было даже дыма, поднимающегося из труб… или собак, или ящерокошек на улице, если уж на то пошло.
— Нет, старуха знает, что мы идем, — задумчиво сказал он, отрезая кусок жевательного листа и отправляя его в рот. — Она закроет это место крепче, чем сердце домовладельца в день сдачи в аренду. Было бы настоящей занозой в заднице, чтобы вытаскивать ее оттуда.
— Не может быть так уж плохо, — возразил Макрам. Он был заместителем Макинина, и они знали друг друга с детства. — У нее там не может быть больше тридцати-тридцати пяти человек, чтобы прикрыть стены, даже считая те старые черепки, которые она принесла зимой, а у нас их пятьсот. Все они с винтовками, если уж на то пошло.
— Пятьсот снаружи чертовых стен, — указал Макинин, неуклонно работая челюстями, пока он жевал.
— И мы принесли лестницы! — Макрам покачал головой. — Я возьму сотню, может быть, сто пятьдесят парней и устрою всевозможный шум за воротами. Может быть, даже уговорю ее согласиться поговорить со мной, попытаться «все уладить», можно сказать. И пока я этим занимаюсь, ты берешь остальных парней, пробираешься к той глухой части стены с южной стороны и бросаешь лестницы наверх. — Он пожал плечами. — Может быть, немного пострадаю, но не настолько, чтобы это имело значение.
— Ты думаешь? — Макинин склонил голову набок, затем указал большим пальцем на пустынные улицы города. — Ты полагаешь, что у нее там тридцать пять оруженосцев. Знаешь, не один из солдат старого графа удалился в Чешир. Может быть, у нее тоже есть несколько таких.
— И чем она собирается их вооружить? Может быть, во времена старого графа у них там был приличный арсенал, но сейчас? — Он насмешливо фыркнул и прикоснулся к прикладу ценного люкового мандрейна, который он носил в седельных ножнах. У него было всего пятьдесят патронов к нему, но у каждого второго человека в их отряде была одна из винтовок старого образца, и у них было много боеприпасов для них. — Ты чертовски хорошо знаешь, что у нее не было денег, чтобы купить оружие новой модели! Кроме того, большинство из этих «отставных солдат» так же давно без зубов, как и она. Наверное, даже не прикасались к мечу лет десять-двадцать. Не из тех вещей, которые заставляют мужчину беспокоиться по ночам.
— Вероятно, ты прав, — признал Макинин через мгновение. — Хорошо, раз уж ты так разговорчив, ты получишь главный вход. Дай мне пару часов, чтобы развернуться на юг.
Он указал на участок холма, едва видимый с их нынешнего положения. К сожалению, он был открытым, и когда-то давным-давно это было пшеничное поле. Но это было давно, и там было по крайней мере несколько групп молодых деревьев, которые можно было использовать в качестве укрытия.
— Если мальчик действительно вернулся домой, и они следят за нами, как бы то ни было, они увидят нас задолго до того, как мы доберемся до подножия стены. Они ничего не смогут с этим поделать, даже если у них есть несколько арбалетов или фитильных ружей, но правда в том, что мы вряд ли сможем их удивить. Так что ты тоже берешь с собой полдюжины лестниц. Вы можете спрятать их, войдя в тот переулок, который ведет с запада. — Он указал, и Макрам двинулся, чтобы посмотреть вдоль его руки, затем кивнул, найдя нужную улицу. — Вы, вероятно, можете подойти на расстояние пары сотен ярдов так, чтобы никто не увидел их изнутри. Как только они решат, что ты всего лишь отвлекающий маневр, и начнут беспокоиться обо мне, твои парни принесут свои лестницы и бросят их на сторожку у ворот. Мы нападем на них сразу с двух сторон и затопчем их.
— Меня это устраивает, — сказал Макрам. — Поставь человека там, на церковной колокольне, с флагом, чтобы он сообщил мне, когда вы будете на месте?
— Сделаю, — лаконично согласился Макинин.
* * *
— Вот флаг, — сказал впередсмотрящий, и Макрам кивнул.
Макинину потребовалось больше времени, чем ожидалось, чтобы занять позицию, но не похоже, чтобы требовалась какая-то спешка. Старая леди никуда не собиралась уходить, и любой в той сторожке у ворот должен был видеть сорок человек за его спиной. Он решил показать им хотя бы эту часть своей силы, исходя из теории, что никому не повредит дать леди Чешир немного дополнительного времени для беспокойства и смягчения ее решимости. Из всего, что он когда-либо слышал, решимость графини Чешир нуждалась в большем смягчении, чем у большинства людей, и тот факт, что никто даже не посмотрел в их сторону, насколько он мог судить, не казался многообещающим.
Не буду беспокоиться, если она захочет быть упрямой, — подумал он, кивнув своему сопровождающему и направив лошадь ровным шагом по улице к закрытой сторожке. — По правде говоря, я почти уверен, что герцог не прольет ни слезинки, если со старой сплетницей случится что-то очень серьезное — и с мальчиком тоже, если уж на то пошло. Лучше, если это несчастный случай, но думаю, он считает, что Чешир стал бы хорошим дополнением к герцогству. Не удивлюсь, если он и Блэк-Хорс планируют разделать его, как чучело виверны, в Божий День!
Он фыркнул при этой мысли, остановил лошадь в тридцати ярдах от закрытых ворот и посмотрел на зубчатую стену сторожки. С такого близкого расстояния это была более впечатляющая старая каменная груда, и он внезапно обрадовался, что на ее стенах не было тридцати или сорока человек с оружием нового образца.
— Привет, крепость! — крикнул он.
На мгновение воцарилась тишина, если не считать треска и хлопков не менее трех имперских штандартов, взлетевших с флагштоков крепости. Затем над одним из
