– Очень хорошо, – ответил Тарас. – Кассу сдашь…
Дальше Таня не разобрала. Аэрокар вынырнул из облака прямо на россыпь черно-синих жуков. Прежде чем она поняла, что это стремительно приближающиеся аэрокары милиции, небо опрокинулось. В ушах у Тани зашумело.
– Что ты делаешь, Тарас? – закричала она.
– Мертвую петлю.
Разноцветные полосы облаков крутанулись, как стеклышки в каледойскопе. Летучий дворец набросился на аэрокар, стремительно увеличиваясь в размерах. Тарас покосился на Таню, вдруг перегнулся с кресла и взасос поцеловал ее.
Еж милицейского аэрокара заслонил собой весь обзор. Таня завизжала. Тарас выругался и нажал гашетку. Перед ним вспух черно-красный шар, а в следующий миг аэрокар Тараса влетел в пламя. По кабине ударил шлем, из которого на Таню глянули безумные глаза. Таня завопила, дернулась прочь из кресла и ударилась виском о какой-то рычаг, торчавший из потолка кабины. Мир в ее глазах пошел рябью и начал блекнуть.
– Только не сейчас… – простонала Таня.
– Кибермедик – зеленая кнопка, – не отрываясь от панели управления, буркнул Тарас.
Таня растерянно провела взглядом по скопищу мигающих кнопок – изображение вернулось, но стало черно-белым. Мелькнули пики черно-стального леса небоскребов. Тарас пикировал на город, уходя к югу. Таня глянула на радар, ничего не поняла и обернулась. Задняя часть кабины тоже была прозрачной, и через нее были прекрасно видны три милицейских аэрокара, висевшие у беглецов на хвосте. Когда она снова посмотрела вперед, то увидела вывеску «С нами – сегодня и навсегда!». Эмблему компании Таня разобрать не успела – Тарас развернул аэрокар и боком вошел в узкий коридор улицы между небоскребами. Яростный отблеск умирающего в стеклянных фасадах заката резанул по глазам. Таня зажмурилась. Когда она открыла глаза, Тарас щелкнул тумблером, и аэрокар окутала серая дымка.
– Опа, опа, Америка, Европа, – бормотал Тарас, стуча по клавишам. – Азия, Китай, Таня, вылетай!
Он отстегнулся, резким движением открыл дверцу и выпрыгнул в серую мглу. Таня с трудом справилась с пряжкой и последовала за Тарасом. Дверь тут же закрылась, и аэрокар стартовал, набирая высоту. Через секунду от него ничего не осталось, кроме тихого гудения. Таня с ужасом смотрела, как ее руки и платье покрывает густой оранжевый налет. Уж лучше бы цветофильтр и не включался.
– Тарас! – завопила она и сделала шаг вперед.
Кто-то схватил ее за лодыжку, и Таня вскрикнула. Тут она разобрала в оранжевом мареве фигуру, по пояс торчавшую из земли.
– Люк, – сказала фигура голосом Тараса. – Спустишься сразу за мной.
Откуда-то сверху раздался все нарастающий визг моторов. Таня заколебалась.
– Но… – начала она.
– Да ты знаешь, что они с тобой сделают? Тебя ведь уже списали, я же тебе сказал, – без угрозы, а скорее с жалостью сказал Тарас. – Впрочем, как хочешь. Люк только не забудь задвинуть.
Визг приближался, превратившись в низкое басовитое гудение. Фигура Тараса исчезла. Таня присела на корточки, нащупала край люка, первую скобу и начала спускаться. Когда над поверхностью оставалась только ее голова, вой мотора стал оглушающим. В нескольких сантиметрах от ее лица, разорвав оранжевый туман, промчался черно-синий борт. Таня втянула голову в плечи и чуть не сорвалась. Но удержалась и, ломая ногти, задвинула крышку люка. Лазить в туфлях на шпильках по склизким скобам оказалось так же неудобно, как есть борщ в противогазе. Таня достигла дна колодца и по колено провалилась в чавкнувшую жижу. В нос ей ударил жуткий запах. Таня увидела Тараса. В одной руке он держал тепло подмигнувший ей фонарик. В другой руке тускло блестел вороненый ствол.
– Пошли, – скомандовал Тарас.
Метров через пятьдесят Таня забыла о вони. Уровень жидкости поднялся почти до бедер, а двигались они против течения. Фонарик выхватывал из темноты белесые провода, облепленные мохнатой мочалой, черные провалы уходящих в сторону коридоров и коричневые потеки слизи на стенах. На очередной развилке из бокового коридора раздалось угрожающее ворчание. Таня попятилась. Тарас вскинул руку. На миг вся облезлая внутренность туннеля высветилась в бледной вспышке. Из коридора донесся предсмертный вой, что-то разорвалось с таким оглушительным звуком, что стало больно ушам. На Таню с Тарасом выплеснулась волна горячих ошметков. Когда Таня стерла их с лица, дрожащий круг от фонарика уже был метрах в трех впереди. Она, чуть не плача, бросилась догонять Тараса. Когда в очередном провале что-то зашевелилось, Таня остановилась и зажала уши руками.
Из туннеля выступил чешуйчатый силуэт с костяным гребнем на голове.
– Убери факел, – проскрипело существо. Ящер неодобрительно покосился на Таню, сверкнув темным, без белка, глазом. Тарас направил луч под ноги. Таня убрала руки от ушей. Ящер выдал длинный набор щелкающих и свистящих звуков. Тарас ответил ему тем же. Таня же тем временем осматривала свое парадное платье. Теперь в нем можно было только мыть подвал в гараже.
– Дело дрянь, – подвел итог беседе Тарас. – Спасибо, что предупредил.
Ящер развернулся, продемонстрировав могучий хвост, и исчез в темноте.
Тарас обошел Таню и зашлепал в том направлении, откуда они явились.
– Что случилось? – спросила Таня, следуя за ним.
Тарас свернул в тот самый коридор, из которого еще пахло паленым мясом.
– Придется выходить через Старый Парк, – бросил он через плечо.
Таня вздрогнула и остановилась.
– Но ведь сейчас уже ночь, – упавшим голосом сказала она.
– Не боись, – хмыкнул Тарас. – Лемуры черный тоже потребляют.
Он стал насвистывать ту самую песенку про безумное знание, которую Таня уже слышала сегодня. Когда Таня поняла, что еще два-три шага – и она рухнет в вонючую жижу обессиленная и здесь и умрет, а Тарас так и пойдет дальше, насвистывая грустный мотивчик, отчетливо потянуло свежестью. Таня приободрилась и пошла быстрее. Тарас тоже прибавил шагу. Проход начал заметно мелеть, и вскоре ее каблучки зацокали по бетону. Впереди посветлело, и Тарас выключил фонарик. Стал слышен шум деревьев под ветром. Они выбрались наружу через пролом неправильной формы. Поверхность под ногами оказалась слишком твердой для земли и была расчерчена на черно-белые квадраты, хорошо заметные даже в темноте. Таня поняла, что проход вывел их в огромный каскад, который назывался «Шахматка». Ей вспомнилось веселое журчание воды, зеленые фигуры крокодилов с алыми пастями, из которых изливались шипящие струи.
Из-за туч показалась луна. Таня увидела черные дыры отбитой плитки, кривое дерево, выросшее прямо посредине следующей ступени каскада, и печальную безголовую фигуру крокодила. Дальше, где каскад кончался огромной чашей, в которой когда-то плавали золотые рыбки, приветливо мерцали огоньки, но подходить к ним почему-то не хотелось. Над мрачными силуэтами деревьев высился скелет обзорного колеса, серебряной рамкой охватывающий луну.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
