Я снял тензор и отдал Коди, тот надел его, затем, выставив ладонь, рассеянно поднял руку вверх, потом отвел в сторону и резко выбросил ее вперед. Пока рука двигалась, тензор начал вибрировать, а когда остановилась — тусклая дымящаяся зеленая волна продолжила движение и попала в упавший стул и трубу. Оба рассыпались, облачком упав на пол.
Каждый раз, наблюдая работу тензоров, я поражался. Они действовали только на небольшом расстоянии — не более нескольких футов — и никак не влияли на органику. В драке от них тоже было мало пользы — конечно, можно было испарить чей-то пистолет, но только если он был очень близко. И даже в этом случае тратить время на концентрацию для использования тензоров, скорее всего, было бы менее эффективно, чем просто хороший пинок.
Тем не менее, возможности, которые они предоставляли, были невероятны. Перемещение сквозь недра стальных катакомб Ньюкаго путем создания в комнатах входов и выходов. Если тебе удалось скрытно пронести тензор, можно было избавиться от любых оков, спастись из любой клетки.
— Продолжай тренироваться, — сказал Коди. — У тебя есть способности, так что Проф будет требовать, чтобы ты хорошо с ними управлялся. Нужно, чтоб в команде был еще кто-то, умеющий их использовать.
— А разве не все умеют? — спросил я удивленно.
Коди покачал головой.
— У Меган не получается работать с ними, а Тиа редко имеет такую возможность, так как занята организацией поддержки проведения операций. Так что обычно работать с ними приходится нам с Абрахамом.
— А Проф? — спросил я. — Он их изобрел. У него должно очень хорошо получаться, ведь так?
Коди снова покачал головой.
— Не знаю. Он отказывается их использовать. Какой-то нехороший опыт в прошлом. Он не хочет об этом говорить. А может, и не должен. Нам не обязательно это знать. В любом случае, тебе нужна практика. — Коди тряхнул головой и, сняв тензор, сунул его в карман. — Много бы я отдал за один из них до того, как…
Остальные образцы созданных Реконерами технологий тоже были потрясающими. Один из них — куртки, которые имели небольшие защитные функции. Коди, Меган и Абрахам носили куртки — разного вида, но со сложной сетью диодов внутри, что каким-то образом обеспечивало их защиту. Даузер, который показывал, является ли какой-либо объект Эпиком, был еще одним образцом таких технологий. И последний образец из того, что я видел, назывался регенератором. Устройство, которое усиливало способность организма к исцелению.
«Как-то это грустно, — думал я, пока Коди ходил за метлой, чтобы убрать пыль. — Все эти технологии… они могли изменить мир. Если бы Эпики не сделали это первыми». Разрушенному миру от них теперь мало пользы.
— А как ты жил прежде? — спросил я, придерживая совок. — До того, как это все случилось? Чем ты занимался?
— Ты не поверишь, — улыбнулся Коди.
— Дай угадаю, — сказал я, предвкушая очередную историю. — Профессиональный футболист? Высокооплачиваемый тайный агент?
— Коп, — приглушенно произнес Коди, глядя на кучу пыли. — В Нэшвилле.
— Что, правда? — я был удивлен.
Коди кивнул, затем сделал знак сбросить кучку пыли из совка в мусорное ведро, пока он заметет оставшееся.
— Мой отец тоже в молодости был полицейским у себя на родине. В маленьком городке. Вы о нем никогда не слышали. Он переехал сюда, когда женился на моей матери. Я вырос здесь и никогда на самом деле не был на родине. Но я хотел быть похожим на своего отца, поэтому, когда он умер, я пошел в школу и поступил на службу в полицию.
— Хмм… — произнес я, останавливаясь, чтобы собрать оставшуюся пыль. — Все это не так эффектно, как я себе представлял.
— Ну, я в одиночку справился с целым наркокартелем, например.
— А, ну да.
— Как-то раз Секретная Служба президента сопровождала его во время прогулки по городу. Там они объелись пирога и траванулись, а наш отдел защитил его от покушения. — Он обратился к Абрахаму, который возился с одним из дробовиков. — Между прочим, за этим стояли французы!
— Я не француз! — парировал Абрахам. — Я канадец, слонце.
— Как будто есть разница! — возразил Коди, улыбнулся и снова посмотрел на меня. — Как бы там ни было, может и не эффектно. Не всегда, по крайней мере. Но мне нравилось. Я вроде как делал доброе дело. Служил и защищал. А потом…
— Что потом? — спросил я.
— Нэшвилл присоединили, когда страна развалилась, — объяснил Коди. — Группа из пяти Эпиков установила контроль над большей частью Юга.
— Шабаш ведьм, — проговорил я кивая. — На самом деле их было шесть. Была там парочка близнецов.
— О, точно. Все время забываю, что ты досконально разбираешься в этих вопросах. Как бы там ни было, они захватили власть и полицейское управление стало работать на них. А если кто не согласен, тот должен был сдать свой значок и уволиться. Хорошие парни так и сделали. Плохие остались и стали еще хуже.
— А ты? — спросил я.
Коди нащупал похожую на тощий бумажник штуковину, висевшую справа на его поясном ремне. Затем снял ее и расстегнул, показывая поцарапанный, но все еще блестящий полицейский значок.
— Я не сделал ни того, ни другого, — сказал он приглушенно. — Я давал клятву. Служить и защищать. И не собираюсь бросать это дело только из-за того, что какие-то бандиты с магическими способностями стали всеми помыкать. Вот так.
От его слов у меня по спине пробежал холодок. Я смотрел на значок, и в моем мозгу все переворачивалось в попытке понять этого человека. В попытке примирить между собой шутовство, хвастливые рассказы и образ полицейского офицера, все еще находящегося на своем посту. Все еще несущего свою службу, даже после роспуска правительства, после того, как участки были закрыты, после того, как у него все отобрали.
«У остальных, скорее всего, были похожие истории», — думал я, глядя на Тиа, которая потягивала свою колу, поглощенная работой. Что заставило ее присоединиться к борьбе, которую большинство назвали бы безнадежной, жить жизнью беглянки, верша правосудие над теми, кого закон должен был осудить, но не мог коснуться? Что заставило это сделать Абрахама, Меган, самого профессора?
Я снова поглядел на Коди, убиравшего значок обратно в бумажник. С другой его стороны, закрытой прозрачным пластиком, было кое-что еще — фотография женщины, сложенная так, что были видны только глаза и большая часть носа.
— Кто это?
— Дорогой для меня человек, — ответил Коди.
— Кто?
Он не ответил, пристегивая значок обратно к поясу.
— Лучше, если мы не будем знать и расспрашивать друг друга о наших семьях, — сказала Тиа из-за стола. — Обычно провал Реконера заканчивается его смертью, но иногда кто-то из нас все же оказывается в плену. Лучше, если мы не сможем ничего рассказать об остальных, чтобы не подвергать опасности их близких.
— А-а, — произнес я. — Да, в этом есть смысл. — Я этого не учел потому, что у меня не осталось родных.
— А как у тебя идут дела, подруга? — спросил Коди, обходя стол. Я последовал за ним и увидел, что перед Тиа разложены отчеты и гроссбухи.
— Не сходится, — сообщила Тиа, скривившись. Она потерла глаза под очками. — Это все равно что пытаться воссоздать сложный пазл, имея на руках только один фрагмент.
— А что ты делаешь? — спросил я. В гроссбухах я разбирался так же, как и в картах, то есть никак.
— В тот день Стальное Сердце был ранен, — ответила Тиа. — Если тебя не подводит память…
— Не подводит, — заверил я.
— Человеческие воспоминания сглаживаются, — заметил Коди.
— Только не мои, — ответил я. — Не об этом. Не о том дне. Я могу тебе сказать, какого цвета был галстук на работнике кредитного отдела. Я могу тебе сказать, сколько там было кассиров. Я, наверное, мог бы сосчитать для тебя потолочные плитки в банковском зале. Это все в моей голове. Оно там выжжено.
— Ладно, — сказала Тиа. — Ну, если ты прав, то Стальное Сердце оставался невредим большую часть боя и получил повреждение ближе к его окончанию. Что-то изменилось. Я рассматриваю все возможности, связанные с твоим отцом, с местоположением, с ситуацией. Наиболее вероятным кажется предположение, что это, как ты и говорил, связано с хранилищем. Возможно, что-то внутри него ослабило Стальное Сердце, и как только хранилище было распечатано взрывом, это смогло на него повлиять.
— Поэтому ты ищешь списки того, что было в хранилище.
— Да, — подтвердила Тиа. — Но это практически невозможно. Большинство записей было уничтожено вместе с банком. Цифровой вариант должен был храниться на каком-то сервере. Первый Объединенный пользовался услугами хостинга Дорри Джонс Лтд. Большинство их серверов находилось в Техасе, но здание было сожжено дотла восемь лет назад во время беспорядков, связанных с Ардрой.
