похуй, – махнул рукой Кир, выходя в коридор. – Погнали с гостями познакомимся, а там видно будет.
– Ох, блядь, – пробормотал я, когда очутился в гостиной. – Содом ебаный и Гоморра.
В ближайшем ко мне кресле еблась парочка. Черноволосая девчонка с приятной фигуркой скакала на уродливом, похожем на обезьяну, волосатом пацане. Тот рычал и впивался в ягодицы наездницы толстыми пальцами. Чуть поодаль от них, прямо на полу, вмазывались Черепаха и Аспид, а пухлая баба в майке «Коррозия металла» распечатывала одноразовый шприц. Из темной комнаты доносились звуки животной ебли и гремел из старых колонок «Пурген».
– Пиздец, – сплюнул я и, развернувшись, отправился в туалет, чтобы вымыть руки. Лялька пошла за мной, а Кир, Ирка и Балалай подсели к компашке нефоров, резавшихся в карты и пьющих водку.
– Моих что-то не видно, – буркнула Лялька, пока я намыливал руки с остервенением разозленного хирурга.
– Может, в комнате отжигают, – криво улыбнулся я. Наташка тоже улыбнулась, но как-то робко. – Расслабься, Ляль. Вписка как вписка.
– Хуй знает. Вроде как я вас привела. А тут такой пиздец.
– Похуй. Потусим, а там как пойдет, – хмыкнул я, вытирая руки туалетной бумагой. Заблеванное полотенце валялось в ванне. Его подложила под голову бледная девка, которая отрывисто храпела и порой яростно чесалась во сне.
– Дьяк! Лялька! Чешите сюда! – заорал нам Кир, когда мы вернулись в гостиную. В его глазах уже плескался алкоголь, а речь стала чуть сбивчивой и пьяной. Когда мы подсели к компашке, Балалай нас представил играющим.
– Это Леся, – кивнул он в сторону короткостриженой симпатичной девушки. – Мы в музыкалке на Речке вместе учились. А это её брат, Дим Димыч, и Лобок.
– Здорово, – последовали рукопожатия, причем Леся заинтересованно скользнула по мне черными глазами и слабо улыбнулась.
– Рад знакомству. Чо играете? – спросил я, садясь на пол по-турецки возле Леси. Лялька села на единственный свободный стул рядом с Киром и, воинственно нахмурив брови, изучала друзей Черепахи.
– В переводного. На желания, – ответил Дим Димыч – рослый, с коровьими глазами парень. Он погладил густую бороду и влепил второму – тощему лысому пацану, отзывающемуся на погоняло Лобок – затрещину. – Хуль ты кроишь, гнида? Думаешь, я окосел? Не бьешь, так бери. Вот падла, а?
– Не прокатило, – рассмеялся Лобок, а следом и Дим Димыч. Еще через пару раскладов бородатый вышел из игры и, удовлетворенно вздохнув, опрокинул в себя стакан водки. Он заметил мой заинтересованный взгляд и улыбнулся.
– Пей, дружище. Это не черепаховское говно. Мы свою принесли, – буркнул он, наливая мне порцию. Я выпил и кивнул в ответ. Водка обожгла горло, а потом наполнила тело теплом и легкостью. Еще через пару раскладов отстрелялся и Лобок, а Леся, ругнувшись, бросила веер карт на столик.
– Расчет, Олеська, – усмехнулся Лобок и повернулся к другу. – Ну, чо? Какое желание?
– А, лень думать, – отмахнулся Дим Димыч. – Сиськи кажи, и в расчете.
– И это мой братик, – криво улыбнулась Леся и, задрав майку, показала всем грудь. Крепкую и красивую, с торчащими сосками. Она снова посмотрела на меня и прищурилась. – Все, хватит. А то обдрочитесь на радостях.
– Чо, братья, играете? – спросил Дим Димыч, тасуя сальную колоду. – Если не ссыте, конечно.
– Конечно играем. Мечи карты, – кивнул Кир и, поплевав на руки, хлопнул ладонью по столу.
Мы сыграли три игры, и в дураках остались Кир и Балалай. Причем Кир дважды и, чертыхаясь, тоже бросил свой веер на стол.
– Не фартит, но долг отдам, – сказал он, неприятно улыбнувшись. – Давай желание.
– Желание? Ладно, – прищурился Дим Димыч, наливая в свой стакан водки до краев. – Давай-ка ты, брат, Ленку поцелуешь?
– Ленка – эт кто? – уточнил Кир, а потом поперхнулся, когда Дим Димыч указал на бабу в майке «Коррозии», которая прислуживала Черепахе и Аспиду. Те без стеснения валялись на грязном ковре, уставившись мутными глазами в потолок. – Ох, ебать. Я тебе что недоброе сделал, друже? Ну, долг платежом красен. Ладно.
– Выпей, на. Чо мы, звери что ли? – усмехнулся Дим Димыч, протягивая стакан Киру. Кир посмотрел на бородатого с признательностью и, выдохнув, залил водку в себя. – Эт по-нашему. Молодец. А теперь иди. Целуй Ленку.
Шатаясь, Кир подошел к пухлой бабе и, скривившись, притянул её к себе, свободной рукой сжал сиську и смачно впился в губы. Ирка, заржав, вдруг дернулась от отвращения, а Лобок, не удержав равновесия, шлепнулся на пол, после чего тоже зашелся в припадке смеха. Мы с Лесей тоже рассмеялись, причем девушка слишком откровенно прижалась ко мне ко мне грудью.
– Уплочено, – важно сказал Дим Димыч, когда Кир вернулся, вытирая губы и плюясь, как извозчик. Он подвинул моему другу карты и добавил: – Тасуй, братан. Вдруг еще раз повезет…
– Погоди-ка, а Балалай хули слился? – возмутилась Ирка, показывая пальцем на притихшего Олега. – Он тоже проиграл.
– Спасибо, Ириша, – хмыкнул Олег, но улыбка выдала его. – Ладно. Давай желание, бородатый!
– А хуль я? Пусть Лобок, – отмахнулся Дим Димыч. Лобок задумался и пожамкал губами.
– Там в спальне Рыбак и Мэри кажись ебутся, – проворчал он. – Зайди, вруби свет и скажи мол: тут парни интересуются, в какой дыре вы свой хуй потеряли, уважаемый Рыбак? А потом по жопе его шлепни!
– Подстава, – улыбнулся Олег, но с места поднялся. – Лады, ща сделаю.
Развернувшись, мы увидели, как Олег пробирается через пьяных гостей к спальне, как включает там свет и что-то спрашивает. А потом пулей вылетает обратно, спасаясь от разъяренного голого толстячка с грозно торчащим огрызком между ног.
– Тише, брат, тише, – рассмеялся Дим Димыч, ловя могучими руками толстячка.
– Я те дам, блядь! – пыхтел тот, безумно вращая глазами и с ненавистью смотря на покатывающегося Олега, оказавшегося в безопасности. – Я те дам, блядь, хуй потерял.
– Хорош, Рыба. Желание такое пацану выпало, – утирая слезящиеся глаза ответил Лобок.
– Желание, блядь! Долбоебы! – ругнулся толстячок и внезапно мило улыбнулся, после чего помахал рукой Ляльке. – Здорово, Натах!
– Привет, Лешка, – давясь смехом, ответила она и повернулась ко мне. – Ты прав был.
– Друганы твои? – вспомнил я и покачал головой. – Ну все. Это знак…
– Знак, знак, – подтолкнула меня в бок Леся. – Карты бери, прорицатель. Твой черед желания выполнять.
Эту партию я слил, оставшись не только с приличным веером, но и с двумя шестерками на погоны, которыми меня наградила Лялька. Дим Димыч, отстрелявшийся первым, притворно вздохнул и развел руками: первый, кто сбрасывал карты, загадывал желание. Но я знал, что Дим Димыч утомился, поэтому надеялся на что-нибудь полегче.
– Ну, хуй его знает, – почесал он бороду. – Вроде жестить не хочется, не знакомы еще так хорошо. Ладно, оформи Леське французский
