило единство, нужна рознь; чтобы выросло новое дерево, надо свалить старое и выкорчевать корень. Разве не пророк Самуил помазал меня? Разве не Господь избрал меня на царство над Израилем, надо всем Израилем?
— Прав мой господин царь. Я отомщу за кровь моего брата Асаила, которого Авенир убил задним концом своего копья.
— Опять ты слишком чувствителен, Иоав. Оттого и не видишь, что наши дни — это время больших перемен, когда пересматривается все, что было допрежь; создаются огромные государства, человеку нельзя теперь жить, как ему заблагорассудится, и идти туда, куда его потянет: он обязан трудиться, подчиняясь твердому порядку и новому закону. А ты, Иоав, либо поймешь все правильно, приведешь в соответствие этому свои мысли и поступки, либо окажешься выброшенным на свалку истории.
— Покуда жив Господь и душа моя жива, я не хочу на свалку. Я солдат и…
(Поиски табличек с продолжением этого разговора между Давидом, царем Иуды, и его главным военачальником Иоавом успеха не принесли. Однако сомневаюсь, чтобы Иоав вполне усвоил новый образ мыслей младшего брата своей матери.)
ОТРЫВОК
«…и была продолжительная распря между домом Сауловым и домом Давидовым. Давид все более и более усиливался, а дом Саулов более и более ослабевал…»
— КАК ЗАВОДИТЬ ДРУЗЕЙ И ПОДЧИНЯТЬ СВОЕМУ ВЛИЯНИЮ
«…в Хеврон прибыли два чужеземца — темные личности неопределенных занятий; сыщики Иоава схватили их и доставили к царю Давиду. Он спросил: „Кто вы такие?“ Те ответили: „Баана и Рихав, сыновья беерофянина Реммона, офицеры из войска Иевосфея, сына Саула, царствующего в Маханаиме“. Давид: „Зачем пришли в Хеврон? Не иначе как для злого дела?“ Баана и Рихав пали на колени и возопили: „Пусть Бог то и то с нами сделает, если не пришли мы сюда с самыми благими и богоугодными намерениями, а именно затем, чтобы послужить, не щадя живота своего, Давиду, сыну Иессея, помазанному на царство в Израиле“.
Тогда Давид велел им подняться и спросил: «Как же вы думаете служить мне?» Баана ответствовал, что они готовы на все, а Рихав добавил, мол, за соразмерное вознаграждение. Давид спросил: «Неужели царь Иевосфей не дает вам приличной платы?» Баана сплюнул и сказал: «Разве выдавишь масло из камня или благовонье из козьих катышей?» А Рихав добавил: «Сыну Саула нечем срам прикрыть, он запродал душу ростовщикам, все его имущество уместится на одном осле». Давид решил так: «Возвращайтесь в Маханаим, оставайтесь там со своими отрядами, продолжайте исполнять приказы Иевосфея и Авенира, но сообщайте мне все важное и все, что касается Мелхолы, моей супруги, отданной царем Саулом в жены Фалтию, сыну Лаиша. Вознаграждены будете по заслугам».
Давид велел отвести Баана и Рихава к воротам Хеврона и отпустить…»
(Приведенное ниже в основном написано на черепках кисточкой и тушью. Ненадлежащее хранение повредило ценнейшим документам, часть текстов прочитать невозможно.)
СКАНДАЛ МАХАНАИМЕ
Давиду, сыну Иессея, помазаннику Божьему, льву Иудейскому — от Баана и Рихава, сыновей Реммона.
Да заблистает с благословения Господа многочисленное потомство твое, подобно звездам над Хевроном. Вот новости, как всегда из надежного источника…
…Авенир поддерживает дом Саула…
…спит с Рицпой, которая была наложницей царя Саула и родила ему двух сыновей. Иевосфей этим весьма обеспокоен, ибо вошедший к царской жене или наложнице заявляет тем самым свои права на царский престол. Выпив для храбрости сладкого вина с корицей и пожевав травки, называемой гашиш, Иевосфей сказал Авениру: «Зачем ты вошел к наложнице отца моего? Или мало тебе дщерей Ефремовых, Манассиевых и Вениаминовых? —Или ты впрямь покушаешься на царский престол в Израиле?..»
…Авенир сильно разгневался на слова Иевосфея и сказал: «Видно, я для тебя хуже пса шелудивого, раз ты из-за бабы наговариваешь на меня такое. Я мог предать тебя в руки Давида, но был милосерден к тебе до нынешнего дня…»
…я сделал царем одного, но могу сделать и второго…
«…То и то пусть сделает Бог Авениру и еще больше сделает ему! Как клялся Господь Давиду, так и сделаю ему: „Отниму царство от дома Саулова, и поставлю на престол Давида над Израилем и над Иудою, от Дана до Вирсавии…"“
…И не мог больше возразить Иевосфей Авениру ни единым словом, ибо сделался подобен козьему меху без вина, съежился и поник от великого страха пред Авениром…
КОПИЯ ПИСЬМА
От Сераии, писца царя Давида — Баану и Рихаву, сыновьям Реммона, верным слугам царя Иевосфея. Да умножит Господь ваши силы для благого дела.
Мой господин царь получил ваше донесение и желает, чтобы вы были столь же усердны и впредь. Однако от вас не поступило никаких сведений о Мелхоле, дочери Саула, отданной в жены моему господину за сто краеобрезаний филистимлян. Царская казна в Хевроне выписала вам для последующего получения сотню голов скота каждому, а именно — по двадцать коров, сорок овец и сорок коз. За это вам надлежит…
(Остаток текста на черепке смазан. Но вряд ли Давид отдал бы двести голов скота за незначительную услугу.)
ЗАКЛЮЧЕНИЕ СОЮЗА
Победителю Голиафа и любимцу Господа царю Давиду — от главного военачальника Авенира, сына Нира. Да умножит Господь твое потомство, да будут дни твои успешны, а ночи сладостны.
