– Прекратите это! – взмолился парень, упав на землю.
Страшная песня привидений жгла его изнутри. Захотелось одновременно рыдать, драться, мстить и кричать, а голова грозилась расколоться на несколько кусков.
– Слушай их разумом, не сердцем, – строго произнес Наставник. – Измени свое восприятие, иначе их страдания разорвут тебя на части.
– Я… не… могу… – Питер отчаянно затыкал уши.
– Кто-то из них умер от ужасных болезней, даже не будучи совершеннолетним, кого-то пытали так, что он молил о смерти, а кто-то много лет жил в сером, равнодушном мире, не видя солнца, но ты с этим ничего поделать не можешь, поэтому нет смысла сочувствовать. Лучше сделай вывод и не бери на себя чужой вины и чужого горя.
«Разумом, не сердцем… Ничего не могу сделать…» – повторял про себя Питер, стараясь сосредоточиться. Собрав волю в кулак, он резко выпрямился, открыв при этом глаза и уши. Визги постепенно стихли, а вместо них полилась мелодичная, но грустная музыка, сопровождаемая песнями, похожими на те, что исполняет церковный хор. Призраки кружились то медленно, то быстрее в своем танце, создавая феерическое зрелище. Завороженный Питер даже смог различить отдельные лица и слова.
– Это… потрясающе… – прошептал юноша.
– Видишь, как много зависит от твоего восприятия, – прокомментировал Наставник.
– Значит, я прошел испытание?
– Раз жив – значит, прошел, – усмехнулся в ответ волшебник.
С этого момента началось обучение Питера. Наставник рассказывал ему о свойствах трав, сочетаниях слов и жестов. С помощью специального отвара Питер научился за одну получасовую пробежку преодолеть расстояние от родительской мельницы до урочища Серых Скал и при этом не чувствовать усталости. Благодаря вновь полученным навыкам обращения с ветром и камнем на работу также стало уходить меньше времени. По мере того как перед ним раскрывались тайны магии, Питер ощущал себя все более сильным. Разумеется, вся эта новая жизнь проходила втайне от родителей и друзей. Парень очень хорошо усвоил самый первый урок: неподготовленным людям все непохожее кажется опасным, – поэтому скрывал свои новые умения от посторонних глаз.
Однажды Питер задал своему учителю вопрос, который периодически волнует каждого из нас:
– Скажи, можно ли повернуть время вспять?
– Если хватит решимости, – мягко произнес Наставник.
– Так это возможно! – воскликнул Питер.
– Не спеши радоваться. Если бы это было просто, мир стал бы идеальным местом, где каждый мог бы исправить свои ошибки, вернувшись в прошлое.
– Расскажи как, а я сам буду решать, просто это или сложно, – упорствовал юноша.
– Нужно составить из рун определенную последовательность, ориентируясь на дату, куда ты хочешь вернуть время. Но цена за такой поворот высока: покусившегося на незыблемость истории разорвет на части высвободившийся пространственный поток. При этом решивший принести такую жертву должен быть абсолютно уверен в том, что делает. Малейшие сомнения – и ничего не получится.
– Но если отодвинуть время назад, и самому исчезнуть, история не изменится, а всего лишь повторится еще раз, – заключил Питер. – Получается, в ритуале нет смысла.
– Возможно. Ничто и никто не может существовать вне времени, ну или… почти никто…
Последние слова заставили Питера усомниться в бесполезности ритуала. На всякий случай он внимательно выслушал и запомнил, какие руны следует использовать. В общей сложности Питер и его Наставник общались около года. Потом таинственный волшебник исчез. Питер много раз ходил в урочище Серых Скал, пытался найти своего учителя, но тот так и не объявился. «Интересно, – думал юноша, – его исчезновение – знак того, что я готов развивать свои навыки самостоятельно или Наставнику просто надоели наши занятия». Для себя лично парень выбрал первый вариант, настраивающий на более оптимистичный лад.
Магию Питер использовал для лечения людей и облегчения домашнего труда, продолжая совершенствовать свое мастерство. Он часто наведывался в урочище Серых Скал за нужными травами, но никогда не заходил дальше определенной границы, помня о подстерегающей неопытного человека опасности. К примеру, если побеспокоить ведьм во время шабаша, можно потом не собрать собственных костей. Также следовало быть осторожным с некоторыми животными и растениями, а о попытке навестить замок Мейгл Терезы Бор и речи быть не могло.
Питер понимал, что не сможет стать полностью своим в волшебном мире урочища, но не сильно переживал по этому поводу. Его вполне устраивала размеренная жизнь на процветающей мельнице, уважение соседей, любовь родителей и внимание местных девушек. Питер планировал обзавестись своей семьей, а потом стать старейшиной города Парии, но беспощадная реальность внесла свои коррективы в его мирные намерения.
Иллирион не существовал в вакууме. На востоке королевство имело общую границу с другой, ныне забытой страной под названием Барабос, где касающиеся магии законы были намного строже. За колдовство полагалась либо смертная казнь, либо пожизненное тюремное заключение, но некоторые полезные для правителя Барабоса волшебные события периодически объявлялись чудом, а чудотворцы вместо гонений получали награды. В чем именно состояло различие между греховным колдовством и нужным чудотворством, никто объяснить не мог, так как ее определял сам правитель и его приближенные. Согласитесь, удобно, когда можно легко убрать неугодного человека, объявив его колдуном, а чтобы в случае необходимости быстро решить проблему, достаточно попросить о «совершении чуда». В такой системе плохо только одно – медленное развитие. Как известно, если в какой-то области – будь это магия или гончарное производство – слишком сильны меры контроля, все новые идеи будут связаны исключительно с тем, как эти меры обойти.
Несмотря на видимое неприятие волшебства, правитель Барабоса понимал огромный военный потенциал магического искусства. Урочище Серых Скал представлялось ему непаханым полем новых возможностей для создания совершенного оружия. Уверенный, что сможет установить там нужный порядок, правитель Барабоса предложил королю Иллириона пакт о ненападении: по условиям договора урочище Серых Скал признавалось исторической территорией Барабоса, была приведена целая доказательная база, включающая сведения о родстве племен, языковых группах и упоминаниях в стихах.
Сопоставив все «за» и «против», король Иллириона решил отдать территорию в обмен на безопасность восточных границ. В конце концов, урочище Серых Скал уже давно жило своей жизнью, не подчиняясь общим законам; вреда от него не было, но и пользы король Иллириона не видел. Это был образованный, интеллигентный правитель, много времени проводивший со своей семьей. Он не желал никому зла, но в результате так и не научился усмирять противоборствующие силы в своем государстве.
Узнав о готовящемся пакте, Мейгл Тереза Бор, хозяйка урочища Серых Скал, сразу поняла, что переход под юрисдикцию Барабоса не сулит ее земле ничего хорошего. Мейгл прекрасно знала, что она сама и вся ее свита больше привыкли к поединкам, чем к войне. Перед организованной, хорошо оснащенной армией Барабоса все их знания могли оказаться бесполезными. К тому же, в Барабосе было не принято считать людские потери, наоборот, периодическая чистка в рядах военных считалась хорошей антимятежной практикой. Радовало Мейгл только то, что король Иллириона в своем решении подписать пакт не имел полной поддержки двора. Интригами и обещаниями она переманила на свою сторону несколько влиятельных людей. Остальное было делом техники.
Ясным зимним днем из окна своего дворца король Иллириона увидел идущую с петицией толпу. В их документе приводилась куча аргументов в пользу того, что урочище Серых Скал является исторической территорией Иллириона и отдавать его никак нельзя. Увы, к тому времени король уже взял у Барабоса заем на льготных условиях и отменить подписание пакта не мог. Сделав глубокий вдох, он отметил, что толпа не вооружена. Король приказал своим охранникам сдерживать протестантов, но не стрелять по ним.
Примечательно, что большая часть бунтующих даже не знала, где именно находится урочище Серых Скал, но умелая агитация Мейгл и ее сторонников пробудила в них страх потери. Так старая игрушка может годами валяться в комнате ребенка без надобности. Если ее убрать потихоньку, он даже не заметит, но если сообщить вслух, что собираешься навсегда, без права на возврат отдать ее соседу, тот самый пыльный замученный заяц вдруг станет необходим вашему ребенку, как воздух. То же самое происходит, когда начинаешь разгребать старые вещи: сначала выкраиваешь время, настраиваешься, открываешь антресоли/ шкаф/сарай и вытаскиваешь оттуда весь накопившийся мусор. И вот он – момент Х. Если быстро собрать все в мешок и выкинуть, цель будет достигнута. Но тут ты внезапно замечаешь свой старый кораблик, который вы делали вместе с дедушкой, или сломанную дрель, за которой пришлось отстоять три часа в очереди, или самовар, который поставили на семейный стол один раз за двадцать лет. И понеслось: сердце екает, накрывают воспоминания. Ты внимательно осматриваешь каждую вещь, нежно сдуваешь с нее пылинки, а потом думаешь над вариантами ее использования. Заканчивается процедура обычно тем, что весь хлам убирается обратно на антресоли/шкаф/сарай в другом порядке еще лет на десять, пока снова не возникнет острое желание разобрать старые вещи.
