Корнелия Ленинград. В первый же день приезда он вместе с Ионой отправился в Смольный, откуда в исторические дни семнадцатого года Ленин руководил вооруженным восстанием петроградских рабочих, солдат и матросов. Здесь, в Смольном, Второй съезд Советов провозгласил рождение первого в мире социалистического государства, наступление новой эры в истории человечества.
Словно дивное видение запомнились на всю жизнь во всем своем величии и неповторимой красоте памятники и сооружения Северной Пальмиры: монумент — Ленин на броневике у Финляндского вокзала, Зимний дворец, знаменитый памятник Петру Первому на площади Декабристов, гранитные набережные, прославленный Невский проспект…
Корнелий и Иона подолгу осматривали ленинградские музеи, картинные галереи, мировую сокровищницу искусств — Эрмитаж. Часами простаивали они перед замечательными творениями зодчих — перед громадами зданий, перед дворцами и арками.
Накануне отъезда из Ленинграда они поднялись по винтовой лестнице на высокий купол Исаакиевского собора, и взору их представилась величественная панорама города.
Далеко за горизонтом виднелся залив — устье Невы, гладь взморья, залитая ослепительным золотым светом заходящего солнца…
Корнелий знал, что здесь, в старом Петербурге, приобщились к революционным идеям Герцена, Белинского, Чернышевского, Добролюбова многие грузины, что здесь начал свой путь писателя, мыслителя и глашатая национальной свободы Грузии Илья Чавчавадзе. Здесь утвердилась его вера в идею общности исторических судеб грузинского и русского народов.
В Москве, как и в Ленинграде, Корнелий увидел много нового. По-новому он стал понимать и великую освободительную борьбу, охватившую весь мир.
Вместе с братом Корнелий ездил в подмосковные деревни, в опытные хозяйства ботанической станции имени Тимирязева. Беседуя здесь с молодыми натуралистами, он вспомнил своего юного друга Агойя, уже оканчивавшего рабфак в Тифлисе.
Под впечатлением поездки в Москву и Ленинград Корнелий написал рассказ «На Неве». Огромный запас впечатлений, с которым он возвратился на родину, открывал перед ним широкое поле литературной деятельности. Она отодвинула теперь на второй план все то, что касалось только его личных интересов, дум и переживаний.
Возвратившись в Тифлис, Корнелий узнал, что Нино вышла замуж за Геннадия Кадагишвили. Внешне спокойно он выслушал эту новость.
— Что ж, — размышлял он, оставшись один, — она и не могла устроить свою жизнь по-иному… Старая история о возможном и близком, но… несбывшемся счастье…
Корнелий долго еще не мог забыть свою первую любовь, прощальный поцелуй Нино. Он жег его уста, сладко дурманил голову, будил какие-то смутные надежды…
Но новая жизнь, стремительный бег событий, новые встречи, новые люди заслонили собой, погасили воспоминания и смутные надежды прошлого.
Юность Корнелия кончилась. Началась пора зрелости.
ДОРОГА НА ПЕРЕВАЛ
Послесловие
В творчестве Александра Николаевича Кутатели — одного из виднейших представителей современной грузинской литературы, — начиная с самых ранних стихотворений двадцатых годов и кончая романом «Лицом к лицу», создававшимся почти двадцать лет, нет произведений, замыслы которых не были бы тесно связаны с биографией писателя.
А. Кутатели — не художник неожиданных тем, всегда новых интересов, бурно увлекающийся различным жизненным материалом. Таланту писателя для плодотворного развития всегда была необходима только одна «почва», единственная атмосфера — грузинская действительность. Причем и в этой почве он рано избрал два «пласта» для многолетнего кропотливого исследования и описания: жизнь крестьянства и духовные искания интеллигенции. Эту часть действительности, ограничив себя и по времени действия (наиболее сильные художественные картины А. Кутатели посвятил жизни названных слоев грузинского общества в двадцатые годы), он и осваивал много лет, не раз возвращаясь к юношеским замыслам.
Во время одной из поездок на родину, в Верхнюю Имеретию, А. Кутатели написал стихотворение, в котором промелькнул тот образ, то счастливое уподобление, которое характеризует морально-творческую позицию писателя, пафос его деятельности.
Спокойных раздумий хранитель, безмолствовал лес Аджамети,
То просека вдруг промелькнет, то равнина вся в солнечном свете.
Уже за равниной Персати и горы-красавицы встали,
Дымятся далекие хаты, теснясь у реки Корисцхали.
Там ждут меня други, плакучие ивы с поклоном,
Там жаждут кувшины наполниться крепким вином благовонным…
У Дими-села нас приветствуют криком веселым ребята,
Такие, каким был и я на руках у родимой когда-то.
Упали завеса с былого, я детские вспомнил забавы.
А дуб запахнулся, что буркою, мохом — зеленым, как травы
(Перевод Ю. Верховского)
Этот дуб, покрытый, как буркой, зеленым изумрудом мха, вобравший корнями все соки благодатной земли, повидавший все, что свершалось на ней, радостно приветствующий новый ход жизни — один из любимых образов А. Кутатели. И сам писатель чрезвычайно рано усвоил привычку сосредоточенного спокойствия, возвышенного аналитического раздумья.
Писателю всегда словно тесно в кругу привычных бытовых картин грузинской жизни, отлично знакомых и любимых с детства, и вот обычная деревня Садеметрао с виноградниками и садами, с огнями домашних очагов, светящихся в долине вечером, предстает в воображении А. Кутатели как некое античное видение:
…мерцал неприкрытый
У Корисцхали светильник во мраке.
Знать бы, кого там искали той ночью
Меж ив, на плотах зажигая лучины?
Ко́ра ль, как столб светлый, пала в пучину?
Плача ль, Деметра кричала: где дочь ее?
Образы эти во мне как-то свыше,
В Алистмерети, как миф, набухали…
(Перевод Н. Тихонова)
Во всем творчестве А. Кутатели бытовые картины всегда наполняются философским обобщением. Чем пристальней всматриваешься в его художественные образы, картины, тем отчетливей становится интеллектуальное начало поэзии и прозы А. Кутатели. И как бы ни были горячи события и ни энергичны их свершители — писателя не покидает при их воспроизведении эпическое спокойствие. А пишет он, как мы увидим ниже, о годах революции и гражданской войны! Слово, вобравшее в себя бурю истории, обширные философские познания писателя — таково общее впечатление от произведений А. Кутатели.
1
Он родился в 1898 году в Кутаиси, в семье судейского чиновника. Родители А. Кутатели, особенно мать, уделяли много внимания воспитанию детей, стремились с детства пробудить в них любовь к природе, уважение к крестьянскому труду. Этому способствовало то, что в летние месяцы семья со всеми ее разновозрастными, многочисленными домочадцами, подолгу жила в деревне под Кутаиси в Верхней Имеретии.
В селе, в прямом смысле «на иждивении у природы», прошли многие месяцы детства будущего писателя. Аджаметский лес, река Квирила, Зекарский перевал, дорога на Кутаиси с ее неизменными чалвадарами, весь уклад и нравы деревенской жизни глубоко запечатлелись в сознании писателя и нашли свое отражение в его рассказах, повестях, стихотворениях.
С детских лет узнал, полюбил он и Тбилиси, где к началу его ученических лет уже директорствовал в классической гимназии его старший брат. В памяти писателя сохранились поэтичные образы «старого Тифлиса». В
