— Ты свободен на ближайшие пару часов?
Митч смотрит на наручные часы.
— У моего сына перед школой занятие по уличным танцам, но до тех я в твоем распоряжении.
— Я хочу сделать пару звонков, — говорит Рон. — Позвать сюда своих друзей. Посмотрим, сумеем ли мы как-нибудь с этим разобраться.
— Я могу им доверять? — спрашивает Митч.
— Нет, — отвечает Рон, поднимая телефон и набирая номер. — А мы можем доверять тебе?
— Нет.
— Что ж, тогда извлечем все возможное из того, что мы имеем, — говорит Рон, ожидая ответа на звонок.
Сначала он набрал Элизабет. Иначе никак. Если он сперва позвонит Ибрагиму и она узнает, то расплата будет суровой.
— Лиз, это Рон, обувайся и заходи ко мне. У вас все в порядке? Точно? Ладно, поверю, хотя другие бы не поверили. Ты звонишь Джойс, а я позвоню Ибрагиму. И да, я бы, пожалуй, прихватил с собой пистолет.
Закончив разговор, он набирает номер Ибрагима.
— Может, виски? — спрашивает Рон у Митча. — Пока ждем?
Митч кивает и встает:
— Я принесу. Тебе нужно что-нибудь для бедра?
Рон качает головой. Очевидно, он скрывал боль не так хорошо, как ему казалось. И все же он не собирается доставлять Митчу удовольствие признанием, что тот причинил ему боль.
— Я схожу сам.
Ибрагим отвечает на звонок.
— Иб, это я. Я! Рон. Кто еще, по-твоему, будет звонить так поздно? Меган Маркл?
— Если тебе когда-нибудь понадобится героин, — говорит Митч, — ты только скажи.
Глава 25
Митч предпочел бы говорить с Лукой. Лучше терпеть удары сломанным бильярдным кием в подземном ангаре. Когда точно знаешь, где находишься. Когда понятны правила. Однако сейчас, посреди глубокой ночи, он сидит в удобном кресле и пьет хороший виски с четырьмя пенсионерами.
Нет никаких сомнений, что Митч вышел из своей зоны комфорта.
А ведь план был так прост: напугать до полусмерти этого Рона Ричи, а потом пытать его до тех пор, пока он не расскажет, где героин. Но что-то пошло не так. Женщина с пистолетом, по-видимому, является их главарем. Ее зовут Элизабет. Пистолет не пугает Митча — пугает она сама. За долгие годы ему доводилось видеть такое выражение глаз всего у нескольких человек. Большинство из них сейчас мертвы, сидят по тюрьмам или живут на больших виллах с высокими заборами в Испании.
— Вы гордитесь тем, как зарабатываете на жизнь? — спрашивает Элизабет.
— Мы здесь не для того, чтобы обсуждать меня, — напоминает Митч.
— Если вы вломились в чужой дом в полночь, то, вероятно, будет уместным ответить на несколько вопросов. Это обычная вежливость, — говорит мужчина, представившийся Ибрагимом.
Тот самый, который работает с Конни Джонсон. Теперь он делает пометки.
— Немного гадко, да? Торговать героином?
Это снова произносит Элизабет, сидящая с пистолетом на коленях. Что таится в ее прошлом? Митч знает всех в своем бизнесе, но про нее не слышал никогда.
Женщина поменьше ростом в зеленом кардигане наклоняется вперед:
— Мистер Максвелл. Мы не просили вас приходить сюда. Это был только ваш выбор.
— Совершенно верно, Джойс, — кивает Элизабет. — Вы избили нашего друга…
— Он меня не бил, — быстро говорит Рон.
Элизабет отзывается:
— Что ж, посмотрим завтра, согласится ли с этим твой лечащий врач. Так вот, мистер Максвелл. Должно быть, вы уже заметили, что нам плевать на вашу так называемую крутизну. Мы имели дела с людьми гораздо худшими, чем вы.
— Вы едва попадаете в десятку худших, — подтверждает Ибрагим. — И уж поверьте, такая десятка у меня наберется.
— Если позволите сделать замечание, мистер Максвелл, у нас с вами, похоже, общая цель, — продолжает Элизабет. — Мы желаем выяснить, кто убил Калдеша; вы хотите найти свой героин. Правильно?
— Я хочу вернуть назад свой товар, — говорит Митч. — Я должен вернуть свой товар.
— О боже! — вздыхает Элизабет. — Избавьте нас от эвфемизмов. Мы не дети и не офицеры полиции. Давайте называть героин героином.
— Я должен вернуть свой героин, — повторяет Митч. — Он в маленькой терракотовой шкатулочке, она стоит кучу денег, и она моя.
— С моральной точки зрения, вас, наверное, тяготит торговля героином? — спрашивает Ибрагим.
— И это говорит парень, работающий на Конни Джонсон, — парирует Митч. — Слушайте, прежде чем мы продолжим, ответьте на один простой вопрос: кто вы такие?
— Я Джойс, — отвечает Джойс.
— А мы все — друзья Джойс, — добавляет Ибрагим. — Итак, теперь, когда все прояснилось, позвольте задать вам еще несколько вопросов — просто чтобы узнать вас получше. Чтобы мы почувствовали, что можем вам доверять.
Митч вскидывает руки вверх:
— Тогда валяйте.
— Вы гордитесь тем, что занимаетесь контрабандой героина? — снова спрашивает Элизабет.
— Я горжусь своими успехами, — отвечает Митч и понимает вдруг, что никогда по-настоящему о таком не задумывался. — Но здесь, я думаю, о гордости говорить нельзя. Просто я увлекся этим делом, и у меня стало хорошо получаться.
— Вы могли бы заняться чем-то другим, законным, — предлагает Джойс. — Например, программированием.
— Мне скоро пятьдесят, — напоминает Митч.
Как бы ему хотелось отказаться от всего этого. Когда он найдет героин, все будет кончено. Он уволится.
— Вы когда-нибудь сидели в тюрьме? — спрашивает Ибрагим.
— Нет, — говорит Митч.
— Вас когда-нибудь арестовывали? — спрашивает Джойс.
— Много раз, — отвечает Митч.
— Ты когда-нибудь кого-нибудь убивал? — спрашивает Рон.
Митч хмыкает:
— Если бы я всем подряд признавался в убийствах, разве не попал бы в тюрьму?
— Рон, с твоим бедром все в порядке? — интересуется Джойс.
— Все нормально, — отвечает тот.
— И самый главный вопрос, — говорит Элизабет. — Кто убил Калдеша Шарму? Вы?
Митч улыбается:
— Хорошая попытка, но старайтесь лучше.
— Еще виски? — предлагает Ибрагим.
Митч отказывается. Уже скоро он должен будет вернуться в Хартфордшир, и, поскольку в багажнике у него лежит самозарядное оружие, он не хотел бы, чтобы его останавливали за вождение в нетрезвом виде.
— Тогда вопрос попроще, — продолжает Элизабет. — Кто еще знал о шкатулке с героином?
— Несколько афганцев, — отвечает Митч. — Но вряд ли кому-то из них понадобилось бы это красть. Еще посредник, переправивший наркотики в Молдову, но он один из моих парней.
— Как его зовут? — спрашивает Ибрагим, делая пометки.
— Ленни.
— У кого-то здесь недавно родился правнук по имени Ленни, — встревает Джойс. — Имена постоянно ходят по кругу. Удивительно, да?
— Где его можно найти? — продолжает Ибрагим.
— У Дома есть его номер, — говорит Митч.
— О, наш друг Дом, — оживляется Элизабет. — Разумеется, он тоже в курсе дел? Должно быть, вы все время спрашиваете себя: не он ли стащил героин? Не подставил ли Калдеша в качестве козла отпущения?
Митч качает головой:
— Он знает все, но я не задумываясь доверил бы ему жизнь.
— Однако он знал, что хранилось в шкатулке. Он доставил шкатулку. Именно он встречался с Калдешем?
— Это большие деньги, — напоминает Джойс.
— По большому счету, не очень, — возражает Митч.
— Но ты зарабатываешь больше, чем он, — говорит Рон. — Сто тысяч все равно большие деньги для Дома.
— Они не облагаются налогом? — интересуется Ибрагим. — Скорее всего, нет. Но это я ответил на свой же вопрос. А вы знаете, что выигрыши в викторинах тоже не облагаются налогом? Между викторинами и контрабандой героина есть что-то общее.
Все ждут, пока не убеждаются, что Ибрагим полностью закончил.
— Все верны друг другу до первого предательства, — замечает Рон.
— Я не вижу никакого предательства, — говорит Митч. — Извини.
— Есть еще кто-нибудь, на кого бы вы могли направить наш интерес? — спрашивает Элизабет. — Вы продавали героин, но кто-то же его покупал?
— Ну уж нет, — отвечает Митч. — Вы получили от меня все, что хотели.
