Одним словом, никто толком не знал, что такое Активатор. Он был чудом. Необъяснимым, но все-таки неоспоримо существующим для всех, кроме упертых ученых, которые никак не могли смириться с невозможностью увидеть Активатор и разложить его на составные части. Желательно скальпелем, и чтобы подопытный при этом кричал…
В сотый раз Фрэнк покрутил Активатор в руках и положил его в контейнер. Вышел из лаборатории.
– Келли, сегодня вечером я хочу… – сказал он жене. Не было необходимости договаривать.
– Наконец-то! – обрадовалась Келли.
Они провели остаток дня как на иголках. Келли периодически, раз в десять минут, поглядывала на часы и занудно спрашивала:
– Ну, скоро уже?
– Да подожди ты! – злился Фрэнк. – Ты мешаешь мне сосредоточиться!
– Да чего тут сосредоточиваться? – не понимала Келли. – Открываешь коробочку, да и все! И мы ведем сына в свет. Я уже всем сообщила! Завтра родственники начнут собираться…
– Мне нужно сосредоточиться, осознать…
– Чего?!
– Ты не поймешь! – отмахивался Фрэнк. – Ты не собирала его каждый день, ты не понимаешь, сколько любви я вложил! Я так волнуюсь!
– Думаешь, я не волнуюсь?! – обижалась Келли. – Это ведь и мой сын! Я его родила!
«Ты родила не сына, а комплект!» – хотел было огрызнуться Фрэнк, но сдержался. Ведь и он сам «родил», собрал еще совсем не ребенка, а лишь тело.
«Компоненты по отдельности, компоненты собранные… Такая уж ли большая разница? – подумал он. – Именно поэтому я так боюсь. Я дам жизнь. Но кому? чему? Очередному живому телу, очередной ходячей совокупности органов, которых так много бродит по улицам? Или все-таки у меня родится Человек?»
Такие сомнения разрывали Фрэнка изнутри уже довольно давно. Именно из-за них Фрэнк оттягивал активацию. Но препирательства с женой мешали сосредоточиться и что-то понять.
– Ладно, пойдем! – не выдержал Фрэнк домогательств жены и решительно встал с кресла.
– Ура! – Келли вскочила и радостно полезла за мужем в зеленую лабораторию.
Они встали рядом с телом сына. Фрэнк торжественно взял коробочку с Активатором и со словами: «Кевин, проснись!» открыл крышку. Фрэнк знал, что он ничего не увидит внутри коробочки, но, как и все, надеялся вопреки этому знанию что-то заметить, ощутить…
Кевин на столе зашевелился. Сел, улыбнулся и сказал:
– Папа, мама, как дела?
– Привет, сыночек! – обрадовалась Келли. – Давай, вставай, у нас куча дел. Мы пойдем сейчас в разные важные места… Мне надо показать тебя! Ведь ты мой первый ребенок! А у нас столько родственников, столько знакомых… Все хотят посмотреть на ребенка Келли и Фрэнка. Я сообщила даже бабушке. И она уже летит из далекой…
Кевин, казалось, не слушал. Он смотрел на отца.
– Рад тебя видеть, сынок… – только и смог выдавить Фрэнк.
– Спасибо, папа, – сказал Кевин.
– Ну, все отцы собирают своих детей… – сказал Фрэнк.
– Нет, не за сборку, – улыбнулся Кевин. – Я благодарю не за сборку, а за то, что я чувствую внутри…
– А что ты чувствуешь?! – Фрэнк замер.
– Я чувствую, что внутри меня компоненты несобранного ребенка…
– Так за что же ты благодаришь? – расстроился Фрэнк.
– За то, что я чувствую это и знаю, что мне делать…
– Что?
– Собрать себя. Так же, как ты собрал меня снаружи, я сам должен собрать себя внутри. Я посвящу этому всю свою жизнь…
– Сборке самого себя?
– Да… – Кевин встал и пошел к выходу из зеленой лаборатории. Ошарашенные родители последовали за ним.
– Я ухожу, – сказал Кевин. – Мне придется многому научиться, многое понять…
– Но как ты соберешь себя? – спросил Фрэнк. – Ведь для такой сборки даже нет типовых инструкций…
– Главное видеть, что ты – это не тело, а конструктор внутри, каждой детальке которого надо найти свое место. Все остальное бессмысленно!
– А как же встречи?! А как же ресторан?! – вдруг очнулась Келли. – Я заказала десять лучших столиков, чтобы отметить активацию моего первенца! Я пригласила всех родственников и друзей!..
– Все остальное – бессмысленно… – повторил Кевин. – Папа, я отправляюсь собирать самого себя…
Фрэнк проглотил комок в горле и с трудом произнес:
– Да, иди… Все-таки у меня получилось! Ты обязательно родишься по-настоящему! У тебя будет третье рождение…
– Спасибо, папа… – Кевин оделся и направился к выходу.
– Как жаль, что я не чувствую в себе внутренних компонентов, которые надо собирать… – сказал Фрэнк. – Я знаю, что они есть, но не вижу, с чего начать! Мне бы увидеть хотя бы один! Ведь главное – это начать, а самый главный компонент сборки – первый…
Кевин остановился у самой двери. Келли тихонько плакала, а Фрэнк торжественно смотрел на сына.
– Я пойду? – спросил Кевин.
Фрэнк крепко обнял сына и тихо сказал:
– Иди! Только обязательно собирай себя… с любовью!
Кевин улыбнулся, поклонился родителям и вышел. И в тот же миг Фрэнк увидел внутри сердца первый элемент самого себя, маленькую часть того внутреннего ребенка, которого должен собрать каждый Человек!
Крис Игольчатый
Интерферент Тарас (Рассказ)
Предисловие
Герои данного рассказа действуют в мире, не идентичном тому, который создан С. Лемом в его повести «Футурологический конгресс», но весьма похожем. Поскольку в рассказе используются понятия и термины, созданные мэтром, я сочла необходимым привести несколько ссылок, чтобы облегчить читателям процесс чтения и понимания моего произведения.
«…если программы, передаваемые с разных спутников, долго интерферируют между собой, может возникнуть помесь нескольких персонажей ревизионного представления, то есть интерферент. При своих внушительных габаритах он способен натворить черт знает что – как-никак, время его существования после выключения аппарата доходит до трех минут. Энергия, потребляемая ревизионным фантомом, говорят, того же рода, что энергия шаровых молний».
«Десимулянт – объект, притворяющийся, будто он есть, хотя на самом деле его нет».
«Наиболее тяжкие преступления – это майнднэпинг (похищение разума), ограбления банков особо ценной спермы, убийство, предусмотренное восьмой поправкой к Конституции (убийство наяву, в убеждении, что оно иллюзорное, а жертва – псивизионный или ревизионный фантом), а также тьма разновидностей психимического порабощения».
«В окно заглядывает большая птица с печальным взглядом, очень странная – на колесиках. Компьютер говорит, педеролла».
«Он (проект реформ – К. И.) предусматривал эктогенезис, деташизм и всеобщую гомикрию. От человека оставался один только мозг в изящной упаковке из дюропласта, что-то вроде глобуса, снабженного клеммами, вилками и розетками. Обмен веществ предполагалось перевести на ядерный уровень, а принятие пищи, физиологически совершенно излишнее, свелось бы к чистой иллюзии, соответствующим образом программируемой. Головоглобус можно будет подключать к любым конечностям, аппаратам, машинам, транспортным средствам и т. д. На первом этапе ненужные органы оставляются дома; скажем, собираясь в театр, вы снимаете и вешаете в шкаф подсистемы копуляции и дефекации. В следующей десятилетке намечалось путем гомикрии устранить всеобщую давку – печальное следствие перенаселения. Кабельные и беспроводные каналы межмозговой связи сделали бы излишними поездки и командировки на конференции и совещания и вообще какое-либо передвижение, ибо все без исключения граждане имели бы связь с датчиками по всей ойкумене, вплоть до самых отдаленных планет. Промышленность завалит рынок манипуляторами, педикуляторами, гастропуляторами, а также головороллерами (чем-то вроде рельсов домашней железной дороги)».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
