— Никаких копов. Я не могу.
— Она перешла черту. Ты должна заявить в полицию.
Я только сильнее качаю головой.
— Ни за что. Почему ты все еще стоишь здесь? Пошли.
Она идет за мной вверх по тропинке. Мы уже почти наполовину поднялись, когда Лукас встречает нас на спуске.
— Почему ты все еще здесь?
Лукас разводит руками.
— Я услышал крики о копах. Спустился, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке.
— Похоже, что я в порядке?
Он смотрит на меня, потом на Арианну. Его взгляд опускается на мою футболку.
— Подожди. Что сейчас произошло?
— Ничто не проходит мимо тебя, Шерлок.
Сирены завывают вдалеке.
— Я должна идти. — Меня накрывает паника. Я пускаюсь бежать. Огибаю дом и бегу по подъездной дорожке. Только я пробегаю мимо машины Лукаса, как он догоняет меня.
— Я отвезу тебя домой.
Я не останавливаюсь, с трудом произношу.
— Нет. Я не поеду домой. Я не могу вернуться домой. Не так. Не сегодня.
— Тогда куда ты собираешься идти? — спрашивает он, недоумевая.
— Какое тебе дело? Я думала, мы договорились, что ты оставишь меня в покое.
— Я все равно хочу убедиться, что с тобой все в порядке. Черт возьми, Сидни. Сбавь обороты.
Я больше не могу дышать и говорить. Я останавливаюсь. Пытаюсь соединить две стороны своей футболки вместе, но тело трясется, а пальцы немеют. Посттравматический стресс или что-то в этом роде.
Лукас смотрит на мою футболку.
— Кто это с тобой сделал?
— А ты как думаешь, кто?
На его лице мелькнуло что-то резкое и сердитое. Он срывает с себя толстовку и протягивает ее мне.
Я не хочу ничего у него брать, но у меня нет выбора. Натягиваю его толстовку на себя так быстро, как только могу. Он замечает буквы на моем животе и задыхается.
— Может, сказать копам?
— А что они сделают? Просто унизят меня еще больше, а потом не предпримут ничего? Нет, спасибо.
— Ты уверена?
— Некоторые из них дружат с моим отцом, ясно? Знаешь, что он со мной сделает, если узнает, что я была здесь? — Если узнает, что я здесь с парнем. Я не могу произнести эти слова. Мысль о том, в какую ярость он придет, что может сделать… Чистый ужас пронзает меня насквозь.
Лукас поднимает руки.
— Будь по-твоему, но я все равно не оставлю тебя здесь. Просто пойдем со мной, хорошо?
Я бы предпочла страдать от тысячи укусов пчел, чем сесть с ним в этот джип прямо сейчас. Не после того, как отвратительно я с ним обошлась.
— Ни за что.
Арианна догоняет нас, держась за бок и задыхаясь. Она хватает меня за руку.
— Ты можешь переночевать у меня дома. Мои родители даже не узнают, что ты там. Поверь мне.
Внезапно я разозлился на нее. На них обоих. Я чувствую себя голой, беззащитной. Они видели меня. Они все видели меня. Марго и Жасмин унизили меня. Все это видели. Я отстраняюсь от нее.
— Нет, спасибо, Королева Красоты.
— Тогда куда ты пойдешь?
Вопрос повис в воздухе на фоне воя сирен.
— Мы же не собираемся считать здесь овец, — торопит Лукас. — Нужно принять решение. У тебя меньше минуты.
— Пойдем со мной, — снова предлагает Арианна.
Я уперлась в кирпичную стену. У меня нет других вариантов. У меня нет выбора, и они это знают.
— Ладно. Все равно. Твоя взяла.
— Что насчет твоих родителей? Тебе нужно им позвонить? — спрашивает Лукас.
Я пожимаю плечами.
— У них будет эпическое похмелье, и они даже не заметят, что меня нет до завтрашнего ужина, если вообще заметят.
— Тогда решено. — Арианна поворачивается к Лукасу. — Только вот, на самом деле, меня никто не подвезет. Я приехала с Жасмин. Ты можешь отвезти нас ко мне домой?
— У кошки девять жизней?
— А?
— Это значит да, очевидно. Поехали.
Лукас везет нас к дому Арианны. Она хотела сесть со мной сзади, но я настояла, что все нормально. Тогда она села впереди рядом с Лукасом, но все время крутится, чтобы посмотреть на меня.
— Прекрати, — шиплю я на нее. — Я в порядке.
Но на самом деле у меня легкое головокружение. Мигающие за окном огни создают длинные полосы, пересекающие мое зрение. Мои глаза горят, и каждый мускул в теле ноет. Все, чего я хочу, это лечь и уснуть навсегда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 16
На следующее утро я не вылезаю из гнезда одеял и подушек на гусином пуху, которые приготовила для меня Арианна, почти до полудня.
— Ты в порядке? — спрашивает Арианна. Она уже одета, накрашена, волосы убраны во французскую косу. Арианна сидит за своим столом с ноутбуком и раскрытым учебником по государственному управлению. Она делает домашнее задание. В субботу утром.
— Я — потрясающе. Великолепно. Лучше не бывает, — отвечаю ей. Но чувствую себя паршиво, прямо-таки отвратительно. — Что ты делаешь?
— Заканчиваю работу над нашим докладом по анализу проблем.
Я поднимаю брови.
— Разве это не жульничество? Ты делаешь всю работу?
Она пожимает плечами.
— В следующий раз я позволю тебе выполнить большую часть. Всё будет честно.
— Как знаешь.
Она кивает на телефон, лежащий рядом с ее локтем на столе.
— Он выпал из твоего кармана, пока ты спала. У тебя несколько сообщений.
Я хватаю телефон.
— Ты шпионила за мной?
Она смотрит на меня, широко раскрыв глаза.
— Нет, конечно, нет.
Прокручиваю сообщения, все они от Лукаса, в основном говорят одно и то же: «Ты в порядке?». Я пишу ответ: «Офигенно». Затем: «Спасибо». Натягиваю джинсы, и засовываю телефон в задний карман.
Озираюсь по сторонам. В комнате Арианны все залито белым светом, пастельно-розовые занавески, а по всей кровати с четырьмя столбиками развешаны гирлянды.
— Хорошие апартаменты.
— Это просто дом. Пойдем, я приготовлю тебе завтрак.
Она ведет меня на кухню. В гостиной — плюшевые кремовые ковры, восточные ковры и высокие потолки. На кухне пол из сланцевой плитки, столешницы из настоящего мрамора и гладкие белые стеклянные шкафы. Она выглядит как картинка из журнала. Даже семейные фотографии не загромождают стены и тумбы.
— Скорее особняк.
— Он слишком большой для трех человек. — Арианна жестом приглашает меня сесть за большой остров. — Мне не нравится весь этот мрамор и сталь. Слишком строго.
Богатые люди все одинаковы. Они понятия не имеют, сколько у них есть. Все тело болит, когда я сажусь, напоминая мне о событиях прошлой ночи.
— Как ты себя чувствуешь?
— Как будто у меня адское похмелье, хотя я не выпила ни капли. — Я задираю толстовку Лукаса, которая все еще на мне, и проверяю свой живот. Черные буквы высотой около трех дюймов начинаются слева от моего пупка. «ШЛЮХА». Я стараюсь не вздрогнуть. Не хочу, чтобы Арианна видела, как я ненавижу это слово, как мне больно, как будто его действительно вырезали на моей плоти. — Никакой оригинальности. Как будто «шлюха, сука и потаскуха» — это предел их жалкого словарного запаса. Ох, черт, извини. Думаю, мне не стоит говорить гадости о твоих подругах.
— Они не мои подруги, — тихо говорит Арианна. — Во всяком случае, больше нет.
Часть меня хочет спросить, почему она это сделала. Но я не могу. Мой язык не желает произносить эти слова.
— Что вы здесь едите? Пожалуйста, скажи мне, что эта великолепная кухня не только для вида.
Арианна смотрит на часы на микроволновке.
— Уже время обеда. Я могу приготовить арепа кон кесито, кукурузные лепешки с мягким белым сыром, или хуэвос перикос? Это вроде яичницы с помидорами и луком.
— Все это звучит вкусно, но я простая девушка. У тебя есть арахисовое масло?
— Да. Хочешь, я сделаю тебе сэндвич?
— Никакого сэндвича. Просто арахисовое масло и ложка. Мне не нужно ничего готовить. — Я не хочу быть в долгу перед ней больше, чем есть. Я уже пытаюсь придумать, как мне уравнять счет. Ненавижу быть обязанной людям. Ненавижу рычаги, которые они получают.
— Ты уверена? Я могу приготовить строганов или азиатский салат?
