— Ты им отстегиваешь, вот они тебе и цифры пишут, какие пожелаешь, — усмехнулся Тихонов. — Солод, поди, ни копейки им не дал. Мол, пусть Саба потешится…
— Черт его знает… — Сабуров поскреб в затылке. — Как там говорил вождь и учитель? Неважно, как голосуют. Важно, кто подсчитывает. Председатель избиркома кто у нас, напомни?
— Черемисов Андрюха, будто не знаешь, — удивленно хмыкнул Тихонов. — Бывший прокурор, тебе первый срок давал, лет пятнадцать назад. Ты папу с мамой забудь, но кто тебе срок давал и кто твой председатель избиркома — помни.
— Может, я тебя проверял… — обидчиво сказал Сабуров. — Вот где, хочу сказать, скрытые резервы! Чем выбрасывать миллион баксов на всю эту мутоту, проще сунуть Андрюхе Черемисову в темном подъезде перо к глотке и конверт с зелеными в карман. Мол, запомни, сучара, ты живешь в свободной стране, и у тебя тоже есть выбор.
— Грубо, — сказал Тихонов. — Потоньше надо.
— В смысле — компромат? — спросил Сабуров.
— Тут он чист, — с сожалением сказал Тихонов. — Когда его назначали, запрос к нам был. Как, мол, годится, не подкачает? Долго мы искали. Ничего не нашли.
— Так не бывает! — упрямо покачал головой Сабуров и допил пиво. — Что значит — нет? Надо найти!
— Искали, говорил уже… — обиделся Тихонов. — Чист.
— Машина, дом есть? — сощурился Сабуров, потом будто опомнившись, откупорил новую бутылку. — Вернее, чего у него нет? И чего он хочет? Свою бабу на Багамы свозить? Пусть намекнет.
— Я этого не слышал… — поморщился Тихонов. — Даже думать забудь! Он живет в двухкомнатной, жена и сын Дима, двадцать два года, учится в заочном… — Тихонов будто по памяти читал досье. — Ездит в общественном транспорте. Поздновато ты спохватился, хочу тебе сказать. Думаешь, к нему до тебя не подкатывались? И с Солодом ты не все учел. А он уже на твоем электоральном поле пасется. Тоже ведь сидел, но у нас любят выбирать меньшее зло, не хуже меня знаешь. А для многих ты — зло большее.
— Ты думаешь? — озаботился Сабуров.
— Чего тут думать… Кстати, Света подслушку этим мордоделам поставила, как договаривались? — спросил Тихонов.
— Все путем, говорит… Сегодня и поставила.
— И что? — удивился Тихонов.
— Пока ничего. Анекдоты травят, про баб вспоминают, прикалывают друг друга, — неохотно сказал будущий губернатор. — Пацаны, одно слово…
— Надо бы мне их самому послушать, — озабоченно сказал Тихонов, взглянув на стенные часы, едва заметные в клубах пара. — Кстати, Влас меня уже ждет.
— Подождет, — ухмыльнулся Сабуров. — Теперь он у меня опущенный. Вот как ты, на этом же самом месте сидел, водку пил и на жизнь жаловался. И все фиксировалось для истории. А потом девки во главе со Светкой набежали… И прямо в воду его спихнули. Сначала ох-ренел, стал выступать… Как, мол, так, типа, у него статус, реноме, репутация, жена, дети… Потом вроде ничего, гляжу, к Светке присосался, не оторвешь… Она ему вколола что-то. А когда очухался, я ему говорю: у тебя кроме детей еще племянник есть, Мишка Клейменов. А он, козел, на меня в суд подал. Если заяву не заберет, я эту кассету, где ты с голыми девочками в одной сауне барахтаешься, подарю центральному телевидению. Там, в Москве, когда размер трансферта определяют в отстающие губернии, это учтут. И показал ему… — Саба кивнул на небольшое отверстие под потолком, — где глазок.
— Так вот на чем ты его наколол… — покрутил головой Тихонов. — А я-то думал, как Саба Власа опустил, что тот за него теперь руками и ногами… И племянника, значит, он уговорил, и баллотироваться отказался в твою пользу?
— Ну, — кивнул Сабуров. — Не знаю, что б я без Светки делал. Придется жениться, поскольку настаивает. Но потом — все! Я ей так и сказал. Жена губернатора — чтоб никаких подозрений! Не помню, кто это сказал. Вроде в древности.
— Камера и сейчас нас снимает? — поинтересовался Тихонов после паузы, кивнув в сторону отверстия, в котором сквозь пар что-то поблескивало.
— Счас нет, не напрягайся, — благодушно сказал Сабуров. — Снимает, когда меня нет, а девки с моими гостями забавляются. Особенно когда мне нужно кого опустить… У меня уже целая видеотека опущенных… — Он подмигнул Тихонову.
— И я там тоже есть? — серьезно спросил тот, снова сделав паузу.
— А чем ты лучше других? — спросил будущий губернатор и спохватился, уставившись на гостя. — Кстати, говоришь, у Черемисова есть сын?
— Да, двадцать два года, — сощурился Тихонов. — А, ну да. Все, понял. Хочешь и здесь использовать свое секретное оружие? Только вряд ли из этого что-то получится.
— Нет, ты меня не понял, — покрутил головой Саба. — Хотя давно меня знаешь. Пацан с девкой, что особенного? Вдруг так сложится, что при подсчете фишка ляжет не в мою пользу. Светка заранее сыночку назначит, а под утро он позвонит папе плачущим голосом, когда он со своей комиссией бабки подбивает, мол, я у чеченов в заложниках, выручай, а то больше никогда меня не увидишь… А? И хлопнул Тихонова по плечу, довольный своей выдумкой.
— Перебор, — поморщился тот. — Причем явный. А что делать с остальными членами комиссии, где в основном бабы? Поэтому забудь, а я ничего не слышал.
Он снова посмотрел на часы.
— Ну ладно, давай ее сюда и всех остальных, которые нецелованные! Побарахтаемся, покувыркаемся, пока время есть.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
1
Саша проснулся только вечером, с дикой головной болью. Включил свет, оглянулся. Девиц не было. Он внимательно оглядел спящего Ленчика, пошарил по своим и его карманам и сумкам. Нет, вроде все на месте. Пожал плечами, принял душ, потом выпил две таблетки анальгина… Интересно, что эти сучки все-таки подсыпали? Потом он посмотрел на часы. Постарался припомнить вчерашнее. Были эти девки, потом Света звонила своему… Кстати, хороша девка! Дело свое знает, мужские особенности — тоже, не зря в медучилище учится. Он бы и сейчас с ней не против. Потом она звонила какому-то Коле… Кто он ей, сутенер? Да нет, бери выше. Специально, поди, подослали. Кто? Конкуренты, кто ж еще. Где-то он записал этот телефон, который высветился на табло ее сотового… Вот где, он уже не помнит.
Он снова покосился на спящего Ленчика. Все проспали! А ведь должны были сегодня звонить в Москву, потом встретиться с Солодухиным…
Он стал шарить в тумбочке, заглянул в письменный стол, под диван. Куда же он девал этот клочок бумаги с номером телефона? Хорошо бы узнать, на кого девки эти работают…
Он обратил внимание на телефонный аппарат, который стоял явно не на месте. Ленчик, аккуратист, всегда ставит его на специальную полку, если он, Саша, после телефонного разговора оставляет его возле дивана. Они-то вчера ни с кем по телефону не разговаривали, правильно? Не до того было. Девицы — тоже, да и зачем, если у этой Светы есть сотовый, по которому она разговаривала из ванной. А это значит?
Ерунда, сказал он себе, ничего не значит. Может, Ленчик вставал, звонил в Москву маме… Она велела ему звонить каждый день. Единственный сынок из профессорской семьи, как иначе… Но он обязательно поставил бы его на место! Этого у него не отнимешь. Умирать будет, а порядок соблюдет.
Саша открыл форточку, сделал несколько энергичных движений. И снова сел на диван. Черт, голова не проходит. Клофелин примешали, что ли? Он про это средство только слышал, но еще ни разу не пробовал… Да и зачем ей это делать, если деньги на месте, вещи тоже… Чтобы позвонить из ванной?
Он пару раз толкнул Ленчика, тот замычал, покрутил головой, но глаза не открыл.
— Вставай, позвони мамочке, волнуется, наверно.
Ленчик продрал наконец глаза, ошалело огляделся:
— Мама? Где… Сюда прилетела?
Кажется, он страшился этого больше всего на свете.
— Обязательно прилетит, если не позвонишь, — сказал Саша. — Головка бо-бо? Анальгин дать?
— А девочки… — Ленчик посмотрел в сторону ванной. — Они еще там? Переодеваются?
Кажется, их приход был единственным, что ему запомнилось со вчерашнего вечера.
— Ушли, — усмехнулся Саша. — Все ждали, когда ты проснешься. Так и не дождались. Что смотришь? Сутки мы проспали, понимаешь?
— Сутки? А сегодня какое число?
Ленчик моргал глазами, мотал головой, постепенно приходя в себя. Потом уставился на телефонный аппарат и перевел строгий взгляд на друга.
— Опять ты за свое? Почему ничего не ставишь на место? Почему за собой не убираешь!
С этими словами Ленчик поднял с пола какую-то бумажку, но Саша вовремя перехватил его руку, когда он скрутил в шарик и собрался ее бросить издали в корзину. Тоже мне баскетболист. Ну да, наверняка там записан тот самый телефонный номер, по которому Света вчера звонила из ванной сердечному другу…
Саша развернул клочок. Точно, те самые цифры…
